Книга Театр мертвецов - Михаил Март

– Что вы предлагаете, Александр Иваныч? – спросил генерал.

– Давайте будем откровеннее с актерами. С ними надо поговорить еще раз и поподробнее, в частности о серебре. Второе, что бы я сделал, – это попытался провести некоторые параллели между нашим делом и делом Бражникова. Тут даже не надо отвлекать от работы своих людей. Подключите к этому делу майора Колодяжного. – Трифонов заметил на себе возмущенные взгляды, – Да-да, именно его. Он же аналитик. Дайте ему соответствующее задание. В конце концов, он не посторонний человек, по его пьесе поставлен спектакль, где гибнут люди, тут даже его фантазия пригодится. Он постоянно будет находиться под нашим надзором, и за ним не придется подглядывать из-за угла. И третье: нам позарез нужен ювелир, сделавший все серебряные изделия. Я не думаю, что он соучастник убийцы, но мы получим от него ответ на главный вопрос – сколько он отлил вещей из серебра, а значит, будем знать количество жертв, намеченных убийцей для истребления.

Возражать Трифонову никто не стал. Перешли на обсуждение оперативных мероприятий.

* * *

В этот день Анна не пыталась возражать Грановскому и не заикалась о своей роли в спектакле «Тройной капкан». Перед тем как поехать ужинать в ресторан, она сидела в его кабинете и слышала все телефонные разговоры. Антон названивал известным московским актерам и предлагал им сыграть в «Тройном капкане». Причем разговор начинался с убийственной фразы, не позволявшей артисту тут же бросить трубку. Звучало это приблизительно так: «Дорогой, предлагаю тебе контракт на пять – десять спектаклей по две тысячи баксов за каждый, плюс премиальные в процентах от количества сыгранных. Что скажешь?» В основном отказывались, и он тут же поднимал планку до трех тысяч. Для актера это очень большие деньги.

Многие верят в свою судьбу, удачу, фортуну, гороскопы, что свойственно творческим личностям, имеющим громкое имя. У каждого есть своя путеводная звезда. Так Грановский уломал четырех известных артистов. На роль Германа ему не удалось найти никого. Анна поняла главное – Антон запрограммирован, у него в голове заноза, и бороться с его блажью бесполезно. Он хочет сыграть спектакль до конца, хотя бы пересечь рубеж первого акта. Скольких исполнителей он еще погубит, его не интересовало. Об убийце Грановский разговаривать не желал. Это дело ментов, и пусть они разбираются. Из-за того что в стране растет преступность, театры, музеи и выставки закрываться не должны. Если какая-то сволочь выбрала для своих мерзких дел его театр, то это не причина для закрытия популярного культурного заведения столицы.

Брат Грановского, великий комбинатор, через своего адвоката нанял лучших частных сыщиков из охранных агентств для полного контроля над зданием «Триумфа». Внешне Грановский оставался прежним. Казалось, его ничто не пугает. Может, и так – он на сцене не играл, а именно там происходили основные кровавые события. Но Аня, хорошо знавшая своего старого любовника, заметила, что Антон стал много пить. Самодур, деспот, ничтожество, циник – все эти эпитеты она уже давно присвоила Грановскому, но ему не откажешь в силе характера и воле. Он всегда держался на уровне и не позволял себе расслабиться, а тут уже которую ночь подряд она проводила рядом с ним, и каждый раз он надирался до чертиков и требовал, чтобы она постоянно находилась рядом с ним.

Анне показалось, что он взял ее за руку, как маленькую слепую девочку, и повел к пропасти, дна которой увидеть невозможно, и при этом гладил ее по головке и рассказывал волшебные сказки. Вот только девочка понимала, что ее ждет впереди, и всячески пыталась избежать трагической концовки.

После ужина они взяли такси и поехали напиваться в знаменитые хоромы режиссера. Он даже не заметил, что большую часть шампанского Анна вылила на ресторанный ковер под столом. Сегодня она не желала падать замертво рядом со своим губителем. У нее возникли идеи поинтересней.

И опять они заводили пластинки, сидя голыми на ворсистом ковре, окруженные бутылками всевозможных форм, цветов и пробок.

– Москва на ушах стоит! – гоготал Грановский. – Ко мне сегодня приперся один бандит, лохотронщик или лотерейщик, черт их знает, как там они себя называют. И ты знаешь, что он мне сказал? Со смеху сдохнешь! Он предложил мне полмиллиона долларов, если я назову ему имя следующей жертвы. Представляю себе, сколько он заработает на своей рулетке.

– И ты ему назвал?

Грановский засмеялся еще громче:

– Хочешь сделать ставку? А вдруг ты ее не получишь?

Анна вздрогнула:

– Это буду я?

– Извини, лапуля, но я никак не могу связаться с убийцей. Думаю, ему все равно, кого убивать и в какой последовательности, а то мы смогли бы составить список очередников и здорово заработать на беспроигрышной лотерее. Самое смешное, что оперативники на лотерейщиков не обращают ни малейшего внимания, будто их не существует. Им не до этого. Я рассказал эту историю брату, но он сказал, что это не смешно.

– Почему же лохотронщик пришел к тебе?

– Интересно, а к кому он мог еще прийти? Они думают, что все убийства на сцене – это часть спектакля, режиссерская задумка. И так думают многие.

– Так что же ты ответил ему на его предложение?

– Я сказал, что спектакль дойдет до конца без единой жертвы. Проиграют все! У убийцы не хватит фантазии выдумать новый трюк. Предусмотрено все.

– Вчера менты так же считали. Как можно предположить, что артист провалится сквозь землю?! А в следующий раз с колосников на сцену упадет топор?

– Колосники под контролем, об этом уже подумали. Все тросы проверены, и декорация не обвалится, ее гвоздями к полу пришьют.

– А полмиллиона тебя не соблазнили?

– Меня? По мелочам не размениваюсь. Брат тратит на театр по пять миллионов в год. Может давать и больше.

– По сравнению с этими деньгами нам ты платишь гроши.

– Большего не стоите. Подумай только, во сколько обходится каждая тусовка?! А их по две в неделю. Сто четыре борделя в год для ублажения всякой швали. Дешевки, возомнившие себя звездами! По пятаку за кучку в базарный день. Самоварное золото, начищенное «Блендамедом» и «Аквафрешем».

Грановский скрипел зубами. Как же он всех ненавидел! Анна даже не подозревала, что в нем столько желчи и презрения. Такой способен убить и забыть смыть кровь с рук.

Как только Антон отполз ставить новую пластинку, она вылила клофелин в его фужер, заранее сунув пузырек под ковер.

– С кем же ты поедешь на гастроли? – спросила девушка, когда заиграла новая мелодия. – Нас всех передушат и перетравят к весне. Тебе придется заново ставить пять спектаклей.

– Вас истребят намного раньше. А к весне я успею новую труппу собрать и спектакли восстановить.

– А ты убийца, Антон. Кровожадность у тебя в крови!

Он наотмашь ударил ее по лицу, сильно ударил. Но она не почувствовала боли, Анна испугалась, что он уронит бокал с коктейлем, в который она вылила клофелин. Коктейль не пролился, и она облегченно вздохнула. Щека горела, губа треснула, и она почувствовала на языке приторный вкус крови. Ей захотелось выпить, но она воздержалась, а Грановский выпил. Через пять минут он уже спал мертвецким сном. Анна встала, пнула его ногой и стала одеваться.