Книга Семейная тайна - Тери Дж. Браун

Из-за угла выглянула изумленная Сюзи. В желудке у Пруденс было настолько неладно, что она предпочла отказаться от овсянки и ограничиться чаем.

— У тебя выходной, oui? Куда-то пойдешь? — осведомилась Гортензия.

— Наведаюсь в город, — ответила Пруденс.

— Чего ради? — фыркнула француженка. — Он и не город вовсе — скорее деревня.

— Давно ли ты там была? — возразил один из лакеев. — За последнюю пару лет он здорово вырос. Промышленность наступает. — Парень широко улыбнулся Пруденс, блеснув здоровыми белыми зубами. — Кстати, меня зовут Эндрю. Эндрю Уилкс.

Она улыбнулась в ответ, признав в нем добродушного малого, которого видела в свой первый день в Саммерсете. Разумеется, она встречала его и после, но процедуры знакомства не было, так как обедали они в разное время. Она решила, что для прислуги формальности соблюдены вполне.

— Пруденс Тэйт, — сказала она и почувствовала себя крайне глупо. Все и так знали, как ее зовут.

Одна из горничных фыркнула и подхватила свою чашку с тарелкой.

— Мне рассиживаться некогда. Кому-то надо работать.

Эндрю продолжал улыбаться:

— Не обращай внимания. Она просто завидует. Все понимают, что ты настоящая леди.

— Довольно, Эндрю. Я уверен, что у тебя тоже найдутся дела, — вмешался с порога мистер Кэрнс.

— Но… — начал было парень.

— Ступай, — отрезал тот.

Эндрю лихо подмигнул на прощание, прихватил свою посуду и вышел из зала. Мистер Кэрнс испепелил Пруденс взглядом, и она отвернулась, пылая румянцем.

— Тебе лучше не попадаться на глаза миссис Харпер и поскорее уйти, милочка, — посоветовала Гортензия. — Иначе начнется кромешный ад.

— Но это моя одежда, и у меня выходной. Она же не может запретить мне одеваться на свое усмотрение в свободное время?

— О, способ она найдет. Беги скорее. Наслаждайся отдыхом, хотя я не понимаю, чем можно развлечься в такой грязной дыре, как Саммерсет.

Пруденс отнесла чашку в моечную.

— Оставь, — проворчала Сюзи, не глядя на подругу. — Платье испачкаешь.

— Спасибо, Сюзи. Я принесу тебе что-нибудь из города.

Ей показалось, что на лице посудомойки промелькнула улыбка, но поручиться она не могла. Мятежный настрой побудил Пруденс избегать в этот день Ровену и Викторию и даже не спрашивать, не нужно ли им что-то в городе. Сами они уже несколько раз пропадали и не отчитывались перед ней, куда ходили.

Трудно дружить, когда совместное времяпрепровождение омрачено. Хотя им случалось собираться с книгами перед огнем, Ро и Вик не могли день-деньской сидеть в своих комнатах. Они не были узницами.

В отличие от нее.

Отогнав эти мысли, Пруденс вышла с черного хода, стараясь не показываться у парадных дверей. Последнее, чего ей хотелось, — получить нагоняй за спесивость, а после нынешнего утра было понятно, что она под прицелом. Щеки горели от стыда. Что на нее нашло? Явилась к завтраку в наряде, за который любому присутствовавшему пришлось бы выложить годовое жалованье.

Но вот она все-таки вырвалась на свободу и снова могла дышать полной грудью. Нависали серые тучи, однако ненастьем не пахло. Ей было удобно в прочной прогулочной обуви. Деревья вдоль подъездной аллеи облетели и высились суровыми обнаженными стражами.

Дойдя до ее конца, Пруденс остановилась. И почему она, глупая, не догадалась спросить дорогу до города? Позади затарахтел мотор, и она отошла на обочину, однако машина замедлила ход.

— Доброе утро, мисс Тэйт, — приподнял шляпу лорд Биллингсли.

— Доброе утро, лорд Биллингсли.

Пруденс залилась краской и оглянулась на особняк.

— Нас оттуда не видно, если вы об этом беспокоитесь.

— Конечно нет.

Воцарилась долгая пауза.

— Вам в город? Могу я вас подвезти?

Пруденс внутренне содрогнулась, вспомнив, как убегала от него к черному ходу. Одновременно она досадовала на свою реакцию. Стоило выбраться из особняка, и он тут как тут — красавец, перед которым она робела.

— Да, в город, но я преспокойно дойду. Мне нравится ходить пешком. Хорошего вам дня, сэр. — Пруденс повернула налево и решительно зашагала по дороге.

— Мисс Тэйт?

Она остановилась и на миг прикрыла глаза, почему-то не сомневаясь, что разговор не закончен.

— Да, лорд Биллингсли? — спросила Пруденс, не оборачиваясь.

— Вы думаете добраться пешком до Лондона? Потому что Саммерсет в другой стороне.

Ну конечно. Она оценила абсурдность ситуации, и смех вырвался сам собой, не успела Пруденс сдержаться. Впервые после смерти сэра Филипа она смеялась от души. Мысль уколола ее, но не заставила замолчать. Когда с ее смехом слился хохот лорда Биллингсли, она наконец обернулась. Да что за беда, если она сядет в машину? В ее положении — большая, но Пруденс беспечно пренебрегла риском.

— Лорд Биллингсли, я буду очень признательна, если вы подвезете меня до города.

Тот вышел и распахнул дверь. Потом вернулся за руль, порылся на заднем сиденье и протянул ей накидку для защиты от пыли:

— Не стоит пачкать такой прекрасный наряд.

Пруденс прикрылась, и автомобиль тронулся с места — направо, в сторону города.

— Итак, мисс Тэйт. Насколько я понял, вы крайне загадочная персона.

Он говорил непринужденно, и она украдкой бросила на него испытующий взгляд.

Вьющиеся черные волосы ниспадали на ворот из-под котелка, сбитого набок. В профиль были видны чуть приподнятые уголки рта, как будто лорд Биллингсли во всем находил забавную сторону.

— Поверьте, лорд Биллингсли, во мне нет ничего загадочного.

— Посмею не согласиться. При нашей первой встрече мне не удалось вытянуть из вас и пары слов. Впрочем, это вполне объяснялось обстоятельствами. Вчера мы увиделись снова: вы были одеты служанкой и вели себя, так сказать, несколько агрессивно. Сегодня же вы опять совершенно другая. Понимаете? Сплошные загадки.

Глаза его весело сверкнули, и Пруденс расслабилась. В нем угадывалось добродушие, от которого ей сделалось легче.

— Все это можно объяснить, лорд Биллингсли.

— Буду рад, если вы меня просветите, мисс Тэйт.

На губах у нее играла улыбка. Было донельзя приятно ехать в автомобиле со смешливым молодым человеком симпатичной наружности, как будто Пруденс ничем не отличалась от других. Если узнает миссис Харпер или, не дай бог, леди Саммерсет, то они придут в ярость, но в это мгновение ей не было до них дела.

— Мне кажется, будет лучше сохранить тайну еще ненадолго. Меня никогда не называли загадочной, и мне, признаться, это нравится.