Книга Ураган по имени Рафаэль - Барбара Макмаон

— Яблоко от яблони недалеко падает, — тихо проговорила она.

Неужели все вокруг считают его таким же беспечным и бестолковым, как Сандовал-старший? Отец Рафаэля постоянно менял любовниц, и каждая последующая женщина была моложе предыдущей.

— Ты никогда не задумывался, о чем мужчины в возрасте могут болтать с юными любовницами? У них же нет ничего общего, — размышляла Амалия.

— Некоторые женщины говорят то, что мужчины хотят от них услышать.

— Боже правый, я бы так свихнулась! Мне нужна взаимная честность.

— Согласен.

У него в ушах раздавались слащавые голоса его бесчисленных любовниц: «Да, Рафаэль, конечно, ты прав, Рафаэль…» А он всегда мечтал встретить ту, которая будет противостоять ему, даже спорить иногда. Рафаэль подозревал, что Амалия как раз из тех людей, которые не станут скрывать свое мнение. Вряд ли она всегда соглашается даже со своим боссом.

— Как тебе работается со Стефано? — спросил он, проверяя свое предположение.

— Отлично. Конечно, он чаще всего добивается своего, но сверхурочно я не работаю, а в некоторых ситуациях поступаю по-своему.

Затем они обсудили взаимные предпочтения в музыке и различие вкусов в литературе. Несмотря на разницу в воспитании, у них нашлись одинаковые пристрастия, за исключением увлечения Рафаэля экстремальными видами спорта.

Быстро перекусив, они снова обнялись.

Время тянулось медленно. Ливень не стихал.

— Расскажи о своем доме, — попросила Амалия, желая больше узнать о Рафаэле. Когда еще у нее будет такая возможность?

— Его окна выходят на город и море. Я купил его около восьми лет назад. За порядком следит домработница.

— Подозреваю, что он огромный, — тихо сказала она.

— Слишком велик для одного человека, но это надежное вложение капитала. Когда цены на жилье повысятся, я выгодно продам его.

— Ты во всем видишь только выгоду или убыток? Почему просто не считать это жилище своим домом?

— Я редко там бываю. Кроме того, это всего лишь строение из камня, дерева и стекла.

— Дом должен быть особенным местом: удобным для отдыха, надежным и дающим возможность укрыться от мира.

— Твоя квартирка такова?

Жилье Амалии показалось Рафаэлю слишком тесным.

— Мы с Хосе постарались сделать ее такой. Когда были живы родители, мы жили в другом месте… — Она умолкла.

Рафаэль позавидовал Амалии. Ее семья не была похожа на ту, в которой вырос он.

— Ты останешься в этой квартире, когда Хосе уедет?

— Вероятно. Меня устраивает арендная плата, хотя я предпочла бы жить в доме с садом и видом на море.

Его дом был просторным, с садом и видом на Средиземное море. Понравится ли он Амалии? Рафаэль нахмурился. Он редко приглашал любовниц к себе, предпочитая никого не впускать в эту часть своей жизни. И все же очень хотел посмотреть на выражение лица Амалии, когда она увидит его сад. Можно поспорить, что он ей понравится.

А квартирка Амалии невелика и оформлена совсем не современно, однако удобна. Даже во время краткого визита она успела ему понравиться.

Кстати, именно это отличает Амалию от женщин, с которыми он обычно встречался. Она несколько старомодна, по крайней мере, в вопросах семьи.

Между тем темнело. Рафаэль несколько раз пытался связаться с Мануэлем, но безуспешно. Они съели почти всю провизию.

— Ночевать будем здесь? — предположила Амалия.

— Городов поблизости нет, — откликнулся он, удивляясь ее терпению. Вряд ли другая женщина на ее месте повела бы себя точно так же. — Если дождь к утру закончится, а оболочка шара не намокнет, мы сами поднимем аэростат. Пропана хватит, чтобы немного продержаться в воздухе. Приземлимся рядом с городом или у дороги, чтобы нас быстро нашли.

— Лучше поближе к городу. Хочу позвонить Хосе, пока он еще дома. Он уезжает в экспедицию завтра рано утром.

— Ты привыкаешь к полетам, — заметил Рафаэль. Ему все больше нравилась напарница. Эта стройная женщина отлично смотрелась рядом с ним. Они сидели бок о бок, ноги Рафаэля упирались в один из баллонов с газом. Не лучшая поза для сна, но они с Амалией перетерпят.

— Привыкаю, и меня это потрясает. Не могу поверить, но меня уже не тошнит от мысли о ежедневном полете. — Она покосилась на Рафаэля. — Но не воображай, что я когда-нибудь снова захочу подняться в воздух. Если бы ты меня не заставил…

— Эй, обвиняй своего босса. Я лишь соблюдал условия пари.

— С боссом я еще поговорю, — пообещала она. Рафаэль усмехнулся. Любая неприятность Стефано

Висенте была ему на руку.

— Ты оказался не таким, каким я тебя представляла. — Неторопливо произнесла Амалия.

— И каким же ты меня представляла?

— Надменным, эгоистичным, безразличным, беспринципным. Хотя, заставив меня лететь с тобой, ты проявил именно эти качества. Но я видела, как ты общаешься с членами команды сопровождения. С ними ты совсем другой — не хвастаешься, не задираешь нос, не приказываешь, а, наоборот, относишься к ним с уважением. Они профессионалы, и ты не мешаешь им работать.

Рафаэль рассмеялся:

— Если я стану их поучать, они тут же укажут мне мое место. Это мои друзья, Амалия, пусть не близкие. Мы все увлечены воздухоплаванием, и я безгранично им доверяю. А почему ты решила, что я могу задирать нос? — изумился он.

— Стефано ведет себя так постоянно. Он воображает себя повелителем мира или чем-то в этом роде. Мой босс обожает внимание и лесть.

— Не сравнивай меня с Висенте. Мы совсем разные.

— Знаю. Но поначалу я считала вас очень похожими. Кроме…

Рафаэль ждал ее ответа. Амалия была очень искренней и не скрывала ни радости, ни грусти, ни злости.

— Думаю, ты порядочнее Стефано, — неторопливо продолжила она. — Я неоднократно замечала, что ты мгновенно выходишь из себя, когда кто-то сомневается в твоих словах. Есть старая пословица: «Не держать слова — не уважать ни себя, ни другого». Ты весьма серьезно к этому относишься.

— Конечно.

Она кивнула:

— Сейчас многие стали бесцеремонными, не заботятся о том, какое производят впечатление. Почему для тебя так важно понятие чести?

— Не хочу быть похожим на отца, — неожиданно для себя выпалил Рафаэль.

Амалия нахмурилась:

— Что так?

Придется объяснять. Зря он не сдержался.

— В детстве он кормил меня и Андреаса байками о том, что поведет нас куда-нибудь. Но потом приезжал гость или деловой партнер, и отец тут же забывал обо всем. Так повторялось снова и снова. — На

Рафаэля нахлынула былая злость. Еще тогда он поклялся не давать пустых обещаний.