Книга Санаторий имени Ленина - Нина Стожкова

Менялись времена, и вместе с ними менялись жены и любовницы Воронова. С каждым годом бывший комсомольский функционер предпочитал все более молодых подруг. Девушки «поколения пепси» лучше вписывались в новую эпоху и соответствовали новым веяниям, чем его ровесницы, с ними было проще заводить высокие связи и строить карьеру в новые времена. Никто из окружения Петра не удивился, что его прежнюю супругу, дочку первого секретаря райкома партии, одевавшуюся "при совке" в закрытой секции ГУМА, в перестроечные годы сменила модная актриса в брендовых шмотках Она мелькала в многочисленных сериалах на федеральных каналах и придавала образу недавнего функционера демократичный и богемный оттенок. Когда мода на актрис в роли жен прошла, Воронов закрутил служебный роман с прогрессивной журналисткой либеральных взглядов. Худенькая, насквозь прокуренная, подруга главного редактора обычно была упакована в растянутый красный свитер и в рваные джинсы. Однако ее тоже унес поток времени. Мода на талантливых, бескорыстных и живущих демократическими идеями девушек прошла к началу «нулевых». Стали набирать очки гламур и буржуазность. Неудивительно, что рукой и сердцем Воронова, еще больше разбогатевшего на пике интереса общества к СМИ, завладела молодая красавица. Она была эффектна, умна и, самое главное, младше Воронова на целую четверть века. На юной девушке из хорошей семьи принято жениться, и Воронов решился в четвертый раз связать себя узами брака. СМИ пошумели, пообсасывали эту сенсацию и единодушно решили, что бывший плейбой и бабник наконец успокоился, перебесился и решил встретить с молодой красавицей-женой неотвратимо приближавшуюся старость.

Молодая бизнес-вумен Жанна Воронова постоянно мелькала в светской хронике, о ней писали глянцевые журналы, фотографии элегантной пары размещали на свих страницах издания, ориентированные на домохозяек. Жанна Воронова охотно фотографировалась для прессы. Эффектные снимки в глянцевых журналах – Жанна верхом на вороном жеребце чистокровной английской породы, она же на зеленой полянке с клюшкой для гольфа или в вечернем платье от известного кутюрье с бриллиантами – всерьез волновали юные женские души. Подруги, не скрывая, завидовали Жанне Вороновой. «Плевать, что муж старше жены на четверть века, – рассуждали они, – зато этот шустрый дедушка обеспечит молодую супругу до конца дней». Впрочем, Петр Воронов был не только богат и влиятелен, он еще и выглядел неплохо для своих лет. Многие девушки согласились бы провести время с этим молодящимся мужчиной, разумеется, не бескорыстно. Петр тщательно следил за питанием и за здоровьем, занимался спортом, летал на охоту и на театральные премьеры за границу, носил одежду дорогих брендов. Петр Михайлович отлично управлял своей медиа-империей и слыл отличным семьянином. Конечно, он по-прежнему увлекался женщинами. Впрочем, Воронов и не собирался отказываться от маленьких житейских радостей. Если ты можешь позволить себе в этой жизни очень многое, то быстро понимаешь: женщины – не самый дорогой, хотя и скоропортящийся товар.

В конце концов тяга к разнообразию сыграла с Петром Вороновым злую шутку. Жена, родившая ему трех сыновей, устала от бесконечных измен супруга и наняла частного детектива. Когда Жанна убедилась, что ее подозрения верны, она немедленно подала на развод. Сказалась деловая хватка супруги и печальный опыт, приобретенный в браке с Вороновым. Жанна наняла модного адвоката Романа Злобишина, выигравшего множество бракоразводных процессов, и тот пообещал «стрясти» с ответчика серьезный куш, разумеется, предварительно оговорив себе солидный процент. Адвокат славился экстравагантным внешним видом (предпочитал являться в суд в галстуке-бабочке и смокинге), а еще тем, что не боялся скандалов. Для начала защитник посоветовал Жанне объявить супругу информационную войну. К тому времени у Воронова накопилось в СМИ немало врагов, и все они с готовностью ухватились за горячую новость. Газеты и новостные порталы будто того и ждали, чтобы начать «топить» чересчур удачливого и богатого конкурента, неожиданно оказавшегося миллиардером.

Ирония судьбы состояла в том, что медийный магнат ничего не мог поделать с неподконтрольными ему СМИ. «Рынок свободной прессы», за который медийный босс ратовал все годы, сыграл с ним злую шутку. Возможно, Воронов не раз и не два вспомнив с ностальгией «совок». Секретарь горкома КПСС прежде мог одним звонком прекратить весь этот «беспредел». А теперь… «Наверху» сплелись интересы многих богатых и влиятельных людей. Воронов сообразил, что кто-то под шумок решил оттяпать у него все еще прибыльный медийный бизнес. Петр решил, что будет бороться за свой бизнес и капитал до конца и не отдаст без боя ничего, что «нажито непосильным трудом». Оставалось узнать главное: кто же его «заказал» …

Бог не Ермошка

После обеда Лина решила прогуляться в «Пашкин ларек» за пряниками и конфетами, поскольку на санаторской «полезной» диете настроение в последние дни стало отвратительным.

Едва переступив порог ларька, Лина поняла, что надо поскорее бежать отсюда куда глаза глядят. Напряжение витало в воздухе.

– Повторяю для глухих: Павел Николаевич запретил вам водку в долг давать. Сказал, что уволит меня, если хоть раз такое увидит.

Продавщица Валентина стояла, облокотившись о прилавок пухлыми руками и пышным бюстом и громко отчитывала тощего старичка. Старик в свою очередь опирался на палку, однако вид имел боевой и требовал у торговки дать «в последний раз» в долг бутылку «беленькой». Валентина была неколебима, как скала.

– И не стойте тут, и не просите, дядь Коль, все равно ничего не добьетесь.

– Пашке что, водки жалко? Мне, родному отцу? – взвизгнул дедок. – Да я щаззз этой палкой все твои бутылки вхлам разобью. Пусть Пашка узнает, какой он говнюк.

– Бейте шибче, дядь Коля, я полицию вызову, – взвилась продавщица. – Павел Николаевич сказал, чтобы я с вами не церемонилась.

– Павел Николаевич? Да что б ему… – старикашка стукнул палкой и разразился длинной матерной тирадой.

– Николай, как вас по батюшке? – вежливо поинтересовалась Лина.

– Николай Кузьмич. – приосанился старик.

– Так вот, уважаемый Николай Кузьмич, я эту бутылку водки куплю и вам подарю. От всей души. Сегодня международный День пожилого сельского человека. Значит, это и ваш праздник, – сходу придумала Лина повод.

– Кто ты такая? Что тебе от меня надо? – насторожился старик.

– Да, в сущности, ничего, – пожала Лина плечами. – Выпейте за мое здоровье. Не люблю, когда пожилых обижают. Говорят, к вам недавно журналист из столицы приезжал?

– Кто? Тот болтливый дрищ в узких портках и ярких кедах? Журналюга, говоришь? Ну, да, ошивался тут один, подкатывал с разговорами. Все выспрашивал, что здесь было да как двадцать пять лет назад.

– Ой, как интересно, а мне вы расскажете про то время? Я ведь тогда совсем молодая была, многого не понимала. Дядя Коля, не побрезгуйте угощением. Давайте куплю вам хоть пол литру, хоть четвертушку. Сядем где-нибудь неподалеку и потрендим. Бумажные стаканчики взять? – Лина улыбнулась старику со всей возможной любезностью. Дедок протянул было руку к четвертинке, но внезапно отдернул ее, изменился в лице и буркнул: