Книга Перепиши меня начисто - Тальяна Орлова

– Восемь-ноль-четыре шестой волны искусственного интеллекта, модель базовая, полное отключение.

Той как-то странно вытянулся, закрыл глаза, после чего обмяк и упал на пол – будто в обморок. Я, забыв о наготе, вскочила с кушетки:

– Что с ним?

– Ничего такого, из-за чего стоит кричать, Ината, – Кинред медленно подходил ближе. – Той будет в порядке, все данные о последнем часе из его памяти будут удалены.

– Удалены?

– Ну да. Удаление памяти ИИ проходит намного проще, чем у человека.

– Зачем… – я отважилась посмотреть на подходившего мужчину, но голос от чего-то сбился. – Зачем вы его остановили? Мое возбуждение было недостаточным? Так это не из-за ошибок Тоя – моя вина…

– Я это знаю, Ината. Но теперь хочу сравнить.

– Что сравнить?

Он не ответил, зато демонстративно направил руку вниз и расстегнул пуговицу на штанах. Сделал еще шаг ко мне и надавил другой рукой на плечо, укладывая обратно на кушетку. Навис надо мной, но оставаясь при том одетым.

– Вероятность сто процентов, что после ты меня возненавидишь.

Я уже поняла, что он собирается делать, и выдавила еле слышно:

– Но ведь вам все равно до моей ненависти?

– На самом деле нет, Ината, не все равно. Но я хочу сделать это сам, потому что… я хочу сделать это сам.

Я уперла руки ему в плечи, а мысли быстро прояснились, когда я перестала над ними издеваться ненужными ассоциациями:

– Удивляюсь, сэр, как вы еще не сгорели на работе при такой вовлеченности в каждый опыт.

Он рассмеялся. Протянул руку вниз и не глядя нащупал пластырь на моем бедре – опять Той прилепил его незаметно. Оторвал, приподнялся и показал, как крепит его себе на живот, лишь полоска голой кожи мелькнула. Потом вытащил наушник и вставил его в ухо мне. Тихий писк недвусмысленно намекал на его возбуждение.

– Смотри, Ината, как это работает, – он положил ладонь мне на грудь и начал массировать. Писк усилился. Склонился и прошелся языком по другому соску, писк превратился в глубокую вибрацию. Снова приподнялся, в его глазах светилось одновременно возбуждение и ирония: – Видишь, есть такие опыты, в которых хочется участвовать самому. Что поделать, не сгореть бы на работе от нереализованных желаний. А ты уже сказала, что тебе все равно.

– Тогда у меня условие – разденьтесь.

– Условие? – его бровь изогнулась. – Ты серьезно?

– Вполне. Этот звук в наушнике явно подсказывает, что я могу ставить условия. Вы вряд ли будете таким же нежным, как Той. Так пусть хоть что-то происходит по моим условиям.

Он засмеялся, встал и начал быстро расстегивать пуговицы на рубашке. Избавился и от штанов, обнажая возбужденный орган. Притом не отрывал взгляда от моего лица:

– Это если предположить, Ината, что тебе действительно нужна нежность.

– Нужна, сэр.

– Меня зовут Даррен, – он снова двигался ко мне.

– Я это знаю.

Я сбилась с мысли, ощущая телом его голую кожу. Он сразу опустился всем весом и нашел губы. Я невольно ответила на поцелуй, открывая рот и впуская настойчивый язык. Вероятно, в этом и есть принципиальная разница: Той целует так, как думает будет лучше для партнерши, а Кинред целует так, как хочет сам. Это и заводит, помимо рассудочных решений и самоконтроля.

И ласки его быстро начали уводить от реальности – грубые, властные, без учета моих желаний и ожиданий. Сжатый губами сосок – больно, но я вместо вскрика выдаю стон. Пальцы между ног, напористые, сильные, но не дающие того, чего хочешь. Я бы предпочла, чтобы он продолжал возбуждать меня там, но он почти сразу убрал руку и заскользил по бедрам, животу. А потом и вовсе дернул меня вверх, сначала усаживая, а потом ставя на ноги. Перехватил за талию, толкнул к стене.

– Что?.. – опомнилась я.

– У меня тоже будут условия. Например, я не буду нежным – как ты и просила.

– Я не просила!

– Сначала будет больно, Ината. Ты можешь кусать меня и царапать – разрешаю. Но не смей вырываться.

Он с силой прижал меня к холодной поверхности и подхватил под бедра, поднимая. Клокочущий гул в одном ухе хлестал неровными волнами, он не оставлял сомнений в эмоциях мужчины, а мои эмоции отражались от них. Я осталась почти на весу, но он крепко удерживал меня, не прекращая поцелуев, с каждой секундой все более жадных. Я расслаблялась от возбуждения. Он вошел в меня одним толчком, совершенно неожиданно – без предупреждения или хоть какой-то паузы, во время которой я могла бы подготовиться. Несмотря на то, что как раз в этот момент я отвечала на поцелуй, взвилась от боли. Но Кинред не дал мне возможности выскользнуть и замер. Внутри будто что-то разорвалось, и член остался там, я морщилась от неприятных ощущений. Уже давно ставший утробным звук в наушнике теперь не отвлекал и не возбуждал на уровне подсознания, мне просто было больно. Даже на глаза слезы навернулись.

– Кричи или кусай, – он наклонился к другому уху, словно подставлял шею.

Я от всей души вцепилась ему в плечо зубами, будто мстя. Но он лишь рассмеялся. А потом начал плавно двигать бедрами. Боль постепенно отступала, но неприятное растяжение еще долго отвлекало. Кинред же снова заводился – медленно он наращивал темп и проникал с каждым толчком все глубже.

– Все, все, Ината, расслабься… – хрипел он.

Я кусала его губы, скулила, вцеплялась пальцами ему в волосы, но ритм только увеличивался, а поцелуй снова углублялся. Он будто бы вообще забылся, вколачивался в меня уже так мощно, что я обмякла от бессилия. К счастью, возбуждение снова взметнулось новыми всполохами и постепенно начало перекрывать недавнюю боль. Кинред подхватил меня за талию снова и переместил куда-то в сторону, уперев попой в узкий подоконник. Надавил на поясницу, вынуждая выгнуться сильнее, но движений не замедлил. Я и сама не заметила, как уже стонала и обнимала его за шею, притягивая его к себе. В наушнике клокотало – или это у меня в ушах клокотало, я уже не могла разобрать, где его возбуждение, а где мое. И вдруг звук пропал, натянулась напряжением внезапная тишина, затем уже ожидаемый громкий взрыв – именно так звучит чужой оргазм. Через две секунды замер и мужчина, все еще крепко удерживая меня. Он опустил голову, уткнулся лицом в шею и судорожно дышал. Через минуту я начала елозить, пока член не выскользнул из меня, но из объятий освободиться не смогла.

– Некоторое время будут неприятные ощущения, но быстро пройдет, – зачем-то сказал он, будто бы я сама этого не понимала. – Второй раз уже боли быть не должно.

Он словно с трудом поднял голову и посмотрел на меня. Улыбнулся – расслабленно, с довольной усталостью. Ему очень понравилось – он хотел меня и взял, теперь все его нутро вопит о блаженстве. Именно эта улыбка и спровоцировала появление яда в моем тоне:

– А во второй раз тоже будете вы?