Книга Похоже, придется идти пешком. Дальнейшие мемуары - Георгий Юрьевич Дарахвелидзе

и тех, кто отпиздил тебя на улице — вот чего не понимает Звягинцев; другими словами, у человека, проникнутого любовью ко всем людям, остался только один тип людей, вызывающих в нем нарушение христианских принципов, а именно — люди, которые не делают того же самого.

Кончаловский не может поставить два великих фильма подряд: после великого фильма ему обязательно нужно снять фильм в России, причем, со сценаристом фильма «Елена».

То, что анальный характер в России еще очень силен, показала реакция кинематографической общественности на фильм «Дом», но она же показала, что он почти целиком локализован в старой интеллигентской среде, не воспринимающей никакие формы искусства, кроме самых упадочных, и нападающей на любое — вообще любое — проявление кино как искусства с фанатичным зилом.

Современному человеку было трудно не попасть в тиски двух типов мышления: невозможно отрицательно относиться к Стивену Спилбергу и НЕ подталкиваться при этом к симпатии к артхаусным уродам. И когда понятно это стало, стала понятна линия развития третьей альтернативы.

Посмотрев первые семь минут картины «Елена», я думаю о том, что уже очень скоро классическую эстетику и классическую мораль в головы людей можно будет вбить только при помощи железной кувалды. Либералы с ностальгией будут вспоминать, как их слегка помяли зимой 2011-го по другому поводу. Пессимистические импликации методики спасения христианского мира очевидны так же, как и неизбежность и необходимость ее введения. В 2030-е годы популярным станет донос: «он хвалил фон Трира». Они воспринимают такие понятия как «свобода», «гуманизм» и «идеализм» в том ключе, в котором их повернули (или, лучше сказать, перевернули) идеологи мирового социализма после Второй мировой войны, быть немного поосторожнее from now on: эти заблуждения могут выйти боком. Впрочем, никакой надежды на это нет: скорее, наоборот — в подполье их убеждения только усугубятся. Похоже, эти придурки не успокоятся до тех пор, пока не заведут мир к окончательному краху, где-то к 2034 году можно ожидать новый аналог фильма Жана Ренуара «Тони», с которого начнется новое 75-летие упадка и уродства.

К режиссеру сегодня может прийти понимание, что его обязательно смешают с кучей ложных величин; причем, сделают это не поклонники, а оппоненты — выбрав более изощренный способ придавить истину, чем критика; что голоса людей, которым искренне понравится картина как единственная в своем роде, потонут в сонме этих отзывов на все остальное; что самая злобная критика не сможет превзойти; так что в следующий раз просто не захочется снимать кино in the first place. Злостная критика его фильма будет так же неправомерна, как злостная критика в устах этих же самых людей по отношению к действительно плохому фильму.

Было ожидаемо, что в России появится очередной Каннский конъюнктурщик, достаточно проникнутый ненавистью к своему зрителю и достаточно бездарный, чтобы снимать уродские фильмы про отсутствие морали, и не поймет, что после 2010 года этот тип режиссера, шарлатан-ублюдок, либо учится снимать и говорить на языке идеального пространства, либо отодвигается в сторону и направляется прямо в Ад вместе с Дворцом кинофестивалей. Такие режиссеры не понимают, что своими фильмами они помогают уничтожать эстетические и этические каноны, а еще дают повод людям придерживаться анти-канонов, когда им это нужно, чтобы не признавать наличие проявлений искусства, которые им по каким-то причинам невыгодны.

Проблема с любовью ко всем людям в современном мире заключается basically в том, что мы понимаем очень хорошо, что в мире была проведена целенаправленная акция по уничтожению человечества под прикрытием самых базовых человеческих ценностей. И вот понимая это в себе, мы можем догадаться, что нечто подобное было в мыслях и у тех людей, которые в итоге привели к фашизму, не осознав глубинного смысла такого подхода в непротивлении насилию. И вот сейчас очищение фашизма, причем, незамедлительное, является жизненно важной целью для спасения человечества. Другими словами, люди, которые провернули данную операцию, должны сами в этом признаться, если они не хотят, чтобы через какое-то время повторилось их уничтожение, потому как именно к этому все придет, если эта проблема будет замалчиваться, а не будет вынесена на повестку дня людьми, которые отдают себе отчет во всех опасностях фашизма неочищенного.

Как только в фильме «Елена» нужно переставить камеру на другое место по ходу сцены, сцена заканчивается. Единственный материал, с которым умеет работать режиссер Звягинцев, — это «один кадр», и чтобы составить целый фильм из «одних кадров», требуется, конечно, определенная сноровка, но даже обладая такой, режиссер Звягинцев вынужден прибегать к базовому элементу кинематографической техники — «восьмерке», когда ему не удается целиком построить диалог на статичном общем плане. В любом нормальном кинематографическом сообществе этот человек получил бы не приз за лучшую режиссуру, а пинок под зад, but then again, в любом нормальном человеческом сообществе никто не подпустил бы к камере режиссера, который может снять такое паскудство, in the first place. Но и эта глухота к связи между этикой и мизансценой уже не вызывает вопросов. Фильм, снятый с прицелом на тех, кто хотя бы раз задумывался о том, что было бы неплохо скинуть парочку миллиардов с численности населения Земли, is pretty much for many these days. Народный хит.

Если кто-то говорит, что ему нравится фильм «Начало» или «Елена», нужно сперва разобраться, все ли у этого человека в порядке в отношениях с отцом. То, что отец, скорее всего, ***дил маленького Андрюшу Звягинцева, это почти несомненно. Его дешевый антибуржуазный пафос столь очевидно проникнут отторжением среднеклассового лицемерия внутри семьи, что это просто неинтересно — то, как он раскрывается в этой своей гнили, как уже раскрылось столько людей до него, которые были более талантливыми режиссерами из-за их принадлежности к более высокой кинематографической культуре. В случае Звягинцева же на его характер еще накладывается пренебрежение техникой повествования, мизансценой в принципе, в России режиссеру только и дай составить картину из одних только немонтажных планов, чтобы оправдать это потом такой задумкой.

Если это все, что он знает про жизнь и людей, то Звягинцев, наверное, очень пустой, мелкий человек, но главное, он думает, что показывает нравственное вырождение буржуазии, а показал он на самом деле нравственное вырождение интеллигенции, к которой зачем-то себя причисляет, а она зачем-то согласна на это — видимо, потому, что у нее все-таки есть стыд.

Выходя получать главный приз, во второй раз, он зачем-то произнес язвительную речь в адрес продюсеров, кто не оценил его гениальный замысел, сделав честь этому продюсеру, который очень правильно всё подметил.

Все это происходило через неделю после встречи Владимира Путина