Книга Королевские клетки - Илья Ганин

Плохо соображая, Лилиан присела в реверансе и вышла. Голова ее кружилась, и единственный вопрос, который она могла сформулировать был "А мне-то как теперь быть?!"

Эдоард Восьмой Ативернский остался в кабинете один. Злость проходила, и на свое место возвращалась тянущая тоска и боль в спине. Вестей из Ивернеи не было. Сыновья пропали. А они были нужны здесь как воздух — взять на себя хотя-бы часть дел. Обеспечить силовое прикрытие важнейшего направления. Развязать ему руки.

Он пытался рассказывать себе, зачем ему тут сыновья — но сам же понимал, что это самообман. Он просто боялся за них так, как раньше боялся только за Джессимин.

Господи, Альдонай Светлый, пусть они будут живы. Пусть Лилиан Иртон выживет…

"… правом Низшего, Среднего и Высшего суда…"

Конечно, купленная пара лошадок была существенно похуже, чем курьерские лошади — но в этот раз Рику и Джессу и не нужно было долго ехать. Уже часов через пять, перевалив через очередной холм, они увидели вдали классический замок времен Трех Регентов — с заметным квадратным донжоном, стеной выстотой метров тридцать с основанием из дикого камня, аккуратно замазанного штукатуркой и башнями из тесанного камня помельче — а где повыше (и, очевидно, где хватало на ремонт) и из красного крепостного кирпича.

Ров вокруг замка был сухой, но мост к барбакану, как и полагалось, был подъемный. Само собой, он был еще опущен — до заката оставалось не менее двух часов.

— А патрулей нет. — заметил Джериссон, уже на подъезде к замку.

— И что это означает?

— Ну… например, что барон Саверней придерживается законов и рескриптов.

— Это ты про "О ленах и дружинах"?

— О нем самом. Впрочем, неудивительно.

— Он ведь во втором поколении дворянин, пока ненаследный?

— Вот-вот.

На воротах стоял уже пожилой, но все еще крепкий усатый стражник с алебардой и в начищенной кирасе. Больше, похоже, нужной для сокрытия живота. Он их и встретил, а точнее, поинтересовался, не отлипая от стены:

— Откуда к нам, благородные…

— Тифтам! Это чего ж — я тебя, значит, пристроил, а ты меня и в глаза не узнаешь? — беззлобно спросил Джесс.

— Здравия желаю, господин полковник! Рад видеть. Разрешите доложить, за время моей службы тревог на случалось! — подтянулся стражник. — К господину барону?

— Именно.

— Не извольте беспокоиться, доложим!

Пройдя довольно длинным подворотным коридором, миновав две поднятые решетки и еще пару стражников примерно того же возраста, они вышли в замковый двор. Солнце заходило, так что во дворе уже темнело.

Пока расседлывали и протирали лошадей в небольшом, но чистом дворике — мимо них вроде как по делу проскользнуло минимум человек пятнадцать. Любопытно же! Старый барон — пожилой крепыш, очень похожий комплекцией на сержанта, только одетый подороже, на лестнице с левого угла появился вроде как без спешки, но тайком отдуваясь.

— Ваше Сиятельство, граф Иртон! Душевно рад, в нашем-то захолустье! Очень, очень ждал. В полк?

— Ваша Милость, барон Саверней! Рад видеть в добром здравии. В полк, конечно. Позвольте представить…

— Батюшки светы, ах я петух старый! Ваше Высочество, простите великодушно. Не признал! Барон Саверней, может…

— Ваша Милость, невозможно забыть — прием в честь дворян Его Величества. Мои извинения, что вашим гостеприимством так, без предупреждения.

Барон гордо подобрался.

— Нет нужды принцу предупреждать Савернеев, что нужна их служба или гостеприимство. Располагайте нами… А сейчас — прошу отдохнуть, откушать.

— Говорили, ждали меня, барон? Буду рад оказать услугу…

— Никаких разговоров быть сейчас, господа мои, не может — умыться с дороги, отдохнуть. Только, только так…

Барон буквально потащил их в господскую часть. Рик про себя порадовался, что барон не построил слуг и не устроил им торжественный вход с фанфарами. Наверное, просто немного стыдился невеликих размеров своего богатства.

Нельзя было назвать поведение барона особенно аристократичным, но и Ричарда, и Джеррисона, это скорее порадовало. Также, как и то что вместо фанфар и ливрей барон вложился в ремонт замка.

За торжественным — что выражалось в десятке факелов вместо четырех, как отметил Рик, глядя на стены — ужином в малом зале присутствовал хозяин, гости, сенешаль, местный священник. Больше — слава Альдонаю — барон собрать никого не успел.

К ужину подали молочного поросенка (гости же!), свежего пива, тушеной капусты — а на полу поменяли солому. Ричард принял эти старания с истинно королевской благодарностью на лице и в словах (и искренней благодарностью усталого путника в сердце). Джериссон вообще чувствовал себя как рыба в воде.

Прислуживали благородным гостям за столом два парня — тринадцати и четырнадцати лет. Ричарду не требовалось представление, чтобы узнать в них сыновей барона. После первых здравиц и уполовиненной свиньи, барон плавно перешел к сути просьбы.

— Вот, значит, мечтается мне сыновей моих воспитать как дворян и рыцарей. А известно же, что нежность родительская не может подвергнуть сыновей своих испытаниям тяжким, что в деле воинском необходимы. Могу ли просить, Ваше Сиятельство, принять сыновей моих оруженосцами?

— Любезный хозяин наш, большую честь оказываете мне! Был бы рад — но…

На лицах сыновей было прямо-таки написан ужас, что граф сейчас откажется — и все подвиги пройдут мимо них! Вот прямо все и навсегда!

— … могу только в полку их при себе держать. Дело не вполне рыцарское, но тяготы и лишения службы воинской — обещать могу в полной мере!

Барон неаристократически ухмыльнулся.

— Им на пользу. Как вспомню своего капитана, да треклятый его щит с шишаком… вот, однажды…

На веснушчатых лицах отразилась тоска, но поскольку Ричард слушал эти байки в первый раз — они его скорее позабавили.

— Ну что, оруженосцы? — обратился к счастливым парням Джериссон. — Собирайтесь. Завтра выступаем.

— Может… гхрм… послезавтра, Ваше Сиятельство? — обратился к ним барон. — Суд у нас завтра поутру, боюсь, не успею — а хоть бы попрощаться, да напутствие дать.

— Суд?.. — заинтересовался Ричард.

— Я ж сеньор, а дело-то… гадкое дело. Снасилил мельников сын девку из деревни, а теперь тащит в замуж, говорит — порченую беру из милости…Э, да что там!

— Снасильничал? Так дело-то Среднего Суда? Что это он смелый такой?

— Ненаследный я сеньор, я ж токо во втором колене дворянин! Только Низший суд у меня на этих землях, обычно и хватает! А коли коронного судью ждать будем, так мельник девку со свету сживет, она и так-то… Да и не предъявит она ему, а я ж не пострадавший! А тут он ее родню подговорил подать вроде как ущерб им нанесли! Ущерб! Горшки побили, али кобыла захромала!