Книга Беспринципный - Белла Ди Корте

жизнь, показала мне, насколько отчаянной она была. Она попала в переломный момент, попав в самую суть за пределами голода, и готовая к нечто большему. У нее не было выбора.

Не было дома. Не было работы. Да и денег не было. Она была на нуле, выживала из последних сил. Черствый хлеб в ее сумке выдал ее с головой, не говоря уже о том, что сама она была кожа да кости, причем это не потому, что она пыталась быть худой.

Отчаяние не всегда означает, что человек предан, но после того, как кто-то пробыл в окопах так долго, рука, которая помогает ему подняться, принимает его и кормит, станет рукой, которая внушает доверие. Для кого-то вроде нее, кто остался должен мне, даже если она этого не знает, она станет преданной.

Верность вознаграждалась в мире, в котором я жил.

Я бы сделал для нее все. Она бы сделала то же самое для меня.

У нее было общее представление о вещах, уже укоренившееся в ней, даже при том, что я ненавидел сам факт мысли о том, как же она до такого докатилась.

Я все узнаю об этом. Я всегда так делал.

Голубой был когда-то любимым цветом Мариетты Палермо - той самой маленькой девочки, которая любила бабочек и книжки-раскраски. Я бы хотел знать, был ли голубой любимым цветом Марипосы Флорес к тому времени, когда я закончу.

Бабочки и книжки-раскраски все еще красноречиво говорили за нее. Я все еще делал ставку на голубой.

Я бы знал, если бы ей снились кошмары, и я играл в них главную роль, или если бы она полностью забыла всю ту ситуацию. В ту ночь в клубе ее тело помнило меня, хотя разум отказывался давать волю воспоминаниям.

Я изучу каждый шрам на ее теле и выслежу каждого, кто хотя бы раз пальцем касался этого тела со злым умыслом. Мне пришлось заплатить за множество грехов. Еще несколько не будут иметь значения, когда придет время прощения.

На ее коже не было бы ни одной веснушки, которую я не знал бы в таком интимном ключе.

Мне очень хотелось провести пальцем по ее носу, запомнить, как он ощущается на моей коже. Я уже запомнил изгибы ее тела. То, как она прижималась ко мне. Как она чувствовала себя, будучи прижатой к моей груди. Ее запах все еще, казалось, плыл у меня под носом, когда я меньше всего этого ожидал.

Вернемся к гребаной сути. Она у меня в долгу.

— Капо, — сказал Рокко, напомнив мне, что я в его кабинете. Этот остряк называл меня боссом по-итальянски. Он был мне самым близким братом, которого я когда-либо знал, но мы не были братьями. По крайней мере, не по крови, но кое-что я усвоил на собственном горьком опыте: семья - это не всегда родная кровь. Семья - это звание, которое нужно заслужить, а не говорить о ней как о данности. Несмотря на то, что мы были близки, между нами все еще была пропасть. Из-за него. Из-за меня. Так было всегда, когда дело касалось мира, в котором мы жили.

Я отвернулся от окна, за которым раскинулся город Нью-Йорк, и сделал еще глоток виски. Я поставил бокал на его роскошный стол из красного дерева и поправил галстук.

— Да, — ответил я. — Подготовь документы.

— Ее имя, — в его взгляде, в том, как Рокко изучал меня, не было ни капли осуждения.

Я посмотрел на часы. Мне нужно было быть в другом месте.

— Пусть она сама решает.

— Я пошлю Гвидо.

— Да, — усмехнулся я. — Уверен, ей это понравится, ведь она так хорошо знает Гвидо и клан Фаусти. Знакомое лицо могло бы облегчить эту задачу.

Он улыбнулся в ответ, кивнул и принялся за бумажную работу.

8

МАРИПОСА

Прошло уже больше недели с тех пор, как мы встретились в клубе, и столько всего произошло за это время.

От него не было вестей. После того, как его человек подвел меня к ожидающей машине с тонированными стеклами, создающими ощущение уединения, которая выглядела так, будто стоила как таунхаус в Нью-Йорке, водитель в дорогом костюме отвез меня домой. Я заставила его высадить меня в двух кварталах от дома Кили, хотя у меня было такое чувство, что он проследил за мной.

Итак, этот жизненный опыт пошел коту под хвост. Мое тело даже не стоило того, чтобы им торговать.

Я свалила все на свой нос и попыталась двигаться дальше.

Это было легче сделать, когда вокруг меня происходило так много всего хорошего. Кили могла немного отлынивать на работе, когда Харрисон вызвался оплачивать ее месячную арендную плату. Ситуация со Сьеррой действительно сильно ударила по ней. Кили снились кошмары после того, как она увидела девушку, с которой так долго жила в одной комнате, мертвой. Детективы решили, что Сьерра была убита. Харрисон сказал мне, что ее жестоко зарезали. Армино Скарпоне был подозреваемым номер один, но его еще не нашли.

Было страшно думать, что Армино на свободе, но на улицах города было полно таких, как он, и тот факт, что он был там, на самом деле не шокировал нас. Мы подготовились и выживали, как могли.

Через два дня после того, как Харрисон помог Кили с арендой, ей позвонили. Она получила огромную роль в знаменитом бродвейском шоу. Мы все знали, что когда-нибудь она это сделает, но это стало настоящим потрясением, когда все же случилось. Лучше этого поворота никто из нас и не ожидал. Кили заслужила это, как и многое другое.

Кили потребовала, чтобы я осталась с ней. Она не хотела, чтобы я выходила на улицу, так как Армино видел, как мы уходили в тот день. Он знал, что мы с Кили дома, когда стучал в дверь и кричал. Харрисон подумал, что, возможно, он захочет устранить всех свидетелей, но было уже слишком поздно. Мы с Кили уже поговорили с полицией, так как обе были там. Мы были последними тремя людьми (Кили, Армино и я), которые видели Сьерру живой, не считая продавца в магазине. Она выбежала купить чулки и попала в засаду по дороге домой.

Невзирая на то, что я чувствовала себя иждивенкой, принимающей подачки, я решила остаться с Ки. Не потому, что я не могла заставить себя снова оказаться на улице, а