Книга Волшебный вальс - Юджиния Райли

Его поцелуй не оставил девушку равнодушной. Жаркий румянец на щеках, участившееся дыхание и остановившийся взгляд - все свидетельствовало о том, что она взволнованна. Она была такой пленительной, такой красивой и такой нежной. Но одного мимолетного поцелуя ему мало. Андре был полностью очарован Стефани. Не только ее физическим совершенством, но и ее смелостью, прямотой.

Стефани ни разу не спасовала перед ним, давала отпор. С такой не соскучишься. Действительно ли она степенная вдова или прикидывается?

Эта загадка не давала Андре покоя.

Стефани уложила Сару в постельку и вернулась к себе. Легла в постель, но сон не шел. Перед глазами стоял образ Андре.

Он был обаятелен и сексуален, и Стефани, умудренная опытом женщина, чувствовала себя при нем робеющей школьницей. Но то, что произошло сегодня, повергло девушку в шок. Прикосновение его губ было поистине волшебным.

«Возьми себя в руки!» - приказала себе Стефани. Она здесь, чтобы помочь Эбби, а не искать плотских утех. После гибели Джима она запретила себе даже думать о мужчинах и теперь ощутила острое чувство вины. Как удалось Андре без особых усилий разжечь в ней желание? Она хотела его, и эта мысль сводила ее с ума.

Только Стефани уснула, как вдруг услышала щелчок дверного замка с левой стороны. Невольно натянула до самого подбородка одеяло.

Кто- то пытался открыть дверь, разделявшую их с Андре комнаты! Неужели плут хотел к ней проникнуть? Стефани приподнялась на постели. Прислушалась.

Тишину в спальне нарушало только ее прерывистое дыхание. Девушка снова легла. Встать и проверить замок не решилась. Если дверь окажется незапертой, она может очутиться лицом к лицу к Андре. И как он себя поведет, одному Богу известно.

В одном Стефани не сомневалась: Андре Годдар затеял с ней игру и надеялся выйти из нее победителем.

Глава 14

Утром Стефани и Эбби расположилась в старомодной открытой четырехместной коляске с чернокожим возницей и отправились в город. По обеим сторонам узкой проселочной дороги тянулись вязы и платаны. В мягком свете неяркого осеннего солнца их пожелтевшие кроны отливали золотом. Зрелище было завораживающим. Свежий ветер доносил запах прелой листвы и пожухлой травы.

– Там, случайно, не Данлейт? -воскликнула Стефани. - Тогда мы, должно быть, на Амачитто-стрит.

Впереди, окруженный дубами, возвышался особняк с колоннами в греческом стиле.

– Да, это Данлейт. Так назвал дом Альфред Дэвис, живший здесь до войны. Откуда ты знаешь? -удивилась Эбби.

Вспомнив, что по легенде приехала из Джексона, девушка прикусила язык, но тут же нашлась. Как всегда.

– Этот дом мне показал кучер, когда я ехала к вам с пристани, -не моргнув глазом солгала она.

– Понятно, -кивнула Эбби, хотя это казалось ей странным. - Только улица называется Вудвилл-роуд, а не Амачитто. Кучер перепутал.

– Естественно, что название улицы изменилось. Ведь прошло сто лет. Стефани залюбовалась чудесным садом, мимо которого они проезжали. Еще цвели магнолии и мирты. Садовник, ловко орудуя ножницами, стриг живую изгородь.

– Говорят, в Данлейте водятся привидения, -сообщила Эбби.

– Правда?

Здесь обитает дух мисс Перси, гувернантки детей прежних хозяев, - пояснила Эбби, и лицо ее помрачнело. - Согласно легенде, мисс Перси бросил во Франции любовник, она приехала сюда и нанялась гувернанткой в Данлейт, но зачахла из-за несчастной любви. Рассказывают, будто на закате слышны звуки ее арфы.

– Как интересно! -воскликнула Стефани. Она знала эту легенду, но в устах Эбби она приобрела иное звучание. Девушка невольно содрогнулась, но тут же в голову ей пришла шальная мысль. По прошествии какого-то времени призрак мисс Перси, возможно, встретит дух Эбби и даст несчастной парочку деловых советов, как наилучшим образом справляться с обязанностями привидения.

– Данлейт имеет богатую историю, -продолжала Эбби. - Во время войны янки хотели реквизировать лошадей Дэвиса, но он успел спрятать чистокровок в подвал под столовой и нагрузил непрошеных гостей ящиками своего лучшего бурбона. Так Дэвис спас своих жеребцов, а янки ушли ни с чем.

Стефани рассмеялась.

– А кто живет в доме сейчас?

– Болдуины. Мистер Болдуин умер несколько лет назад, но его семья процветает, особенно дочь Кейт. Это Болдуины оказали спонсорскую поддержку мисс Консуэло дель Валь.

– Вот как?

– Два года назад в городе начался настоящий переполох. -Губы Эбби тронула хитрая улыбка. - Джорджу Монтегю, британскому аристократу, понравилась Консуэло. А сейчас она леди Мандевиль, живет с мужем в Нью-Йорке, водится с Вандербилтами. Со временем станет герцогиней Манчестер.

– Очень любопытно.

Эбби кивнула.

– Нас, южан, обычно считают провинциалами, но мы имеем свою историю.

– Ты абсолютно права.

Коляска в это время катила по ухабистой дороге. Чтобы разминуться со встречной подводой, доверху груженной тюками с хлопком, вознице пришлось почти вплотную прижаться к обочине. Мимо проплывали дома в греческом и викторианском стиле. Многие из них были Стефани незнакомы. Прячась в тени развесистых дубов, особняки сияли свежей побелкой и сверкали на солнце оконными переплетами. С карнизов крыш свешивались корзинки и кашпо с яркими цветами.

– Городок, похоже, хорошо живет, -заметила Стефани.

– Раны войны еще полностью не зарубцевались, но Натчез потихоньку восстает из пепла, -заметила Эбби. - Слава Богу, что речная торговля процветает. С восстановлением хлопковых плантаций старая гвардия сумела возродить экономику на основе сельского хозяйства и коммерции. Землевладельцы отказались от труда рабов и нанимают издольщиков.

Стефани кивнула, пораженная знаниями девушки. Они въехали в город и теперь двигались по Коммерс-стрит. Когда миновали епископальную церковь, Стефани узнала местность, хотя квадратного здания со сводчатыми галереями и огромным жестяным куполом в ее настоящей жизни не существовало. Зато с другой стороны улицы высился знакомый Глен Оберн, шедевр архитектуры викторианского стиля, - сверкающее красками величественное строение, с классической колоннадой, украшавшей фасад, причудливыми карнизами и консолями, высокими мансардными окнами и балконами.

Теперь их путь пролегал по широкой торговой магистрали. С обеих сторон тянулись деревья и старомодные витрины, затененные тентами. Приподняв шляпу, с ними поздоровался чернокожий мужчина на муле, двигавшийся навстречу. Мимо промчался в кабриолете господин, махнув в знак приветствия хлыстом. Стефани отметила, что на улице совсем не видно женщин - одни мужчины. На крыльце скобяной лавки Шварца два старика играли в шашки, в переулке мальчишки бросали кости, перед зданием «Натчез сан» толпились молодые люди в котелках и рубашках с жилетами, но без пиджаков, оживленно обсуждая политические новости. Но вот появились знакомые достопримечательности - купол здания суда округа Адаме с западной стороны улицы и высокая колокольня кафедрального собора Девы Марии - с восточной. Сто лет назад город выглядел совершенно иначе, и все же это был Натчез, со своим смешением старого и нового стилей.