Книга Рецепт предательства - Марина Серова

Прибавив газу, я быстро проделала обратный путь и, взлетев к себе на седьмой этаж, включила компьютер.

Долго не было ничего интересного, и, сориентировавшись по времени, я поняла, что практически до конца рабочего дня два друга, то есть Игорь и Сеня, так и сидели вдвоем, брошенные мною и не подобранные больше никем из новых клиентов.

Среди обмена незначительными фразами промелькнуло несколько язвительных замечаний в мой адрес, в том духе, что в коллекционеры лезут все кому не лень. Особенно это почему-то беспокоило Сеню. Игорь Владленович, напротив, был вполне лоялен.

– Да тебе-то что, – успокаивал он разошедшегося друга. – Не твои бабки. Подумай лучше, кто сможет копию написать. Вдруг они и правда закажут.

– Закажут они… Чего бы понимали… А то думают, если бабки есть, так и весь мир скупить могут. Кому написать… да вон, Вася напишет. Он опять без работы.

– Неудивительно. Совсем опустился, никто уже связываться с ним не хочет. Смотри, как бы не прогадать…

– А чего тут гадать. Подождут, не к спеху. Ему главное задатков больших не давать, чтоб раньше времени не запил. А так… лучше его никто не сделает.

– Талант не пропьешь.

– Ну да. А как хорошо начинал… Я ведь давно его знаю, с Москвы еще. Целых два курса с ним на одном факультете в академии проучился.

– Ну да. А он – три.

– Не болтай чего не знаешь. Он уже дипломную собирался писать, когда вся эта заварушка началась. С последнего курса выперли, сволочи. А в лучших студентах числился, блестящую карьеру пророчили. Италия, Рим…

– Вот и напророчили. А все деньги… легко разбогатеть захотел. Вот и нарвался.

– Тебя бы на его место. Ни родных, ни близких, общага и стипендия сорок рублей. Как хочешь, так и живи. Разбогатеть… Ему жрать нечего было, а ты… Думаешь, там так много платили за эти копии? Да копейки. Они ж не рассказывали, что сами с этого имеют. Вслепую разводили их, дурачков-то этих. А те еще гордились, хвастались, как похоже получается.

– И что, много было… подмен?

– А я знаю? Я уж давно дома с папкой и мамкой жил, когда все это произошло. Только потом, когда Васька уже вернулся, так… кое-что рассказал. Там, оказывается, целая шайка-лейка работала. Даже на заграницу выходили. А что, подлинники старых мастеров, чем не товар? В любой Америке с руками оторвут. Вот они и развернулись. Деятели… А пацаны зеленые крайними оказались.

– Что, неужели никого не привлекли?

– Да нет, посадили кое-кого. Хранителя там одного, да еще парочку. Но все агенты, посредники, все, кто на процентах наживался, все ни при чем остались. А Васька попал. Как же, какое громкое дело! Самый известный в стране музей! И вдруг наш студент причастен к мошенничеству с предметами искусства. Куда тебе! Дипломная… И дня лишнего не продержали.

– А долго они… рулили-то?

– Нет, заметили быстро. Здесь нужно отдать должное. Но и то сказать – не частная лавочка, государственное учреждение. Да еще какое. Но, думаю, капиталец составить себе многие успели.

– А подделки все обнаружили?

– Да что ты пытаешь меня?! Я там был? Я сам только с Васькиных слов все знаю. А ему тоже не больно-то рассказывали. Говорил, что отрисованные копии подсовывали вместо подлинников, да и оставляли до лучших времен. Какие-то обнаружили, конечно. Но ведь сам на себя никто наговаривать не будет. «Не помню, не знаю. Что найдете, все ваше». Васька говорил, что следаки им потом показывали те картины, которые экспертизу не прошли. Спрашивали, которая чья. Так он из своих-то кое-чего недосчитался. Значит, не все выявила она, экспертиза-то.

– То есть неискушенный зритель и сейчас на студенческие перерисовки любуется?

– Может быть, и так. А может, так и лежит все это в запасниках. Они ведь тоже не дураки, то, что у всех на слуху да на виду, не брали. Редкое, малоизвестное, то, что нечасто выставляется, не замылило глаз. Главное, чтобы имя было да работа в каталогах числилась.

– И что он… Василий-то? Когда вернулся, чем занялся?

– А чем ему было заниматься? Карьера закончилась, жизнь не сложилась. С такими рекомендациями кому он был нужен? Я уж тогда начинал постепенно… коммерцию-то. Привлекал его иногда. И как консультанта, и копии тоже иногда заказывали. Но это что… это разве поле. Для таланта-то. А у Васьки, у него и правда талант. Был.

– Да-а-а… жалко.

– Жалко. А что делать? Послонялся тут какое-то время, потом пить начал. А уж это… с этим замыслы-то грандиозные… оставить приходится. Так и пропал человек. Ни за что. Теперь так и перебивается. От случая к случаю. Где перепродажу устроит, где обмен проконсультирует. Картины-то теперь ему уж редко заказывают, сам сейчас говорил. Но ты, если шеф спрашивать будет, ты его рекомендуй. Лучше его никто не сделает.

– Ладно, договорились. Прямо растрогал ты меня своей историей…

– Подожди-ка… идет кто-то…

На какое-то время собеседники исчезли из поля зрения камеры, а когда появились вновь, их сопровождала уже целая толпа. Из этой толпы знаком мне был только Мазурицкий, но кое-какие лица, виденные мельком при моем первом посещении, я тоже припоминала.

Бурный и громогласный обмен приветствиями долго не позволял вычленить что-то конкретное из хаоса звуков. Наконец все вновь прибывшие расселись за столом, на котором как по волшебству появились бутылки и закуски, и беседа потекла в более спокойном ключе.

Поначалу разговор шел, по всей видимости, о каких-то текущих делах, поскольку я слышала только совершенно неизвестные мне имена и абсолютно непонятные замечания в их адрес. Но вот прозвучало имя Владя, и я навострила уши.

– Ну что, Сеня, как племянничек-то твой? Готов? – спросил Мазурицкий.

– Он всегда готов, – загадочно улыбаясь, ответил Сеня.

– Смотри, задание ответственное. Не подведи.

– Не волнуйтесь, Владимир Иванович, я сам там буду. Все под контролем.

– Что, Вова, хочешь окончательно додавить конкурента? – смеясь, спросил кто-то из присутствующих. – У них и так траур, куда ты еще? Поимей совесть.

– А он имел совесть, когда разводил меня, как лоха последнего? Ничего… нормально. Витя не обеднеет, а уж Тамара и подавно, – слово в слово повторил Мазурицкий мою недавнюю мысль. – Зато с первого раза научится. Узнает, что не бабское это дело – мировыми шедеврами торговать.

– Как же ты заменить-то ее хочешь? – раздался другой голос. – Там ведь народу соберется – яблоку упасть негде.

– А на это у нас Семен Петрович имеется, – улыбаясь, повернулся Мазурицкий в сторону Сени. – Универсальный специалист и мастер на все руки.

– Сеня, открой секрет, – спросил тот же голос. – Как сделаешь?

– Все тебе скажи. Ты, может, от Тамары засланец? Нет уж. Я сделаю сначала…

– А потом пускай Витя купит, – вставил Мазурицкий.