Книга Лучшие парни галактики - Надежда Мамаева

Мэд вернулся, когда сумерки разлились над округой. Он тащил два рюкзака: один Кэм, другой Роя. В первом была аптечка и кое-какие вещи, второй был набит едой.

— Как тебе удалось? — спросил Алекс, разбирая содержимое рюкзака, щурясь oт удовольствия, — они с Кэм пока на одной воде и держались. Ведущий же так и не приходил в себя.

— Если есть вход в пещеру, про которую господин ведущий знает, то должна быть и тропа, — ответил геймер. — Иначе как бы он на нее набрел или узнал? Ну, это я предположил. Но так и вышло на самом деле. В четырехстах метрах отсюда прямо на скале есть ступеньки, правда, они выглядят так, будто естественного происхождения, лишь кое-где видно, что все же выдолблены и подточены. Хотя заметить их проблематично.

— Все хорошо прошло? — поинтересовалась Кэм.

Геймер-скалолаз кивнул:

— Я добрался туда быстро, и вроде бы меня никто не заметил.

— А ты? — тут же вставил Алекс.

— А я заметил, — ответил Мэд. — Нас разыскивают. Шли как раз к нашей стоянке, но я вовремя успел. Жаль, конечно, что времени не хватило собрать больше вещичек. Да и возвращаться обратно будет уже точно рискованно.

— Спасибо и за это, — поблагодарила Кэм, приблизившись к сидящему парню. Наклонилась и поцеловала его в макушку, чуть потершись об нее щекой.

— Вы молодцы, что зарядили браслеты. Кто знает, как долго мы тут… — сказал геймер.

Αптечка… Кэм перебирала блистеры, инъекционные капсулы, портативные диагносты… Не то. Все не то! Она уже было отчаялась, когда Ρой, нависший над ее плечом, протянул руку и подцепил двумя пальцами полиэтиленовый пакет.

Прозрачный. Невзрачный. Спасительный. «Жидкие нити» — так в обиходе называли склизкую массу танового эпоксида, способную в считанные секунды «запаять» рваную рану, лучше любого тромба закупорить прободение сосуда, стянуть края рассеченной кожи. Οткрытие в хирургии с середины уже далекого двадцать первого века позволило не только отринуть гнутую медицинскую иглу и шелковые нити, история которых насчитывала тысячелетия, но и спасти миллионы жизней в полевых условиях. Вот только все по привычке говорили «зашить рану», хотя правильнее было бы — заклеить.

Кэм задумчиво разглядывала пакетик, а Алекс достал антисептик и быстро нанес на руки. Пока тащили сюда ведущего, раны на ладонях разбередились.

Рой окликнул уже порядком уставшего Мэда.

— Помогай, — кивнул Алекс.

Геймер не стал возражать.

— Давай подержу, — Мэд не спрашивал, утверждал.

Обтерев руки стерильной салфеткой, он промокнул рану ведущего и свел ее края. Хотя сам при этом выглядел не так уверенно, как действовал.

Кэм дрожащими руками вскрыла пакетик. Мало. Слишқом мало. Доза рассчитана максимум на порез, но никак не на полторы ладони рассечения, в глубине которого виднеется сахарно-белая надкостница.

Хватило бы на руки Алекса, который морщился, но вслух ничего не говорил. Терпел.

Кэм закусила губу, впилась зубами до крови в надежде, что хотя бы боль отрезвит, придаст сил и решимости.

— Малышка, у тебя все получится. — Ведущий, что недавно пришел в себя, смотрел на девушку затуманенным взором. Он буквально пробулькал эту фразу: давало о себе знать поврежденное, а оттого частично свернувшееся легкое. Уголки его губ дрогнули в скупой улыбке, и Дҗей добавил: — Главное, лей аккуратно и сначала в глубину. И не обращай на меня внимания, если я застону — это от наслаждения, что меня обхаживает такая красотка.

Слова давались Джею с большим трудом. Вот только он знал, что если не уточнить, как именно надо «шить», то такое лечение сведет его скорее в могилу, чем спасет: если заклеить лишь верхние слои раны, оставив внутри, под кожей, пульсирующие рваные сосуды, то на выходе будет внутреннее кровотечение, что хуже, чем открытая рана.

Кэм вздрогнула от голоса Джея и посмотрела на его лицо. На губах ведущего алела кровь. Бледная, до синего мрамора, кожа, бисеринки холодного липкого пота, заострившиеся скулы. И где тот позер, что скалился в камеры, отвешивая новоприбывшим участникам очередного сезона шуточки?

Сейчас рядом с ней был воин. Воин, привыкший цепляться за жизнь, когда другие предпочли бы умереть и сдаться, не теряющий рассудка и способный если не вселить уверенность, то зацепить и разозлить. Не суть важно. Главное, что своего раненый добился: Кэм перестала трястись и начала аккуратно, тонкой, с волос, струйкой заливать «жидкие нити» в самую глубину сечения, где белела кость.

Мэд помогал ей, сначала чуть разводя края, пока тановая смола лилась, а потом смыкала стороны сечения. Тягучая эпоксидка, соприкасаясь с плотью, пенилась, белела и жгла. Не каленым железом, что қлеймит кожу, оставляя ожоги. Нет. Но потревоженные нервные окончания способны тоже передать своему хозяину целую гамму ощущений.

Джей сцепил зубы. Вены на его руках вздулись от напряжения, зрачок расширился. Это было не лечение, а операция в полевых условиях. Без анестезии, с хирургами, которым до почетного звания практикантов было как космобайку до линкора, в полумраке пещеры вместо беспощадно-яркого света операционной.

Тановый эпоксид закончился на середине. Самую глубину раны удалось запаять, но на сращение до кожного покрова уже ничего не осталось.

— Отк… чи… брасл… — успел прошипеть Эйджей, мазнув расфокусированным взглядом по запястью Кэм.

Она его не расслышала, зато Мэд не только уловил в затихающем тo ли шепоте, тo ли хрипе знакомые слова, но и не преминул воспользоваться советом, после того как раны ведущего были перевязаны.

Сокомандники, едва их «пациент» провалился в глубокий сон, переглянулись. В их глазах читалась одна мысль на троих: как они сами раньше не подумали? Γеймер попытался содрать с руки браслет, что бы разомкнуть контакт. Наручень решил, что без боя сдаваться — дурной тон, и заклинил застежку.

В ход пошли вибронож и лазерный резак, что обитали в добытом Мэдом рюкзаке. Но один обломал свои зубы, а вторым было проще оттяпать всю руку целиком, чем распилить металлопластиковые звенья.

Решение нашел все тот же Мэд. Видимо, талант ломать и взламывать был зашифрован в его генетическом коде. Геймер поступил проще. Почти пo-первобытному: разбил камнем табло и… намешав в кружке крепкий (пять ложек хлорида натрия на одну — воды) раствор соли, залил им «неубиваемый» браслет. Как видно, такого варварства в виде воды, растворенной в соли, а никак не наоборот, разработчики «следилок» не учли. Механизм замкнуло. Мэда ударило разрядом, не то чтобы смертельным, но весьма чувствительным, и… замок открылся сам.

Посчитав, что радости электрошоковой терапии — малая плата за возможность избавиться от «следилок», Рой и Кэм не сговариваясь повторили трюк доморощенного хакера.

Спустя каких-то полчаса, когда предзакатное солнце робко осветило вход, в пустой пещере на полу лежали три браслета и пустой пакет из-под танового эпоксида.