Книга Королевская школа. Часть 1. Пария - Александра Плен

– Нет, нет, – махнул рукой Бак, – не убьем. Просто объясним, как надо обращаться с девушками. Ну и пощиплем немножко.

Хорн зло ругнулся сквозь зубы. Он не выглядел испуганным, скорее раздраженным.

– Пока, Бак, – улыбнулась я королю воров и не удержавшись, повернулась к Хорну и язвительно произнесла: – Удачи, арий, она вам понадобится.

Если бы взглядом можно было убивать, я бы уже валялась на грязной дороге бездыханная. А так я лишь легкомысленно пожала плечами. Сам виноват – это не я его тащила на постоялый двор. Насчет избиения не слишком волновалась, Бак сказал не покалечит, значит, не покалечит. А кольцо мне на высокородном пальце и так не нравилось, слишком вульгарное.

На обеде Хорна не было, так же он не пришел и на ужин. Я немного заволновалась. И пусть я не любила этого мерзавца, реально, он ничего плохого мне никогда не делал, только унижал словесно. Следующим утром мы случайно встретились в фойе. Я шла с завтрака и услышала визгливый голос Оттаны, которая бегала вокруг стоящего истуканом с печатью недовольства на лице Хорна и причитала, театрально заламывая руки.

– Кто были эти негодяи!? Да как они посмели поднять руку на ария? Ты уже наказал их? Расскажи отцу, он всех повесит!

Первым ко мне пришло облегчение. Жив, значит. Вторым… Я присмотрелась и с трудом подавила смешок. Торус стал, наконец, похож на нормального человека. Фингал и ссадины придавали ему этакий залихватский вид. А общая потрепанность не портила – он даже стал симпатичнее, чем был. Мужественнее, что ли.

Хорн перехватил мою улыбку, глаза его недобро сузились, пообещав страшную месть. Оттана тоже обернулась, заинтересовавшись, на кого Торус смотрит. Я опустила голову и постаралась поскорее убраться из фойе. Зря остановилась, только привлекла внимание.

***

Сегодня по расписанию были логика, литература, естествознание, а после обеда две практики – по географии и верховой езде. Далее час отдыха, ужин и неизменный читальный зал. Голова пухла от странного языка. Вряд ли на нем разговаривали маги, скорее, это какой-то придуманный технический язык, так как логики в его создании не наблюдалось вовсе.

Не было ни предлогов, ни причастий, ни местоимений. Может быть, они были раньше, но исчезли за ненадобностью?

Каждое заклинание заканчивалось одним – дадо. Конец. Что было логично, так как существовали очень сложные заклинания на созидание, типа той же папиной розы или меча, или еще чего-нибудь. Их текст был растянут на целую книжную страницу, а то и две. Как же все это запомнить?!

Я смогла выучить лишь простые, состоящие их нескольких слов. Типа чистки, починки, разогрева изгиба или сплющивания в тонкий лист (толщину нужно было задать, а масштаб получался исходя из того, сколько веса было в слитке). Взяв в кузнице ненужную ржавую кочергу, я начала тренироваться в комнате, стараясь ничего не повредить.

Не всегда получалось. Под ковром у меня был спрятан абсолютно круглый выжженный блин, образовавшийся из-за того, что я неправильно заявила температуру плавления. Хорошо еще, что вовремя убрала ковер, иначе испорчен был бы и он. С расстояниями и углами все было гораздо проще. Я уже легко, за считанные мгновенья, умела определять дальность и размер буквально до дюйма.

А сегодня у меня получилось сначала разогреть до красноты кочергу, потом остудить до изморози, а затем придать ей комнатную температуру. И это за полминуты.

Мастерство потихоньку росло, я чувствовала, как становлюсь сильнее, увереннее в себе. Приподнятое настроение продержалось до самой ночи, пока на меня не напали из темноты.

Я вышла из библиотеки как всегда последней и побежала в жилой корпус по пустынному коридору, шепотом повторяя числа. Унат, дору, трип, кира… И вдруг чья-то темная высокая фигура отделилась от стены и встала на пути. Я испуганно дернулась назад, разворачиваясь. Не успела. Мужчина схватил меня за плечи и втолкнул в какой-то кабинет, я даже ничего не успела понять. Дверь щелчком закрылась.

– Я ждал тебя, – многозначительно произнес Хорн.

Сначала на меня нахлынуло облегчение. Все-таки Хорна я опасалась гораздо меньше, чем того же Гехарда. Почему-то в глубине души была твердо уверена, что Хорн ничего плохого мне не сделает.

– Зачем? – пискнула робко, отступая.

– Твои дружки постарались на славу, – прошипел он, – чтобы выкупить обратно кольцо мне пришлось отдать целое состояние. Ты думаешь, тебе все сойдет с рук?

Казалось, он едва сдерживался, голос был похож на рычание зверя. Рокочущее и хриплое. Я нервно хмыкнула и сделала еще один шажок назад.

– Из-за меня? – переспросила удивленно. Пусть удивление было наигранным, я постаралась придать голосу твердость. – Вы, арий, что-то путаете. Не я тащила вас на постоялый двор, не я выдумывала разные небылицы.

Комната кончилась, и моя спина уперлась в холодный камень стены. Хорн подошел вплотную и грозно навис сверху. Выражение на его лице было странным. Вроде он был напряжен, зол и взвинчен, но глаза лихорадочно полыхали, а на лбу выступила испарина, словно ему было жарко.

– Как же ты меня бесишь! – рвано выдохнул он и прижался губами к моим губам.

От шока я на мгновение потерялась в пространстве. Это был не поцелуй, о котором я мечтала в розовом безоблачном детстве, читая сказки о принцессах. Это была ярость, гнев, насилие. Что угодно, только не трепетная нежность, описанная там.

Протестующе замычав, плотно сомкнув губы, я принялась вырываться. Куда там, проще отодвинуть гору. Твердое, словно высеченное из гранита тело, прижало к стене, не давая пошевелиться. Пальцы ухватили за подбородок и нажали вниз, открывая мой рот.

Я беспомощно барахталась, отталкивая его руками, колотя по спине. Я даже не могла укусить, так его рука жестко зафиксировала челюсть, не давая сжать зубы. Я выталкивала его язык своим, но добилась лишь того, что он застонал, как от боли, и начал целовать еще яростнее.

Не было ни мягкости, ни чуткости, ни очарования. Это была грубая уродливая страсть. Не думала, что таким будет мой первый поцелуй. Было неприятно и страшно. Я горела, мне не хватало воздуха, дрожала от гнева и обиды. Хорн целовал жадно, отчаянно, торопливо, словно куда-то спешил и боялся не успеть. Его руки впивались в кожу, а хриплое тяжелое дыхание обжигало мое лицо.

И тут я, наконец, вспомнила, что не беспомощна. Под моими пальцами оказались пуговицы его камзола. Мысленный шепот, импульс силы, и они начали раскаляться. Кожа на моих пальцах загрубела от постоянных тренировок с температурой, а вот его нежное тельце вряд ли выдержит.

Через мгновенье Хорн замер, а потом отскочил, как ошпаренный. Пару раз ударил себя по груди, потом, сообразив, что к чему, одним движением разорвал камзол. Раскаленные пуговицы со звоном посыпались на пол.

Мы стояли друг напротив друга и тяжело дышали. Вид у Хорна был взъерошенный и жутковатый. Его грудь бурно вздымалась, в глазах было что-то дикое. Гибкое сильное тело, казалось, замерло перед броском. Я демонстративно медленно вытерла губы тыльной стороной ладони.