Книга Покойся с миром - Роджер Желязны

Вздохнув, я закурил и уставился в иллюминатор, надеясь, что она поймет намек. Мне не хотелось разговаривать.

Она поняла, и скоро я услышал шелест страниц журнала на ее коленях.

Я предпочитаю никому не доверять, но в данном случае вынужден был сделать исключение. У меня не было возможности проверить правдивость ее рассказа о Лиссабоне. Я вынужден был действовать на основании предположения, что она говорила правду. Мне нужны были подробности, но в данный момент я не мог их выяснить. Я вынужден был полагаться только на собственные чувства к девушке, которая когда-то намекала, что испытывает влечение ко мне, а сейчас делила со мной невзгоды, и на этом основании доверять ей. Сомнительный аргумент. Слишком много слабых мест. Но больше у меня ничего не было.

Я задумался о собственном статусе. Я имел все основания полагать, что трупы Мартинсона и его убийцы пока не обнаружены. Я запер дверь, и если никто не видел, как я стрелял в машину, они, скорее всего, до сих пор лежат там, где я их оставил. А еще я оставил там огромное количество отпечатков пальцев и запись нашего разговора в магнитофоне…

…а это значило, что римские власти непременно захотят допросить меня.

С другой стороны, в посольстве узнают о происшедшем и, вполне возможно, предпочтут не поднимать шума, по крайней мере, пока не получат инструкции из Государственного департамента…

…что, естественно, приведет к определенному кудахтанью, пока наконец несушка не усядется на столе Коллинза и не снесет яичко.

В любом случае список пассажиров всех рейсов будет изучен римскими полицейскими или агентами ЦРУ. Я зарегистрировался по своему паспорту, следовательно, мое имя значилось в списке. Тем не менее обнаружение трупа и идентификация меня в качестве подозреваемого требовали времени, в течение которого я надеялся совершить посадку и постараться бесследно исчезнуть.

Я решил сначала уехать из Италии, а уже потом восстановить контакт с ЦРУ. Они так отвратительно обеспечили мою безопасность и безопасность Мартинсона, что меры предосторожности, принятые мной, казались мне оправданными. Судя по всему, утечка информации, результатом которой стало убийство, произошла в их собственной конторе. Одним словом, у меня не было оснований полностью доверять им.

Я сделал еще один глоток, еще одну затяжку.

В Рио я был один раз, в Сан-Паулу — ни разу. Ничего не знал об этом городе, никого не знал в нем. Придется купить путеводители и карты сразу же после посадки.

— Тебе приходилось бывать в Сан-Паулу? — спросил я.

— Да, — ответила Мария. — Несколько лет назад. С Карлом.

— О?

— Исключительно по делам. Это было после твоего возвращения в Штаты.

— Нас выдаст иностранный акцент, — сказал я. — Кстати, не помнишь, там спрашивают паспорт во время регистрации в отеле?

Она рассмеялась.

— Ничего не знаю о больших отелях. Всегда останавливались в маленькой гостинице в Сантосе, это небольшой городок в часе езды от Сан-Паулу. Не слишком роскошное заведение, но в этом городке постоялые дворы и маленькие отели буквально на каждой улице. В Сантос приезжают отдыхать на выходные, расположен он на берегу океана. Мне там понравилось. У нас ни разу не просили предъявить документы. — Она пожала плечами. — Все равно они были поддельными.

Мне эта придумка понравилась. Как и многие придумки Карла. За исключением последней, конечно.

— И не волнуйся об акценте, — добавила она. — В Сан-Паулу почти все говорят с акцентом.

— Значит, едем в Сантос, — сказал я.

Она кивнула, и я снова уставился в иллюминатор.

Мое настроение несколько улучшилось, когда мы получили багаж и без каких-либо проблем прошли таможню. Потом мы купили карты, пачку путеводителей, быстро их изучили и сели в такси. Я узнал, что офис «Американ экспресс» находится в доме номер семь на руа Абриль, нашел это место на карте и сказал водителю, чтобы он отвез нас туда. Когда мы приехали, он предложил подождать нас, но мы его отпустили, вошли в офис и поменяли целую книжку чеков на наличные. Примерно треть денег я отдал Марии.

Мы свернули за угол, миновали квартал, вышли на руа Сан-Луис и пошли по ней, пока не подошли к городской библиотеке. Потом нашли оживленную автобусную остановку, подождали, пока не приедет не слишком набитый автобус. Сели в первый, отвечающий этому условию, и следующие полтора часа занимались тем, что пересаживались с одного автобуса на другой.

Рио сохранился в моей памяти как огромный котел, в котором смешались все расы, в котором можно было увидеть несметные богатства и жалкую нищету, ультрасовременные отели и офисные здания, красочные провинциальные анклавы и склоны холмов, застроенные фавелами — самыми жалкими трущобами, которые мне только приходилось видеть, и все это в окаймлении гор и океанских пляжей, усыпанное цветами, проклинаемое водителями-маньяками, разделенное тропиком Козерога, находящееся на грани летаргии и неистовства, проникнутое духом вуду, сдобренное экзотическими вкусами и осененное гигантским бетонным Христом Спасителем из Корвокадо.

А вот Сан-Паулу напоминал Чикаго. С воздуха город выглядел гигантским ощетинившимся конгломератом стекла, стали и бетона. Позже, когда мы ехали вдоль бесконечной череды разновысоких зданий, у меня сложилось впечатление, что нас окружают массивные роботы с остекленевшими глазами, во внутренностях которых бушует необузданная энергия. Но у меня не возникло ни малейших сомнений в том, что городом правит не только монархия каменных стен и металла. Мне мгновенно захотелось выяснить, каков же тот, настоящий город, что находится за этим фасадом? В случае с Чикаго сбрасывание масок всегда меня разочаровывало, в случае с Нью-Йорком происходило нечто большее, способное даже привлечь внимание на какой-то промежуток времени. Я с горечью задумался о скоротечности жизни и о том, что моя собственная может в любой момент послужить подтверждением этого закона.

Мы не намеревались ездить на автобусах очень долго, но возвращение в центр города оказалось более сложным, чем мы думали. На железнодорожном вокзале Мария купила билеты до Сантоса. Светлый парик изменил ее внешность, не сделав менее привлекательной, хотя в естественном виде она нравилась мне гораздо больше.

К счастью, нам не пришлось долго ждать поезда до Сантоса. Мы вошли в вагон, заняли свободные места и набрались терпения. На вокзале было слишком много народа, чтобы мы могли определить, наблюдает за нами кто-нибудь или нет, но меня утешала мысль, что многолюдье помешает потенциальным наблюдателям нас заметить. Мы старались по возможности держаться вместе с большими группами пассажиров и, как мне казалось, ничем не отличались от обычных жителей Сан-Паулу, решивших провести выходные у моря.

Прошло совсем немного времени, и поезд, грохоча колесами и раскачиваясь, двинулся на юго-восток. Я некоторое время изучал карты и путеводители, потом стал делать вид, что их изучаю, а на самом деле придирчиво рассматривал пассажиров в нашем вагоне.