Книга Моя дорогая Джин - Лесли Ламберт

— Да, спасибо.

Ни одного прикосновения. Ни единого взгляда, который дал бы Джин понять, что для Оливера все еще важны события минувшей ночи.

Приблизившись почти вплотную к нему, она тихо сказала:

— Я недосчиталась майки…

— Ах это, — кивнул Оливер. — Конечно, компенсирую. Не переживай из-за нее.

Прозвучало это так, словно старый друг мимоходом пообещал забросить тебе диск с давно посмотренным фильмом.

— Я, наверное, поеду, — нерешительно произнесла Джин.

— Разве тебе уже пора?

— Проводку поменяют и без меня, — прищурившись, сообщила она. — Абажуры вешать пока рано. Ламинат привезут завтра. Мебель расставлять тоже рано. У меня полно собственных дел, кроме твоего ресторана.

— Но ты вернешься вечером? — тихо спросил Оливер.

— А разве ты хочешь этого?

— Да, очень.

Он потер нахмуренный лоб.

— Прости, Джин. С утра посыпались звонки из нью-йоркского офиса, пришлось одновременно решать кучу проблем здесь и вопросы по основному бизнесу. Я уже успел устать.

Джин смягчилась.

— Звони, когда освободишься.

— Хорошо.

На прощание Оливер легонько коснулся губами ее щеки.

Какой контраст это составляло с его поведением ночью…

Джин поехала домой, по дороге заглянув в магазин и приобретя новую шелковую маечку своего любимого лазурного цвета. «Так-то, — мстительно подумала она, — не буду я дожидаться ничьих милостей».

Дома она принялась за уборку. Как всегда, квартира не могла порадовать ее чистотой. В коридоре было натоптано, в мойке на кухне гнездилась грязная посуда. Грязная посуда возвышалась стопкой и на кухонном столе. В холодильнике жалко скорчился одинокий ломтик ветчины. Плавленый сыр высыхал в открытой упаковке.

Джин отправила остатки продуктов в мусорное ведро, перемыла всю посуду, пропылесосила полы и подумала: «А ведь Карен не дура, что не желает делить с кем-то свое жилище…»

В комнату своей соседки Маргарет Джин боялась заглядывать. Вдруг придется лицезреть тараканов или что-нибудь похуже. Хотя что может быть хуже тараканов, Джин не знала.

Она прошла в свою комнату, открыла окна, чтобы как следует проветрить, протерла пыль и вымыла полы. Собрала фантики от леденцов, обертки от шоколада, старые билеты в кино. Выкинула и их тоже. Заодно избавилась от стопочки чеков, которые иногда еще складировала по карманам и ящикам стола. Сказывалась старая привычка…

Заваривая себе на кухне чай и включая компьютер, чтобы проверить почту, Джин в очередной раз подивилась причудам судьбы.

В дизайне интерьеров она полный профан. В колледже училась кое-как, спустя рукава. В университете с прохладцей занималась филологией. Подрабатывала в архиве. Наверное, только благодаря приобретенным там навыкам она и смогла устроиться на место секретарши.

Джин никогда не думала, что ее так сильно может увлечь подбор краски для стен или абажуров. И как Оливер до сих пор не раскусил ее? Ведь во всем, что она говорит, сквозит неуверенность. Неуверенность в своих силах, в собственных возможностях. От того, что Джин является профаном почти во всех областях человеческой деятельности, ей, похоже, никуда не деться…

Джин грустно усмехнулась.

«Вы же не думаете, что и в дальнейшем я буду самолично раскрашивать стены?» Это она готова была спросить после того, как вместе с Оливером они выкрасили участок стены. Но в глубине души только Джин знала, какое удовольствие она получила, работая плечом к плечу с Оливером, перебрасываясь с ним шутливыми фразами, созерцая результат своей деятельности.

Да, Джин было очень приятно видеть результаты своей деятельности в «Апельсине», которые не заставляли себя долго ждать. Между озвучиванием идеи и ее воплощением проходило совсем немного времени.

Джин видела, как помещение буквально преображается у нее на глазах. И на самом деле ей не терпелось посмотреть на законченный, обновленный интерьер «Апельсина».

Кстати, нужно будет обязательно сказать Оливеру о том, что вывеска над входом в бар никуда не годится.

А вот что нельзя трогать ни в коем случае — так это лестницу, которая ведет в полуподвальное помещение. Она придает неповторимый колорит заведению, является своего рода визитной карточкой. Тяжелая, кованая, украшенная грубоватой, но оригинальной резьбой…

Было бы глупо заговаривать о будущем после единственной ночи, проведенной вместе. Пусть это была даже ночь ночей. По крайней мере, так казалось Джин.

Вечером она снова приехала в «Апельсин», и Оливер повез ее в центр города, в ресторан с тайской кухней. Джин не понравилось. Очень уж было остро, перчено, огненно.

— Да, перца тут в избытке, — согласился Оливер и заказал для Джин очередной коктейль.

Джин кашляла и не могла отдышаться. Она уже влила в себя несколько бутылок минеральной воды как с газом, так и без. Ей начало казаться, что на лице сейчас выступит сыпь и вообще прицепится какая-нибудь аллергия.

— Не мучайся, не доедай. — Оливер попросил у официантки счет. — Хочешь мороженого?

— Хочу, — кивнула Джин. — Много мороженого.

— Должен же я как-то реабилитироваться за столь неудачный выбор места для ужина.

— Тебе же понравилось. Это тоже что-то да значит.

— Да, я люблю поострее, — согласился Оливер.

Он не повел Джин в кофейню есть мороженое, но и не стал покупать его у уличных торговцев. Вместо этого они заехали в супермаркет, где Оливер положил в корзинку несколько контейнеров с мороженым. От контейнеров, вынутых из морозильной камеры, отчаянно шел пар и растворялся в кондиционированном воздухе.

— Клубничное, с карамелью, с бразильским орехом. Как думаешь, нам хватит? Если ты предпочитаешь какие-то другие сорта, то только назови.

— Банановое, — попросила Джин.

— А сироп? А взбитые сливки? А шоколадная крошка?

— Думаю, что не нужно.

Оливер посмотрел на нее долгим взглядом.

— Ты… уверена? Продукты можно не только… есть.

— На что ты намекаешь?

— Именно на то, о чем ты сейчас подумала.

Джин густо покраснела.

— Обычно ты не такая стеснительная, — заметил Оливер и понес корзинку с прохладным лакомством на кассу.

Дома он выгрузил контейнеры в холодильник.

— Мы что, не будем его есть? — спросила Джин, с любопытством наблюдая за ним.

— Будем. Попозже.

Джин сидела на кухонном столе и болтала ногами.

— Тебя сюда не звали, — заметил Оливер.

— А чем этот стол так уж сильно отличается от того, другого?