Книга Песня для двоих - Кэрол Мортимер

— Взбодрись, — проговорил он, сообщая Мэгги о своем пробуждении. — Этого могло бы не случиться!

Уже случилось, она снова влюбилась в собственного мужа! Адам тоже желал ей взбодриться. Нет! Она не может думать об Адаме. От этого лишь сильнее боль.

— Где Адам? — спросил отец, как только понял, что она одна.

Мэгги проглотила ком в горле.

— Он... он где-то в другом месте, — трусливо ответила она.

Отец нахмурился.

— Он обещал вернуться.

— Папочка, обещал — не обещал! Он ушел из нашей жизни! — взволнованно проговорила она. — Ушел давно.

— Но...

— Папочка, я поговорила с Адамом. И мы оба решили, что ему лучше жить своей жизнью, а нам — своей. Он согласился на развод.

Отец рухнул на подушки.

— Не могу поверить, — проговорил он, явно озадаченный.

— Придется поверить! — Она подошла ближе к кровати и взяла руку отца. — Все кончено, папочка. Вопрос закрыт.

— И Адам так считает?

— Говорю тебе, он согласился на развод, — подтвердила Мэгги.

— Но вы оба говорили? Действительно говорили? Обо всем?

Его рука сжала ее пальцы.

Если так будет продолжаться, она снова разрыдается.

— Все в прошлом — навсегда, — твердо сказала Мэгги. — Три года — слишком долгий срок, папа. Не осталось ничего.

Кроме ее любви к Адаму — и его желания! Но, как говорил Марк, физически они загорались очень быстро. Должно быть что-то еще. К сожалению, у Адама не было больше ничего.

Отец, изучающее, взглянул на дочь.

— Ты не любишь его?

«Никаких стрессов, никакого напряжения, никаких беспокойств...» — вспомнила она слова доктора. Узнай отец о ее истинных чувствах к Адаму, без беспокойств не обойтись.

Мэгги проглотила ком в горле и заставила себя улыбнуться.

— Я не люблю его. Возможно, никогда и не любила. Я была слишком юной, когда встретила Адама.

— Но, Мэгги...

— Папочка, я сделала ошибку, когда пять лет назад вышла замуж за Адама, но я не собираюсь расплачиваться за нее всю оставшуюся жизнь. — Она погладила руку отца. — После окончательного развода, эта глава моей жизни будет дописана.

Он, как-то обиженно, вздохнул.

— Если ты уверена, что хочешь именно...

— Я абсолютно уверена!

Единственное спасение для нее — не говорить, не думать об Адаме. Как она сказала отцу, эта глава ее жизни полностью дописана.

* * *

В следующие несколько недель, все казалось именно так. Отец пошел на поправку, и его выписали из больницы. Все были счастливы, что он вернулся домой.

Студия звукозаписи подписала с Мэгги контракт, начало записи ее сольного альбома было запланировано на следующую неделю. Адам сдержал слово. Листок бумаги, подписанный им ночью на кухне, хранился в глубине шкафа в ее спальне. Однажды она найдет в себе силы снова взглянуть на него, хотя при этом придется вспомнить и о том, что случилось накануне...

Адам подписал и бумаги на развод...

Лишь одна нота нарушала гармонию. Как оказалось теперь, неприятная. Потребуется время, чтобы Мэгги привыкла и к этому. Большую часть своей взрослой жизни, она была женой Адама, и ей было странно, что отныне это не так.

Она впервые выступила как певица на телевидении. И впервые, перед концертом, не появилось единственной алой розы. У Мэгги засосало под ложечкой. Адам действительно ушел из ее жизни.

Именно этого она хотела так долго! А теперь, добившись своего, почувствовала странную утрату.

Она с головой погрузилась в работу над альбомом, и временно переехала в Лондон, поселившись в отеле. Запись песен отнимала столько сил, что вечером, энергии хватало лишь на маленький ужин в номере, и на сон. Перед началом работы, декабрь казался таким далеким, сейчас же назначенная дата выпуска альбома, приближалась слишком стремительно.

Марк, в качестве ее менеджера, запланировал появление Мэгги Феннел в нескольких телепрограммах, накануне выхода альбома. Непременным условием участия в этих передачах, было, не обсуждать ее отношения с Адамом.

— Ты выглядишь действительно усталой, — обеспокоенно сказала Андреа как-то вечером, когда они с Марком, отвозили Мэгги на съемку еще одного интервью. — Я говорила Марку, что он перегружает тебя.

Андреа нахмурилась. Высокая, длинноногая и рыжеволосая, с веснушками на носу, добавлявшими щепотку озорства ее классически красивому лицу.

Честно говоря, Мэгги сама думала об этом, с трудом встав с постели сегодня утром! На улице было темно и холодно, а постель — такой теплой и уютной. Хотелось свернуться клубочком и заснуть снова. Но она заставила себя подняться. И сейчас, оставалось потерпеть только пару часов в телевизионной студии, а затем исполнится мечта всего дня — она вернется в постель!

— Это ненадолго, — вступилась Мэгги за Марка, зная, как рьяно защищает Андреа своих пациентов, даже бывших. — Еще пара недель, и альбом будет закончен.

— И тогда, тебе потребуется еще чаще появляться на публике! — Андреа нахмурилась. — Я не...

— Не лучше ли тебе сосредоточиться на приближающейся свадьбе? — с улыбкой поставила точку Мэгги, зная, что пара занимается подготовкой к этому большому событию. Сегодня они просто устроили перерыв и собирались побаловать себя приятным ужином, как только доставят Мэгги в студию. — Я сама справлюсь с этим шоу, потом возьму такси, приеду в отель, отмокну в ванне и лягу в постель. К завтрашнему дню буду как новая...

— Но...

— Я уже не твоя пациентка, — беззлобно уколола Мэгги. — И если не прекратишь ворчать, откажусь быть подружкой невесты на твоей свадьбе!

— Нет, ни за что! — воскликнула Андреа. Эти две женщины были хорошими подругами. — Я имею в виду: сейчас ты выглядишь так, словно снова собираешься стать моей пациенткой. Ты, Мэгги, похудела за последние недели и всегда такая бледная.

— Потеря веса — только плюс для телевидения, камера почему-то всегда показывает нас толще, чем мы есть на самом деле, — проговорила Мэгги, когда они остановились у дверей телестудии. — А против бледности существует косметика.

— У нее на все есть ответ! — добродушно усмехнулся Марк.

— Как видите. Вы двое постоянно ворчите на меня, — ответила Мэгги, выходя из машины. — Приятного аппетита! Забудьте свадебные хлопоты на сегодня.

— Викарий по-прежнему в ужасе оттого, что Мэгги Феннел будет подружкой невесты. Он, наверное, все перепутает от волнения! — расхохотался Марк.

Мэгги все еще посмеивалась, входя в здание, и полностью расслабилась, направляясь в гримерную. Двадцатиминутный отдых, пока накладывают грим, и она была бы готова предстать перед камерами.