Книга Искатели - Сергей Волков

- Боря! Потом поговорим на эти темы! А сейчас - потише, нас могут услышать!

- Кто?! - хором спросили мы с искателем, вытаращив от удивления глаза.

- Тиш-ше! - прошипел Паганель, остановился и вполголоса пояснил:

- Тут, в центре, вернее, под центром, иногда бывает очень людно - и диггеры, и милиция, и госбезопасность, и еще какие-то люди. Мы копали здесь, недалеко, основание Китай-города, ну, одной из башен, два года назад. Боря, вы были в то лето на Украине, с Александром и Мишей…

Борис утвердительно кивнул, и Паганель продолжил:

- Так вот, за три дня раскопок мимо нас - я имею в виду, мимо того места, где мы работали, прошло сорок с лишним человек! Не помню точно, Баруздин считал, ради интереса.

- И вас никто не заметил? - поинтересовался я.

- Ну, мы же маскировались! - улыбнулся Паганель и добавил: - Поэтому здесь нужно быть очень осторожными! Если диггерам мы еще сможем объяснить, кто мы и что, то милиции и ФСБ - вряд ли! Будьте готовы по моему сигналу и падать, и бежать, и… Ну, пошли!

Мы вновь двинулись по темному коридору, стараясь ступать как можно тише. Где-то капала вода, в каком-то боковом ходу я заметил тусклый луч дневного света - там была вентиляционная шахта.

Борис забежал вперед и тихим, но отчетливо слышимым в безмолвии катакомб шепотом спросил:

- Максим Кузьмич, а что это за база, куда мы идем? Откуда она взялась?

Паганель повернулся.

- В девяносто первом, когда «Поиск» только-только создавался, буквально после первых раскопок, на нас «наехало» ФСБ, ну, тогда еще - КГБ. Мы еле-еле отбоярились, но квартиры всех наших искателей оказались на мушке, так сказать, и поэтому мы решили для хранения находок, инструментов, приборов, документации оборудовать подземную базу. Тогда, сразу после путча, никому дела не было до московских подземелий. Базу создали за месяц, на месте бывших глубоких подвалов за Лубянкой.

- Это что же - под носом КГБ? - фыркнул я.

- Представьте себе - под самым носом! - подтвердил Паганель, пристально посмотрел куда-то во мрак, и добавил: - Я уже говорил - в ее создании активное участие принимал именно Судаков…

- А почему мы потом не пользовались этой базой? - спросил Борис.

- Отпала необходимость! - пожал плечами Максим Кузьмич. - Ты же знаешь, Денис Иванович нашел вполне легальный способ хранения материалов, находок, документации…

Борис кивнул.

- Ну, пошли дальше! Осталось совсем недалеко! - Паганель решительно свернул налево, в какой-то узкий, малозаметный лаз.

В тусклом свете фонарика я заметил, что кирпич и бетон на стенах сменились здоровыми глыбами желтоватого бутового камня.

- Лубянка! - шепотом объявил наш предводитель, указывая длинным пальцем вверх.

Мы пару раз спускались по стертым лесенкам, все ниже и ниже.

- В восемнадцатом веке здесь были пыточные подвалы московского филиала Тайной канцелярии! - прошипел Паганель, и его голос зловеще прозвучал в неподвижном, затхлом воздухе.

Если еще пять минут назад мы могли точно определить, что мы находимся в двадцатом веке - по стенам коридоров змеились кабели, постоянно попадались какие-то, понятные только тем, кто их сделал, но вполне современные надписи, типа: «Не коп. Каб. Ост. 17-58 гк. в.», то здесь, ниже, казалось, восемнадцатый век остался навсегда. Я бы не удивился, если бы из-за угла нам навстречу с диким криком «Изыди!» сейчас выскочил бородатый призрак какого-нибудь старовера, замученного тут заплечных дел мастерами двести с лишним лет назад…

Мы спускались все ниже и ниже. На потолках и стенах коридоров висели целые простыни белой, шевелящейся от малейшего дуновения воздуха плесени. Земляной пол украшала болезненно белая поросль каких-то грибов, то и дело вспыхивали зеленоватые, жуткие огни фосфоресцирующего газа над кучами чего-то, иногда подозрительно напоминающего очертаниями человеческие тела.

- Все, скоро начнем подниматься! - нарушил гробовое молчание Паганель.

- А что, разве нет другого пути? Я имею в виду, вы и раньше так ходили на эту… базу? - Борис с трудом сдерживал дрожь в голосе.

- Раньше туда можно было попасть очень просто - с Цветного бульвара, - отозвался наш предводитель. - Но потом там началось строительство новой ветки метро, и все ходы перекрыли. Остался только этот.

Мы прошли еще с пару минут, и впереди обнаружилась лестница, ведущая вверх.

- Вы тут подождите, я схожу на разведку, - сказал Паганель и вскоре свет его фонарика скрылся где-то наверху, а спустя несколько секунд затихли и осторожные шаги…

Мы с Борисом в кромешной темноте уселись на влажные каменные ступени, закурили уже успевшие отсыреть сигареты, вслушиваясь в тревожную подземную тишину…

Неожиданно до моего слуха донеслись какие-то звуки. Я пихнул Бориса.

- Слышишь?

- Что?

- Поет кто-то…

Борис вслушался и спустя несколько секунд подтвердил:

- Ага! Вой какой-то!

Мы замерли, обратившись в слух. Где-то справа, довольно далеко, несколько человеческих голосов тянули на одной ноте жутко заунывную мелодию. Слов было не разобрать, но от самого пения у меня мурашки побежали по коже. Как сказал бы мой сосед Витька: «В натуре, реальный ужастик!»

Послышались шаги, метнулся луч фонарика - по лестнице спускался Паганель.

- Все в порядке, путь свободен! - весело сказал он.

- Т-с-с! - зашипел на него Борис, приложив палец к губам. - Слушайте!

Паганель замер, потом шепотом сказал:

- Поют… И как раз в той стороне, куда нам нужно! Хм, интересно… Хотел бы я знать, что это такое…

Мы осторожно поднялись и медленно, поминутно останавливаясь и прислушиваясь, двинулись вверх по лестнице. Пение приближалось. Слов по-прежнему разобрать было нельзя, но уже отчетливо слышались голоса - мужские и женские.

- Псалом какой-то! - пробормотал Борис, но Максим Кузьмич шикнул на него.

Мы крались по сырому коридору, держась руками за стену - Паганель на всякий случай погасил фонарь, чтобы не выдать себя неосторожным светом.

Вдруг пение смолкло. Мы шли в полной темноте, и тут, буквально в нескольких шагах от нас, зазвучал гулкий, раскатистый голос. Эхо запрыгало под низкими сводами, искажая смысл слов.

- Латынь… - еле слышно пробормотал наш руководитель.

Неожиданно мглу, сгустившуюся в коридоре, рассеяли отблески огня. Впереди, где-то справа, горел костер. В воздухе ощутимо запахло гарью и чем-то церковным - то ли воском, то ли ладаном.

Мы остановились. Прыгающий свет от недалекого костра уже позволял нам видеть друг друга. Паганель жестом поманил нас, а когда мы склонили головы, прошептал, чуть шевеля губами: