Книга На распутье - Александр Фомичев

приказы мои обсуждать⁈ Да ещё на людях⁈

— Никак нет! — поспешно пробубнил Булькун, осуждающе испепелив пред тем яростным взором младого родственничка. — Братишка просто перегрелся на солнышке, бывает!..

— Повозка, ежели что, наша, — тем временем встрял Хасван в диалог посадника со своими подчинёнными. — Так что мы сейчас выгрузим варвара, и вы тут уж с ним сами дальше нянчитесь. А свою телегу мы с собой заберём.

— Ага, щас! Даже не мечтайте! — мгновенно взвился Васланик. — Наслышан я про этого безумного дикаря, потому из клетки его выпустят только у темницы, и то лишь затем, чтоб нацепить, помимо верёвок, ещё и кандалы, а опосля скинуть в яму, где он и будет ожидать, когда за ним приедут гвардейцы Эдиза! Да не куксись ты так! — городничий ободряюще подмигнул насупившемуся Хасвану. — Вернут тебе эту несчастную колымагу! Аккурат после того, как мои бесстрашные воители упекут могучего руса куда следует! Правда, всего двоих моих обалдуев, конечно, маловато с ним отправлять; хоть и связан дикарь да за решёткой, но ещё парочку-другую стражей, пожалуй, для надёжности приставлю к нему, ведь в данном случае — много не мало!

— Хорошо, — чуть помедлив, хрюкнул Хасван, пред тем мельком встретившись глазами со вскинувшим гриву русичем, лишь едва заметно согласно моргнувшим в ответ на повисший в воздухе немой вопрос атамана. — Да будет так! Ну и раз выбора у нас нет, обождём тогда в «КиМе» сколько нужно. Остаётся надеяться, что не до белобрысых седин куковать там придётся.

— Рад наконец-то услышать разумные речи! — удовлетворённо просопел городничий, затем обернувшийся на скрип ворот; это вернулся Кульман, а следом за ним и два стражника, неся за латунные ручки вполне себе увесистый металлический сундучок с золотом. Три с половиной сотни дукатов уже сами по себе являлись целым состоянием. У разбойничьей ватаги, ошалело уставившейся на тут же вскрытый ларь, жадно заблестели глаза. Разочарование от неполной суммы за голову варвара мигом испарилось, ибо даже одна треть от причитающейся награды была огроменными деньжищами для любого из них, никогда не державших и близко сопоставимый по ценности куш в руках.

— Сойдёт для начала, — негромко проронил алчно облизнувший губы Хасван, нервно захлопывая крышку сундука. — Пересчитаю в таверне; отправь со мной кого-нибудь из своих людей.

— Переберёшь золотишко при Кульмане; он с вами пойдёт. Ему же накалякаешь расписку в получении трёх с полтиной сотен монет. С ним будут двое моих воинов. На всякий случай, — Васланик сердито воззрился на постепенно разраставшуюся возле клетки с пленником толпу зевак и раздражённо взвизгнул: — Чего за сонмище⁈ А ну, разойдись, дармоеды! Делать нечего⁈ Сейчас я найду работёнку всем вам разом: ров, например, копать, о коем давно мечтаю!.. На добровольных началах, то есть за миску гороха. Ну что, имеются желающие лопатами помахать?

Желающих не обозначилось; толпа любопытных горожан тут же рассосалась, ибо только лишь за скудную жратву, то бишь, считай, забесплатно, ковыряться в земле дураков не нашлось.

Тем часом Булькун с Тайриком вскарабкались на облучок; позади повозки пристроились ещё четверо пеших стражников, на своих двоих собравшиеся следовать за невольничьей телегой.

— С узником не разговаривать, клетку не открывать, никого к ней не подпускать! Кочанами отвечаете за благополучную доставку варвара к темнице! Как приедете, нацепить на него кандалы и определить в одиночную ямищу! Скажете Уклюмичу, чтоб охрану возле неё не забыл выставить. Усё ясненько? — напутственно пролопотал согласно закивавшим охранникам городничий, наблюдая при этом, как повозка трогается с места. — Давайте тогда, одно копыто здесь, другое там, — булькнул Васланик напоследок, а затем перекинул взор на ватагу наёмников, также начавшую отбывать с его золотом, только в противоположном направлении.

«Точнее, уже не с моим златом, — тоскливо про себя подумал посадник, заодно мрачно подметив, как ему неспокойно на душе. Некое дурное предчувствие не давало Васланику покоя с тех самых пор, как ему сообщили о поимке дикаря. Что-то должно было случиться; уж больно всё гладко идёт. — Не к добру появление столь именитого узника в Лагурине. Ох, не к добру!..»

— Вас, ежели что, где искать? Как обычно, в «КиМе»? — вдогонку ловцам удачи уныло поинтересовался городничий.

— Ну а где ж ещё! — согласно крякнул под конец разговора Хасван. — Будем в этой таверне гудеть до тех пор, покамест остальные наши дукаты не привезут! Так что в случае чего ищи нас в «Коте и Мышах»!

Глава 10

Тюрьма Лагурина

Спустя сорок минут

Лагуринская темница находилась на севере града и представляла собой опоясанную деревянным забором казарму на полтора десятка тюремщиков с прислугой, три подсобных помещения для оружейной, кладовой и уборной, а также огороженную ещё одним, более-менее добротным частоколом ровную площадку. На ней располагались девять каменных мешков, то бишь трёхметровых по глубине, но довольно тесных по ширине ям, со стен и пола выложенных грубо обработанными известняковыми плитами. Две подземных камеры были свободными; в прочих кучковались заключённые самого разнообразного пошиба, начиная от волей случая угодивших в тюрьму загулявших выпивох, перебравших вчера лишку и имевших глупость забуянить на ночь глядя, и заканчивая мелкими воришками, мошенниками, конокрадами и невезучими грабителями. В одной из ям, отдельно от остальных, сидела также пара разбойников-душегубов, уже приговорённая скорым судом городничего к позорной казни через повешенье; смерть за смерть во все времена существования человечества считалась справедливым итогом для набедокуривших головорезов. Особливо если убийство совершено с умыслом, издевательски и жестоко.

— Так, что тут у нас? Кого привезли? — звонко проверещал риторическим вопросом на удивление худосочный черноволосый дакиец лет сорока, по всей видимости, начальник тюрьмы, невесть с чего гордо выпятивший свою впалую грудь навстречу подъезжающей телеге с пленником. За тощим вожаком, у распахнутых настежь тюремных ворот стоял весь состав лагуринской темницы, а именно четырнадцать соплеменников своего щуплого главаря, явно прознавшего раньше времени, какого важного узника скоро доставят в его казематы. Людская молва порой шустрее ветра способна доносить нужные для острого слуха сведения.

— Приветствую, Уклюмич, — буркнул ему Тайрик, спрыгивая с облучка. — Кого мы тебе приволокли — не поверишь!..

— Кхы, растяпы, я и так уже знаю кого! — едко фыркнул напыжившийся костлявый «павлин». Ещё пуще выкатив грудь колесом и уперев при этом руки в боки, Уклюмич принялся степенно, по-хозяйски обходить остановившуюся повозку с клеткой.

— Что, никак, кто-то из зевак уже