Книга Дом странных детей - Рэнсом Риггз

Вскоре у меня начали неметь ноги. Чтобы хоть немного оживить кровообращение, я осторожно перенес вес тела с одной ноги на другую. Крохотный обломок скатился с кучи с шорохом, который в полной тишине показался мне грохотом. Голоса стихли. Затем прямо над моей головой скрипнули половицы и сверху посыпалась струйка пыли. Кто бы это ни был, они совершенно точно знали, где я нахожусь.

Я затаил дыхание.

— Эйб? Это ты? — тихо произнес девичий голос.

Я решил, что все это мне снится. Я ждал, что девочка скажет еще что-нибудь, но долгое время до меня доносилась только барабанная дробь дождя по крыше. Затем наверху вспыхнул фонарь, и, запрокинув голову, я увидел, что около полудюжины ребятишек стоят на коленях вокруг уродливой дыры в полу и смотрят прямо на меня.

Их лица были мне знакомы, хотя я и не мог припомнить, где видел их раньше. Они казались мне лицами из полузабытого сна. Где же мы встречались? И откуда они знают, как звали моего дедушку?

И тут до меня дошло. Их одежда, странная даже для Уэльса. Их бледные серьезные лица. Вокруг лежали фотографии, глядя на меня снизу так же, как эти дети смотрели на меня сверху. Внезапно я все понял.

Я видел их на фотографиях.

Окликавшая меня девочка выпрямилась, чтобы присмотреться ко мне получше. В руках она держала мерцающий огонек — не фонарь, не факел, а огненный шар, не окруженный ничем, кроме ее ладоней. Ее фотография попадалась мне на глаза не более пяти минут назад, и на ней она выглядела точно так же, как и сейчас, вплоть до странного огня в руках.

Я Джейкоб, хотел сказать я. Я вас искал. Но моя нижняя челюсть от удивления отвисла так, что я не смог произнести ни слова, а только стоял и смотрел на нее.

Девочка помрачнела. Я понимал, что выгляжу ужасно в промокшей под дождем и испачканной пылью одежде, да еще и сидя на корточках на куче мусора. Кого бы она и другие дети ни ожидали увидеть в этой дыре, это явно был не я.

Они начали перешептываться, а потом вскочили и стремительно разбежались. Это внезапное движение привело меня в чувство, и я вновь обрел голос и начал кричать, умоляя их подождать. Но, судя по топоту, они уже мчались к двери. Спотыкаясь о кучи мусора и натыкаясь на стены, я ринулся к выходу из этого вонючего подвала. Но когда я взбежал на первый этаж, куда уже каким-то образом вернулся ранее похищенный ими дневной свет, дети уже исчезли из дома.

Я бросился наружу и спрыгнул с разрушенного крыльца в траву.

— Подождите! Остановитесь! — кричал я.

Но их уже нигде не было. Тяжело дыша и проклиная собственную медлительность, я обшаривал взглядом двор и подступающий к нему лес.

Что-то треснуло за деревьями. Я резко развернулся и увидел, как за завесой веток промелькнул подол белого платья. Это была она. Не разбирая дороги, ломая кусты, я помчался за ней.

Я преследовал ее, перепрыгивая через поваленные деревья и ныряя под низко нависшие ветви. Я задыхался, и у меня в груди все горело. Она пыталась оторваться от меня, то сворачивая с тропинки в непроходимую чащу, то снова выскакивая на дорожку. Наконец деревья остались позади и мы выбежали на заболоченную равнину. Я понял, что мне представился шанс, упустить который я не имею права. Спрятаться ей было негде. Чтобы настичь ее, мне оставалось только развить еще большую скорость. Я был в джинсах и кроссовках, что давало мне преимущество перед одетой в платье девочкой. Я уже почти догнал ее, когда она резко свернула и помчалась прямо через болото. Выбора у меня не было, я вынужден был последовать за ней.

Бежать теперь было невозможно. Почва колыхалась под ногами, и я то и дело по колено проваливался в ямы, пытавшиеся тут же засосать мои ноги. Но, похоже, девочка знала, куда становиться, и уходила от меня все дальше. Вскоре она скрылась в тумане, и мне пришлось идти, руководствуясь только оставленными ею следами.

После того как она оторвалась от меня, я ожидал, что ее следы свернут обратно к тропинке, но они вели все дальше в болото. Потом туман окончательно сомкнулся вокруг меня, скрыв тропку из виду, и я начал сомневаться, что мне вообще удастся отсюда выбраться. Я попытался звать ее: Меня зовут Джейкоб Портман! Я внук Эйба Портмана! Я не причиню тебе вреда! — но туман и грязь как будто поглощали мой голос.

Ее следы привели меня к насыпанному из камней холму. Он походил на большой серый иглу, но на самом деле был курганом — одним из многочисленных захоронений эпохи неолита, в честь которых, видимо, и был назван Кэрнхолм[10].

Длинный и узкий курган был чуть выше меня, и с одной стороны в нем виднелось отверстие, напоминающее дверь, перед которой торчали скудные пучки травы. Выбравшись из трясины на относительно твердую и сухую почву вокруг него, я увидел, что дыра является входом в туннель, уводящий куда-то вглубь. Обе стены туннеля украшали замысловатые петли, спирали и древние иероглифы, значение которых затерялось в глубине веков. Здесь лежит болотный мальчик, — подумал я. — Или, скорее, «Оставь надежду всяк сюда входящий».

И все же я вошел, потому что именно сюда вели следы убежавшей от меня девочки. Внутри туннель оказался сырым и узким, а также низким и невероятно темным. Мне удавалось идти по нему, только согнувшись в три погибели и, вероятно, очень напоминая краба. К счастью, замкнутые пространства не входили в длинный перечень смертельно пугающих меня вещей.

Пробираясь все дальше и представляя себе дрожащую от страха где-то впереди девочку, я громко обращался к ней и пытался заверить ее в том, что ей ничего не угрожает. Мои собственные слова возвращались ко мне и обрушивались на меня мрачным громогласным эхом. От нелепой позы, которую я был вынужден принять, у меня начали болеть ноги, но вскоре туннель расширился и я очутился в каком-то помещении. Тут было темно, хоть глаз выколи, но достаточно просторно, и я наконец-то смог выпрямиться. Вытянув руки в стороны, я так и не дотянулся до стен. Я извлек из кармана телефон и снова воспользовался им как фонариком, чтобы понять, где нахожусь. Это оказалась комната с каменными стенами размером с мою спальню. И, кроме меня, в ней никого не было.

Я стоял, пытаясь понять, как девочке удалось ускользнуть, как вдруг меня в очередной раз осенило. Мысль была настолько простой, что я опять почувствовал себя полным идиотом из-за того, что мне потребовалось столько времени, чтобы осознать это. Никакой девочки не было. Вообще. Я представил себе и ее, и всех остальных. Мой мозг создал их образы, пока я разглядывал фотографии. Я вспомнил странную внезапную темноту, предшествовавшую их появлению. Может, я просто отключился?

В любом случае их существование было невозможно. Все эти дети умерли десятилетия назад. Даже если бы это было не так, глупо было поверить в то, что они до сих пор выглядят так же, как в то время, когда были сделаны эти снимки. Но все произошло слишком быстро. У меня не было времени, чтобы остановиться и задаться вопросом, не галлюцинации ли это.