Книга Нарциссическая семья: диагностика и лечение - Стефани Дональдсон-Прессман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Они затем описывают это от третьего лица. Мы широко используем эту технику в сочетании с гипнозом для абреактивной работы с пережившими сексуальные злоупотребления и другие формы посттравматического стрессового расстройства.
История Марго. Марго — тридцатипятилетний брокер недвижимого имущества, имеющая собственный бизнес. Ее беспокоило постоянно нарастающее беспокойство в течение дня и частые просыпания ночью. На первых сеансах лечения она утверждала, что ее семья происхождения — двое успешных, профессиональных родителей — была идиллической. Она исследовала свои проблемы со сном вместе с врачом, который попросил, чтобы она «сняла кино» о себе, как она спит, будучи девочкой. Она уже описала спальню и кровать.
Марго: там девочка. Ей примерно девять-десять лет. Она лежит в кровати, спит. Затем яркий свет. Это открылась дверь в зал. Из зала бьет свет.
Врач: Что чувствует девочка?
Марго: Она сонная. Она хочет спать. Ей... грустно.
Врач: Почему грустно?
Марго: Она знает, что она теперь хорошо не уснет. Из-за этого ей грустно.
Врач: Что происходит теперь?
Марго: Она грустит (плачет, рассказывая это) из-за ее маленького брата. Это ее братик у двери. Теперь он закрыл дверь. Он плачет; она слышит его всхлипы. Он подходит к кровати. Она подвигается, чтобы пустить его. Он плачет, и она обнимает его. Он засыпает. Она не спит.
Врач: Что она чувствует?
Марго: Грусть. Она грустит из-за ее маленького брата... оттого, что ему все еще нужна [забота]. Ей уже нет. Она грустит, что она теперь не уснет.
Врач: Что происходит теперь?
Марго: Она смотрит на своего маленького брата, как он спит. Он выглядит таким милым. Ему только пять. Он не полностью закрыл дверь зала, таким образом на него падает немного света (снова начинает плакать). Она обвивает его руками и так замирает.
Врач: Что она чувствует, Марго?
Марго: Грусть.
Врач: это все?
Марго: Грусть... и злость. Гнев. Она полна ярости. Она ненавидит этих ублюдков. Они так сильно расстраивают его. Они недостойны такого милого маленького мальчика как Тэдди. Я ненавижу их. Он любит их, поэтому он страдает. Он должен усвоить. Перестать плакать. (Горько плачет и раскачивается на стуле) Пусть мне будет плохо за него ...и за меня. Я действительно заботилась, но они испоганили все. Я должна была заботиться о Тэдди, но я была только ребенком. Я не могла сделать этого правильно. Он нуждался в родителях.... Я нуждалась в родителях. Не было никого, кто бы заботился о нас. Никого.
Когда Марго наконец смогла соединить части мозаики в целое, то стало видно, что жизнь их семьи была построена вокруг поддержки чувства собственного достоинства матери и придания ей чувства уверенности в себе, но так, чтобы не предъявлять к ней слишком много требований. Ночные проблемы возникали, когда родители Марго, которые много ходили по гостям, возвращались домой с вечеринки. Мать начинала ругаться с отцом за то, что он обращал слишком много внимания на других женщин, или за то, что он сказал или не сказал, сделал или не сделал за вечер. Мать всегда хлопала дверьми, от чего просыпался Тэдди. Затем ругань усиливалась, отец угрожал уйти, мать начинала плакать и просить прощения. Тэдди, комната которого была рядом со спальней родителей, пугался, и приходил в спальню сестры в другом крыле дома. Марго испытывала сильное желание защитить братика (которого она обожала), чувствовала гнев на родителей и страх за себя.
Использование видеопроекции устанавливает дистанцию между пациентом и переживанием. Это обеспечивает полосу эмоциональной безопасности, так, чтобы пациент «не закрылся» и не блокировал важные воспоминания.
Выражение чувств
«Я чувствую... Я хочу»
Как только люди в состоянии (1) признать, что они имеют чувства, и (2) обозначить словами свои чувства, они затем способны учиться выражать свои чувства соответствующим образом — часть «я чувствую». Когда они затем в состоянии принять (3) что они имеют право испытывать эти чувства и (4) что их чувства важны, им становится легче выразить словами свои ожидания другим людям -часть «я хочу». Они быстро узнают, что как только они в состоянии выразить «я чувствую», зачастую становится ненужным обстоятельно объяснять «я хочу». Чаще всего самое важное — быть способным услышать чувства.
Все же есть навыки, которыми необходимо овладеть, чтобы выражать чувства. Есть список «плохих вещей», которые люди часто говорят, когда испытывают сильные эмоции и им трудно их выразить (см. список в Приложении В). Но зато эти варианты поведения (обзываться, переходить на личности, делать утверждения типа «ты вечно/ты никогда не», долго копить зло на кого-то, а потом взрываться из-за пустяка, припоминать прошлое, сравнивать кого-либо со своими родителями, и т.д.), хорошо помогут
. обострить эмоции;
. задеть самолюбие;
. сорвать на ком-то зло;
. вызвать ощущение вины и стыда;
. вызвать оборонительный рефлекс;
. подтолкнуть к контратакам;
. лишить возможности решить проблему.
Они не эффективны для того, чтобы сообщить о чувствах и предпочтениях так, чтобы их смог услышать другой человек. Люди, с которыми говорят, используя любой из отрицательных упомянутых выше методов, не чувствуют себя оцененными по достоинству или уважаемыми; они чувствуют себя подвергшимися нападению. Людям не свойственно слушать внимательно, когда их атакуют, потому что они готовят защитную контратаку. Это не лучший рецепт для полезного, ориентированного на решение проблем общения. Например, люди будут отвечать очень по-разному на утверждения: «Ты вечно меня перебиваешь! Вообще никакого уважения!» и «Когда ты перебиваешь меня, это меня злит и обижает; я чувствую, что мое мнение не имеет значения. Я чувствую, что глуп».
И наоборот, люди действительно слушают утверждения, описывающие чувства. Такие утверждения интересны, описательны и не содержат угрозы — они описывают говорящего, а не слушателя. Они уважительны для обеих сторон, и у них есть превосходный шанс того, чтобы быть услышанными. Не нужно готовить защиту, потому что нет нападения, против которого надо защищаться. Общение по формуле «Я чувствую... Я хочу» является уважительным общением взрослых (УОВ) в своем лучшем проявлении.
Вновь о Кэролайн
Мы часто возвращаемся к Кэролайн (упомянутой во второй главе, чья мать сказала ей, «Если тебе приходится просить о чем-то, это теряет свою ценность»), когда прорабатываем с пациентом концепцию уважительного общения взрослых, поскольку то, как она усвоила формулу «Я чувствую... Я хочу» оказывается близким для большинства
