Книга Школа выживания - Джеймс Паттерсон

— М-м-м… Из Миссури.

— Со Среднего Запада, значит. Здесь для тебя, наверное, все в новинку.

— Да. Это правда.

— Ты домашнее задание делать собираешься или для себя что-то посмотреть хочешь? — он кивнул на компьютер. Больше всего мне хочется ему ответить, что это не его дело, но я притормозила. Может быть, это вовсе не допрос. Может быть, это просто так люди друг с другом общаются. Знакомятся, обмениваются информацией и все такое прочее. Решаюсь попробовать «слиться с массой»:

— Так, для себя кое-что посмотреть хочу.

Он опять улыбается:

— Я тоже для себя смотрел. Хочу каяк купить — цены сравнивал. Надеюсь, мне рождественских денег хватит.

Как бы это замаскировать, что я понятия не имею, что такое «рождественские деньги». Эй, Голос! Может, подскажешь? Но Голос молчит. Мысленно перебрав подходящие варианты ответов, выбираю:

— Здорово…

— Ну ладно, я пошел, — говорит Сэм с таким видом, как будто хочет еще что-то добавить. Я выжидательно на него смотрю, но он молча подбирает свои манатки и уходит, оставив меня с таким чувством, что я под микроскопом изучаю старинные и странные человеческие образцы.

Вздохнув, усаживаюсь за компьютер. Мне никогда не стать такой, как они. Никогда. Нигде.

51

Мы с Клыком проверили то, что нам казалось координатами адресов в институтских файлах. Но, кроме наших имен, там оставались еще некоторые незакодированные слова. Мое сегодняшнее задание — их проверить. Поискать в Гугле. Первая фраза больше похожа на опечатку — какие-то бессмысленные слова: «ter Borcht». Все равно, решаю впечатать ее в поисковое окошечко.

Краем глаза замечаю за окном странное движение. Смотрю, а это Ангел чуть ли не плывет НАД игровой площадкой. Вместе с другими девочками она явно играет в балерину. Но, кроме нее, больше никто не может взлететь на восемь футов вверх и висеть там, точно подвешенная на веревочке. Глядя на это безобразие, скриплю зубами. Интересно, какое из трех слов «слиться с массой» осталось непонятным моим охламонам?

Между тем, список результатов поиска высыпался на экран. Как странно… Оказывается, «ter Borcht» — не лабуда. Щелкаю мышкой на первую сноску.

Роланд Тер Борчт. Генетик. Лишен лицензии на медицинскую практику в 2001 году. В 2001 арестован за несанкционированные криминальные генетические эксперименты над людьми. Исключительно противоречивая фигура в мире генетики, Тер Борчт долгое время считался гениальным ученым и лидером генетических исследований человека. Однако в 2002 году суд признал его виновным в противозаконных действиях, направленных против интересов человечества, и он был принудительно помещен на пожизненное пребывание в отделении «Опасных и неизлечимых» в госпитале тюремного типа в Нидерландах.

Ни хрена себе! Вот и думай теперь… Я так психанула, что остальные незакодированные слова мигом вылетели у меня из головы.

— Прямо сидеть — развалились! — гремит у меня за спиной.

Поворачиваюсь и вижу, как мистер Пруит тиранит свою очередную жертву. Навис над каким-то насмерть перепуганным парнишкой — тот тут же выпрямился и сел по стойке смирно. Позади мистер Лазара смущенно смотрит в пол. По его виду безошибочно можно заключить, что даже он не любит директора. Не мудрено…

Меж тем, Пруит уже стучит палкой по ножке стола:

— Тут вам не ваша спальня! Расслабляться от безделья дома будете! А здесь образцовое учебное заведение. Я вам не позволю баклуши бить. Ну-ка всем по струнке выпрямиться!

Он, видно, завел свою шарманку надолго, но я быстро собрала книги, соскользнула со стула и прошмыгнула в боковую дверь.

Мне уже вчерашней дозы его нотаций хватило. Сегодня обойдусь и без них.

52

Быстро-быстро иду по коридору. Стараюсь не шуметь.

Выходит, существует некий генетик Тер Борчт, официально осужденный и признанный злодеем. В хорошую же мы попали компанию! И к бабке не ходи, он связан с Джебом, со Школой и с белохалатниками. В конце концов, сколько на свете может существовать независимых генетиков. Они наверняка обмениваются информацией, результатами, держат друг друга в курсе и, поди, организовывают совместные проекты по созданию новых мутантов.

В наших поисках это или семимильный рывок вперед, или очередной тупик. Но что бы это ни было, надо срочно рассказать стае о моем открытии. Проходя мимо пустого класса, замечаю Клыка. Отлично! До следующего урока у меня пять минут — успею вкратце обрисовать ему ситуацию. Но, приоткрыв дверь, замечаю, что он не один. С ним разговаривает девчонка. Клык стоит неподвижно, а она наседает и все норовит потереться об его плечо своими рыжими кудрями.

Я усмехаюсь. Бедный Клык. Предлагает она ему что-то, что ли? Например, предлагает вступить в Шахматный клуб?

Но в следующую секунду девчонка кладет обе руки Клыку на грудь и подталкивает его к стене. Я рванулась было вперед на защиту. Даже если это ирейзер, вдвоем мы с Клыком запросто сделаем из нее котлету.

И тут я замираю. Это не атака. Девчонка прилипает к Клыку всем телом, поднимается на цыпочки и целует его прямо в губы.

Клык сначала не шевелится, а потом его руки поднимаются, и он обхватывает ее за талию. Я думаю, что он сейчас ее оттолкнет. Только бы он смог это помягче сделать, только бы не обидел ее, поберег ее чувства.

Но вдруг я вижу, как руки его ползут вверх по ее спине и крепко ее прижимают. Клык наклоняет голову, чтобы им удобней было целоваться.

Ошеломленно отступаю назад. Дышать трудно. Меня вот-вот разорвет… От ярости? Нет. От гнева? Не похоже. Тогда от чего?

Боже мой!

Круто развернувшись, стрелой несусь в женский туалет. Запираюсь в кабинке и сажусь на закрытый стульчак. На лбу выступили капли холодного пота. Меня колотит, как после драки. Перед глазами неотступно стоит недавняя картинка целующейся парочки.

Хватит, хватит, успокойся.

Я задыхаюсь. Мне не хватает воздуха. Живот скрутило. В висках стучит.

Прекрати, охолонь.

С усилием заставляю себя сделать глубокий вдох. Вдох — выдох, вдох — выдох.

О'кей. Он там с кем-то целуется. Большое дело. Это меня совершенно не касается. Пусть он хоть всех девчонок в школе перецелует. Он мне как брат. Точнее, не брат, совсем не брат. Только КАК БУДТО брат. Пусть делает что хочет. Я только удивилась с непривычки, вот и все. А теперь я в полном порядке.

Выхожу из кабинки и умываю лицо холодной водой. Теперь-то точно все прошло. Меня это больше не заботит.

Может, ты к нему неравнодушна? — интересуется мой внутренний Голос. Ну не вредный ли он? Когда его просят, никогда не откликнется. Но чуть только у меня трудности, вечно не в свое дело с непрошеными советами и предположениями влезет.

Да оставишь ты меня, наконец, в покое? Сама разберусь. А, может, и не разберусь…