Книга На 4 кулака - Маргарита Малинина

— Врешь, овца! — гнула свое мамашка. Нет, ну почему, когда человек говорит правду, ему не верят? Некоторые вон врут без конца, и им всякие школьницы верят. Например, Колька. Не подают, не подают…

— Чего не подают? — изумленно переспросил папаня.

Вот форс-мажор. Выходит, два последних слова я сказала вслух.

— Воды… — пришлось пояснить.

— Ах, ей еще и воды принести! Овца! — Это уже мама. Хотя я могла бы и не пояснять: про ее излюбленное слово-паразит «овца» уже сочиняют легенды.

— Отвечай теперь, — продолжил допрос папаня, — почему такая грязная?

— Так ведь дождик… Грязь… А я упала… в лужу…

— Вот овца! Как всегда!

— Ты почему меня ослушалась? — вернулся отец к своим баранам. — Я ведь не разрешал!

— Нет, — опровергла я. — Нет, ты как раз разрешил. Я спросила: «Можно я пойду в ресторан?» А ты говоришь: «Угу».

— Чего?

— Да-да, — подтвердила мама. — Все точно так и было. Я еще сама удивилась…

Мне стало до коликов в животе смешно. Мамуля хоть временами и вредная, но в трудную минуту на нее можно положиться. Даже разозлившись до крайности, она все равно не забыла отведенную ей роль.

— Ха-ха-ха! — снова зашлась я в истерике, так меня это позабавило.

— Так, — скомандовал папа, — пусть она пойдет сейчас в ванную, а помоется и придет в себя — я с ней поговорю.

Я хотела поинтересоваться: «А сейчас ты что делал?» — но вместо этого выдала многозначительное:

— Ха-ха-ха! — и, взяв халат, отправилась в ванную, однако входов в нее было также два, и в первый раз допустив ошибку, я больно треснулась лбом о стену, зато во второй раз повезло больше: дверь отворилась, и я, задвинув ее на щеколду, стала скидывать с себя выпачканные одежды.

Стоя под душем и усердно работая мочалкой, я начала понемногу отрезвляться, и, только когда мой ум просветлел окончательно, поняла, как же я хочу спать. Когда вышла из ванной, глаза уже слипались так, словно на веки подвесили стопудовые гири. Смертельно хотелось лечь в кровать.

Увидев пустующую (Таньку переселили на раскладушку), теплую, такую мягкую, уютную, приятную постель, я застонала от блаженства, но, заметив сидящего возле нее на стульчике папахена, застонала уже от безысходности. Без лишних слов кротко уселась полулежа на софу и приготовилась слушать лекцию.

— Итак, доча, — начал папа, — послушай, что я тебе скажу. Тебе повезло, человек встретился… хм… неплохой, но ты не думай, что все такие и всем можно доверять. Люди бывают…

И все. Больше ничего не помню. Свет погас, голос отдалился, и я отрубилась.

За несколько месяцев до этих событий

Когда точка опоры в виде деревянного стула с мягкой обивкой рухнула на пол, мужчина начал задыхаться, чувствуя боль от сильно врезавшейся в кожу шеи полоски жесткой ткани. «Надо же, я так быстро принял это решение, не подумав о том, как же эта процедура на самом деле болезненна», — удивлялся про себя этот человек, приготовившись принять мучительную смерть. Всего за миг пронеслась перед глазами вся его жизнь. Точнее, не вся, а лучшие ее моменты. Естественно, все они были связаны с его женой.

Она училась в церковно-приходской школе. Родители отказались от ребенка и отдали его в приют, а оттуда уже, чуть повзрослев, она была направлена в эту школу. Любимая была очень верующей и хотела отдать себя Богу. Она собиралась по окончании школы уйти в монастырь, но… судьба распорядилась по-другому и свела их вместе в один прекрасный день. «Судьба?» — переспросил он сам себя, вспоминая момент знакомства с будущей женой. Да нет же, скорее, он, наоборот, вломился со своим неугасимым пожаром в сердце в ее кроткую судьбу и повернул ту в противоположную сторону, от духовного — к земному. «Я отнял тебя у Господа, — осенило его вдруг, — и он отомстил мне, забрав тебя обратно. Но почему таким чудовищным способом?! За что?!»

Он вспомнил, как в день их свадьбы застал ее плачущей возле окна.

— Что случилось, милая? Почему ты плачешь? Ты не хочешь выходить за меня замуж? — Да, он был глуп, как понял сейчас, что задал такой дурацкий вопрос. Как она могла не хотеть за него замуж? Она ведь так его любила.

— Что ты, конечно, хочу! — ответил его ангел. — Просто… Все так хорошо… Я боюсь.

— Чего?

Она резко перестала плакать, и выражение ее глаз приобрело какой-то маниакально-пугающий блеск, когда она сказала:

— Что-то страшное случится. Я знаю это.

Но, не успел он испугаться ее словам, как она снова начала плакать, а жених тут же принялся успокаивать, поэтому эти слова вскоре забылись.

Когда родилась их дочь, ему пришлось снова увидеть этот пугающее сияние в глазах своей теперь уже жены. Она не плакала, но очень странно на него смотрела. Будто прощалась.

— Почему ты такая печальная? Что стряслось?

— Не знаю, просто… Все так хорошо. Я так счастлива. И мне очень страшно, что это может закончиться.

— С чего ты взяла, что наше счастье кончится?

— Всегда кончается, — пожала она плечами. — Посмотри вокруг. Ни у кого нет такой хорошей жизни, какая дана нам. У всех проблемы, ссоры, личная жизнь не складывается, семейная — рушится, нищета, долги, а у кого деньги — на тех покушаются и берут в заложники их самых близких. У кого не настолько много денег, чтобы бандиты могли требовать выкуп, на тех валятся всяческие неприятности, ведущие за собой большие траты. Например, мою подругу повысили на работе, и у нее заболела мама. На лечение она тратит намного больше, чем составила разница в зарплате. Понимаешь?

— Нет, — честно ответил он. Какой же был дурак! Теперь-то он понимал все, о чем она тогда говорила.

— Бог ничего никогда не дает просто так. Если ты просишь материальные блага, хотя знаешь, что это грех, ты их получаешь. Но лишается их. Притом таким способом, что жалеешь о своей прибавке. А те, кто слезно просил детей, получил детей. Но таких, что через двадцать лет пожалел, что его желание сбылось. А кто просил дождаться сына из мест лишения свободы, дожидался сына. Но потом молил, чтобы его снова посадили. Потому что это был уже не тот сын. Он избивал собственную мать, воровал у нее, грозился убить. Но люди продолжают просить. А я вот ничего никогда не просила. Я хотела быть с Богом, вот и все. Но Он дал мне все, о чем только можно мечтать. У меня есть любимый человек. Ты зарабатываешь столько, что я половину даже не знаю куда тратить, потому что с детства приучена к лишениям.

— Да, но теперь у нас есть дочка, вот на нее и будем тратить! — улыбнулся он.

— В том-то и дело… Кому дают счастливый брак, тому не дают детей. Либо не дают жить в роскоши. А у нас все есть. Даже дочь, красивая и здоровая!

— Ну так хорошо же!

— Вот это и пугает… За счастье придется расплачиваться.