Книга За неделю до любви - Ким Лоренс

Что, по мнению Джанни, должно было бы вызвать вопрос: насколько хорошо этот мужчина знает Сэм?

Миранда кивнула. Это было именно то, о чем говорилось в газете.

— Но она мать Лайама. Она должна объяснить жениху, как обстоят дела.

— Судя по статье, нет.

— Я не понимаю…

— Сэм ничего ему не сказала. Она ждала, по ее словам, подходящего момента.

Джанни посмеялся, когда Сэм позвонила ему и сообщила о поливающей его грязью статье. Однако веселье длилось недолго, стоило ему представить, как папарацци направляют свои объективы на двор, в котором играет его сын. Джанни пришел в ярость.

— Может быть, этот подходящий момент наступит тогда, когда меня закидают гнилыми помидорами на улице? — саркастически осведомился он.

— Да, понимаю, ты ненавидишь меня. Александр тоже возненавидит меня, когда узнает правду.

Сэм начала плакать, и Джанни ужаснулся. Он был готов на все, лишь бы она успокоилась. Если он что и не мог выносить, так это женские слезы…

— Сэм была уверена, что бойфренд, узнав об истинном положении дел, отвернется от нее. — Джанни взглянул на Миранду и слабо улыбнулся. — Нормальные люди так и поступают. К сожалению, до того, как она набралась храбрости и рассказала ему все, он поделился этой историей с другом. Имя этого друга Род Джеймс, а он уже много лет мечтает отомстить мне.

— Но если ты знал о том, что готовится такая статья, ты мог бы как-нибудь защититься.

Джанни пожал плечами:

— Сэм просила меня не делать этого. — И она была права: лучше не отвечать на ложь, чем защищаться. — Она хотела, чтобы я дал ей шанс самой рассказать Алексу правду. Было бы хуже, если бы он узнал об этом из газет.

Миранда возмутилась. Значит, Джанни не видит в этом ничего страшного?

— Сколько времени может потребоваться, чтобы сказать: «Я солгала»? — поинтересовалась она.

— Это зависит только от Сэм.

Миранда мучилась от несправедливости. Джанни вроде бы спокоен, но неужели эта женщина не понимает, как жестоко и несправедливо она поступила?

— Вот почему я приехал сюда, не сказав никому ни слова. Я надеялся, что за те несколько дней, что меня не будет, скандал поутихнет. Мне понравился этот план. Я знал, что Люси в последнее время ведет чуть ли не отшельнический образ жизни. — Джанни помедлил, наклонил голову и посмотрел на Миранду, лаская взглядом ее лицо. — В результате я проснулся рядом с тобой. Дальнейшее тебе известно.

Румянец выступил у нее на щеках.

— Итак, ты не похититель детей.

Он помотал головой.

— Просто лжец?

Джанни моргнул и пробормотал:

— Спокойнее.

— Спокойнее?! — взорвалась Миранда. — Ты позволил мне считать тебя банкротом! — Она простонала и закрыла лицо руками, вспомнив совет, который дала главе процветающего издательства.

— Меня… устраивало, когда ты пришла к такому выводу, — признался Джанни.

Миранда недоверчиво уставилась на него.

— Тебе не кажется, что ты поступил неправильно?

Краска нетерпения залила его лицо.

— Разве сейчас это важно? Я, быть может, не очень приятный человек, но ведь ты отчего-то легла со мной в постель.

Миранда не могла заставить себя встретиться с ним взглядом.

— Я понятия не имею, почему занялась с тобой любовью.

— А сейчас кто лжет, cara?

Миранда проглотила комок в горле и подняла глаза. Натолкнувшись на горящий взгляд Джанни, она почувствовала себя совершенно беспомощной.

— Ты легла со мной в одну постель по той же причине, по которой я лег с тобой.

Его уверенный тон должен был бы вызвать у нее гнев, но вместо этого тело Миранды охватило приятное возбуждение. В улыбке Джанни крылся вызов, на который она не могла не ответить. Молодая женщина затрепетала.

Когда Джанни посмотрел ей в лицо, она была уже настолько возбуждена, что едва могла дышать.

— Потому что мы испытываем обоюдный… — Его палец скользнул ей под подбородок. Мужчина, казалось, мурлыкал. — Голод.

Миранда сглотнула. Ее буквально парализовало от вожделения.

«Забудь про любовь, — приказала она себе. — Сконцентрируйся на том, что ты можешь получить. Пусть этого будет достаточно».

— Я готов честно объяснить, почему не стал разубеждать тебя. Мне показалось привлекательным, что кто-то хочет меня, а не мою чековую книжку. Кроме того, я был уверен, что ты никогда не узнаешь правду.

Миранда тряхнула головой, высвобождаясь.

— Ничего себе честность! — задыхаясь, проговорила она.

Джанни досадливо поморщился. Миранда начала потирать щеку, словно человек, желающий проснуться.

— Если я правильно тебя поняла, ты был уверен, что, даже если я выясню, кто ты такой, тебя в моей жизни уже не будет.

Джанни взял ее за руки и заставил подняться на ноги.

— Да, такое слышать малоприятно, — признался он.

Миранда старалась не поддаваться очарованию его грустной улыбки. Вряд ли Джанни Фицджеральд знает, что такое стыд.

— Действительно малоприятно, — пробормотала она, отворачиваясь.

Джанни подошел к ней вплотную. Миранда сначала ощутила тепло его тела, а затем прикосновение его рук к своим плечам. Она повернула голову и посмотрела ему в глаза. Джанни увидел в ее взгляде опасение и возбуждение. Он мечтал смотреть в потрясающие глаза Миранды, когда они вновь окажутся в постели.

— Значит, она все рассказала ему? — спросила молодая женщина.

Джанни понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, о чем говорит Миранда.

— Да.

— И он возненавидел ее?

Джанни коснулся губами мочки ее уха, почувствовал, как она задрожала, и услышал ее выдох. Миранда откинула голову назад, чтобы он мог коснуться ее шеи.

— Судя по всему, нет, — пробормотал он.

Миранда закрыла глаза, чувствуя его язык, его губы на своей коже.

— А как насчет истории в таблоиде? — хрипло поинтересовалась она. — О боже, нет!

Джанни поднял голову. На его смуглых щеках проступил румянец, глаза сверкали.

— Ты хочешь, чтобы я остановился?

— Я хочу, чтобы ты не останавливался, — поправила она, глядя на него.

На его лице сверкнула белозубая улыбка.

— Опровержение напечатано во второй колонке на третьей странице.

Миранда моргнула:

— Что?

— Опровержение, — повторил Джанни, склоняя голову.