Книга Банда 7 - Виктор Пронин

— О! — счастливо протянул Величковский. — Светка... Надо же где довелось свидеться!

— Знаешь, кто это? — спросил Пафнутьев, делая успокаивающий жест Худолею, который напрягся в своем кресле, готовый вскочить и разобраться с этим долговязым фиксатым плиточником.

— Говорю же — Светка Юшкова.

— Откуда ее знаешь?

— Общались.

— В каком смысле?

— А! Не то что вы подумали. Не мой человек. — Величковский бросил быстрый взгляд на пачку снимков, лежащих на столе. — Просто общались. Она это... Игорёвая.

— Какая? — не понял Худолей.

— Ну... В смысле человек Игоря. Зовут его так.

— Фамилия?

— Фамилия? — удивился Величковский. — Фамилия, — повторил он растерянно. — А я не знаю. Игорь, он и есть Игорь.

— Хорошо, — Пафнутьев помолчал, не зная, что спросить, поскольку очевидных вопросов в разговоре с этим странным плиточником у него не возникало. — Хорошо... Квартира, которую ты сейчас ремонтируешь... кому принадлежит?

— Игорю.

— Он там прописан?

— А вот этого не скажу.

— Почему?

— Потому что не знаю. — Величковский преданно смотрел Пафнутьеву в глаза, и тот понимал — не врет. Может быть, просто потому, что неспособен, не дано это ему, он, похоже, может произносить только ответы на четко поставленные вопросы. Но знал Пафнутьев и то, что можно отвечать прямо, правдиво, но при этом отчаянно лукавить.

— Хорошо. — Пафнутьев медленно перетасовал пачку снимков. — Хорошо... Как же они согласились вот так сфотографироваться?

— Я же говорил — уговоры у меня получаются! — воскликнул Величковский даже с некоторой горделивостью. — Доверяют они мне. Глупые, — добавил он для убедительности.

— Так это твоя работа?

— Вы имеете в виду...

— Фотографировал ты?

— Ну.

— Послушай, Дима... Я понимаю, когда говорят «да», понимаю, когда говорят «нет». Но я не понимаю, когда говорят «ну»! Скажи мне, пожалуйста, что означает эта конская погонялка?

— Какая погонялка? — Величковский был, кажется, испуган неожиданным вопросом.

— Конская! Лошадиная! Кобылья! Жеребячья!

— Вы же сами спросили...

— Ты фотографировал этих толстозадых красавиц?

— Ну.

Пафнутьев обессиленно откинулся на спинку стула и некоторое время сидел, уставившись в противоположную стенку. Он прекрасно понимал значение злосчастного «ну», это было своеобразное, смягченное, но все-таки утверждение, то же «да», но с вопросом, дескать, да, согласен, но не окончательно, произнося «ну» вместо «да», человек как бы и соглашается, но оставляет себе запасной выход.

— Где ты познакомился с Юшковой? — устало спросил Пафнутьев, уже не надеясь на ясный ответ.

— Так она же ко мне пришла квартиру снимать!

— Почему она пришла именно к тебе?

— Я же сказал — Игорь направил. Она — Игорёвая. Чтобы вам было понятнее, могу сказать по-другому... Светка — человек Игоря.

— Сколько ты с нее получал за квартиру?

— Не надо меня дурить! — взвился Величковский. — Ничего я не получал! Ни копейки!

— Сдавал квартиру даром?

— Ничего я ей не сдавал! — выкрикнул Величковский и даже отвернулся обиженно, будто обошлись с ним незаслуженно грубо.

— Чем же она с тобой расплачивалась? — спросил Пафнутьев, прекрасно сознавая, как к этому вопросу отнесется оцепеневший в углу Худолей.

— Ничем! — Величковский все еще был обижен и не желал разговаривать с человеком, который задает такие неприятные, оскорбительные вопросы. — Говорю — ничем, значит — ничем. И вообще, ничего мне от нее не надо! Мне есть кому позвонить, с кем вечер провести, — он неуловимо быстро бросил взгляд на пачку снимков, которые все еще лежали на столе.

— Прости, Дима. — Пафнутьев нащупал наконец тональность, с которой можно разговаривать с этим по-детски обидчивым человеком, — слова нужно подбирать уважительные, поскольку душа его желала пусть маленького, но восхищения со стороны людей грубых и бестолковых, неспособных даже установить унитаз в собственном туалете. — Прости, Дима, — повторил Пафнутьев для надежности, — но я не понимаю... Ты вложил в эту квартиру кучу денег, отремонтировал так, как мало кто может, ты же настоящий мастер... А потом отдаешь ее едва знакомому человеку, ничего за это не требуя... Объясни, пожалуйста!

— Не вкладывал я в эту квартиру никаких денег! Не моя она. Это Игорёвая квартира. И деньги со Светки получал он. Светка сама ему эти деньги отдавала. — Обида Величковского с каждым словом таяла.

— А в домоуправлении говорят, — начал было Худолей, но Величковский его перебил:

— Тоже еще — домоуправление! Что им скажешь, то они и запишут! Игорь на меня записал эту квартиру, чтобы не платить много денег за излишки жилья — вот и вся хитрость.

— Он не побоялся записать на тебя эту квартиру? Ведь ты можешь и не отдать?

— Не побоялся. Во-первых, потому что он бандюга, каких свет не видел, а во-вторых, я бумагу подписал у нотариуса.

— Какую бумагу?

— Что на самом деле эта квартира принадлежит ему, а не мне.

— А квартира, которую ты сейчас ремонтируешь? На кого записана? Тоже на тебя?

— Нет, на меня нельзя. Тогда это будет уже вторая моя квартира, и платить придется по полной программе.

— На кого же она записана?

— Не знаю. Может, на Игоря, может, еще на кого... Мы с ним об этом не говорили.

В этот момент в кармане Величковского запищал мобильный телефон. Он хотел было тут же вынуть его, но Пафнутьев с неожиданной ловкостью выскочил из-за стола и успел перехватить руку Величковского.

— О том, что ты здесь, ни слова! Ясно?

— А где же я?

— Скажи, что в той квартире, что ремонт продолжается.

— А если звонок как раз из квартиры?

— Какой хитрый! — восхитился Пафнутьев. — Тогда скажи, что сидишь возле универмага на скамеечке и ешь мороженое.

— Мороженое я люблю, — кивнул Величковский и нажал наконец кнопочку мобильника. Разговор был совершенно бестолковым.

— Да! — кричал Величковский почему-то радостным голосом: видимо, был польщен проявленным к нему вниманием. — Конечно. Будь спок! — И вдруг осекся — похоже, прозвучал вопрос, касающийся его места пребывания. И Пафнутьев тут же угрожающе показал кулак — дескать, только попробуй скажи, где находишься, только попробуй.

— Так это же самое... На месте! Ну как где, где всегда... Возле универмага. Ну как что... То, что и всегда... Мороженое ем, ванильное. Почему не нормальный голос... Как всегда. Мороженое еще не успел проглотить. Погода? Летная погода. Да ничего я не пудрю... Какой телевизор! Мне сейчас только телевизора не хватает. Хорошо, посмотрю, я всегда эти передачи смотрю... Доложу! Звони вечером, все как есть доложу! Ну, пока.