Книга Контрабанда - Владислав Выставной

Парень зазевался и едва не налетел на скрюченного высохшего старика, которого вели под руки две миловидные «сестры». «Сестры» улыбались. Старик тоже. Трясся и скалился во все тридцать два белоснежных зуба. Это было настолько противоестественно и неприятно, что Гильза оцепенел.

– Нам сюда! – сыщик крепко ухватил практиканта под руку и подтащил к стеклянной двери с выведенной на уровне глаз надписью:

ЗАВ. ОТДЕЛЕНИЕМ

– Сделай лицо попроще! Я тебя не в зоопарк привел.

Практикант поморгал и закрыл рот.

Странное место. Вроде и чистое, и красивое, и улыбаются все. Только отчего-то хотелось со всех ног бежать отсюда подальше.

Сыщик вынул изо рта трубку, сконфуженно посмотрел на нее и, воровато оглядевшись, спрятал во внутренний карман пиджака, после чего деликатно постучал и толкнул дверь.

– Да-да? – донеслось откуда-то сбоку.

Кабинет был подстать всему этому центру: белоснежный, чистый, с современной удобной мебелью.

И человек, сидящий за изящным рабочим столом перед новейшим дизайнерским компьютером, прекрасно вписывался в обстановку. Правда, был он немного смугловат для всей этой белоснежности, но это лишь прибавляло ему особого «медицинского» шарма.

– А, это ты, ИО! – радушно воскликнул человек, легко и с удовольствием выбираясь из-за стола. – Ждал тебя, ждал!

– Здравствуй, Кшатрий, – очень любезно, но чуть более официально, произнес детектив, пожимая хозяину руку. – Давно не виделись. Вот, решил заскочить.

– Да, да… – улыбнулся Кшатрий, косясь на Гильзу.

– Это мой практикант, – пояснил сыщик. – У меня от него – никаких секретов.

– Я тебе полностью доверяю, ИО, – кивнул Кшатрий. – А значит, и твоему человеку.

Он жестом пригласил гостей к низким белым креслам, расставленным вокруг стеклянного столика. Кресла и вправду оказались необычайно удобными. Под стеклом же столика плавали живые рыбки. Это обстоятельство особенно поразило Гильзу.

– Ну, как там мое дело? – не переставая улыбаться, спросил Кшатрий.

Похоже, здесь улыбаются все! Может, они просто очень хорошие люди? Может, им в радость одарять улыбкой первого встречного? Кто его знает! Гильза решил просто не обращать на это внимания.

Хитрук достал из-за пазухи конверт, вынул из него пачку фотографий и эффектно раскинул по столу веером.

– Твои подозрения подтвердились, – сыщик покачал головой, медленно и важно. – Левые «морды» идут через Крота.

Услышав про «морды», которые отчего-то стали «левыми», Гильза поежился – вспомнилось приключение на почте, но взял себя в руки, готовясь услышать что-нибудь и пооригинальнее.

Хозяин кабинета склонился над фотографиями, окинул их быстрым взглядом, но даже не прикоснулся.

– Ах, как неприятно… – Кшатрий откинулся на спинку, сложил руки «лодочкой». Он не переставал улыбаться, только улыбка его стала теперь не такой лучезарной. – А ведь я так доверял ему, даже часть практики отдал… И что мне теперь делать?

– Лучше всего – сдать его «Линии», – посоветовал сыщик. – Проблема в том, что у «Линии» сейчас…

У Гильзы перехватило дыхание. Не хватало еще, чтобы о внутренних проблемах Ордена узнали посторонние!

– …очень много дел. Даже мне сказали обращаться не раньше, чем через неделю.

– Может, ему просто… вырезать сердце? – предложил Кшатрий, продолжая улыбаться.

Гильза вжал голову в плечи. Ему снова стало жутко среди этих чистеньких стен и зеленых растений.

– Думаю, это не лучший выход, – деликатно заметил НО. – С точки зрения аулонского кодекса чести – все верно: вырезать ему к чертовой бабушке сердце и скормить свиньям. Но мы все-таки в Москве.

– Нет-нет, – возразил иномирянин. – Я прекрасно помню о принципах земного гуманизма. Нужно вырезать ему сердце – и пересадить нуждающемуся.

– Да-да… – растеряно промычал Хитрук.

– Ладно, я пошутил, – хохотнул Кшатрий.

– Слава богу! – искренне обрадовался сыщик. – Не втягивай меня, пожалуйста, в уголовщину.

– Но ты же знаешь российское законодательство: иномиряне не являются субъектами права, следовательно, об уголовщине не может быть и речи… Впрочем, ты прекрасно справился с заданием, а остальное уж моя забота.

– Вот-вот, сам с ним разбирайся. Как твоя практика?

– В целом стабильно. В этом сезоне в моде новые личины – так прямо ажиотаж среди красоток.

– Знаю я ваших красоток… – пробормотал сыщик. Гильзе показалось, или Хитрука чуть передернуло.

Кшатрий весело рассмеялся:

– Ну-ну, ИО, а как же твоя толерантность?

– Нету у меня никакой толерантности, – хмыкнул детектив. – Только природная доброта и ангельское терпение…

Теперь смеялись оба, очевидно вспомнив какие-то только им известные обстоятельства.

– Да уж, – сказал сыщик. – Однако клиентура у тебя растет. И помещение новое – прямо сказка!

– Расширяемся понемногу, – скромно оглядел кабинет Кшатрий.

– Значит, клиентов много… – повторил Хитрук. – Может, и этого когда видел?

И он положил перед аулонцем листок с нарисованным портретом.

– Ты же знаешь, – чуть скривился Кшатрий, – тайна личности и все такое…

Тем не менее, взял листок и внимательно посмотрел:

– А ты уверен, что это личина?

– Не уверен, – признался детектив. – Но вдруг ты с ним сталкивался? Кстати, не помнишь, у какой расы зрение в ультрафиолетовом диапазоне?

– Хм… – задумался Кшатрий и снова взглянул на листок. – Я знаю, как минимум, три. Но ни одна из них на Землю даже не сунется – здешние условия для них не представляют интереса. Впрочем, если применительно к такому архетипу…

Он вдруг с интересом взглянул на Гильзу:

– Ты рисовал?

– Я… – растерянно произнес юноша.

– Четко ухватил, молодец. Тут даже под личиной видны черты стикса. Похоже, устаревшая или контрабандная морда. Если, конечно, это не землянин, которому так «повезло» с внешностью.

– Спасибо за ценную информацию, – приободрился Хитрук, бодро хлопая себя по коленям – недвусмысленный знак того, что собираешься покинуть гостеприимных хозяев.

– Да, право, не стоит благодарности, дружище, – отмахнулся Кшатрий и вдруг снова резко повернулся к Гильзе. – А что это у вас за пятнышко на лбу, молодой человек?

Наверное, он снова разволновался, раз шрам раскраснелся и стал заметен. Да тут и немудрено разволноваться, в этом странном центре, где бродят такие странные люди и ведутся такие странные разговоры.

– Это… пуля, – чуть запнувшись, сказал парень.