Книга Дневник Угасания - V. Excommunicado

можно дольше. Мы выходим из квартиры вместе, она провожает меня до подъезда. На улице прохладно, она опять лишь набросила легкую куртку и даже не застегнулась, я жду такси и обнимаю ее. До приезда машины остается минута, вот-вот все закончится. Подъезжает серый седан, я целую ее на прощание. Короткое, легкое касание наших губ, практически бесчувственное, наполнено остатками наших сожалений и желанием остаться друг с другом хотя бы чуточку дольше. Подходя к машине и открывая дверь, я не оборачиваюсь – мне хочется, но я не могу. Лишь сев на сиденье и подождав, пока водитель тронется, я осмеливаюсь обернуться и посмотреть на то место, где мы стояли. Ее уже нет, она ушла в тот же момент, когда я сел внутрь. Ей тоже больно, я понимаю. Я рад, что она ушла.

Я помню, как мы оставались вдвоем на съемной квартире. Мы были уже достаточно взрослыми людьми, чтобы желать провести время только вдвоем. Это была осень перед началом моего второго года обучения заграницей. Я приехал в родной город, чтобы подождать начала обучения и занимался различными документацией. Мы виделись гораздо больше, чем обычно, ведь понимали, что скорее всего мы не увидимся следующий год. Старались проводить время как можно интереснее и приятнее друг для друга. Она приезжала ко мне, я приезжал к ней, мы снимали квартиры и виделись на них. Я прекрасно помню то чувство, несравнимое ни с чем, когда мы лежали вдвоем в кровати после долгих прелюдий и короткого, но страстного и громкого секса, наши лица еще были красными, а дыхания разносились по всей квартире и медленно угасали. Я лежал на ее груди и слушал, как бьется сердце. Ее легкая и нежная рука гладила мои волосы. Она, как и я, любила держать меня за руку и играть с пальцами, нам казалось это таким забавным и всегда вызывало улыбку. Спустя некоторое время мы менялись, она ложилась на мое плечо, и я обнимал ее одной рукой, гладил по спине и делал то, что она назвала массажем. Я никогда не забуду тепло и нежность ее тела, будучи всегда серьезной, рядом со мной она казалась такой маленькой и хрупкой, что хотелось прижать к себе и никогда не отпускать, чтобы уберечь от внешнего мира – злого, жестокого и насквозь прогнившего. Это продолжалось меньше месяца, но это было запоминающееся и очень приятное время. Мне не на что жаловаться за исключением собственной слабости, ведь по моей вине мы так и не смогли сделать то, о чем так давно хотели – провести ночь вместе, заснуть и проснуться в одной постели. Я до сих пор жалею о том, что так и не смог пересилить себя, чтобы это случилось. Однако, что было, то уже не исправишь, поэтому, сейчас лишь остается вспоминать те счастливые часы, проведенные вместе, вспоминать, как она готовила для меня, как я лежал у нее на груди, укрывшись одеялом, и слушал, как она что-то рассказывает, как мы принимали душ, как смотрели фильмы и разговаривали обо всем, что придет в голову.

Сегодня 8 марта…

Сегодня 8 марта, за всю зиму снег выпадал лишь раз, и то ночью, сегодня второй раз. Знаете, я даже рад, как будто соскучился по снегу. Не думал, что такое возможно, однако, это так. Раньше я жил в месте, где снег лежал около или больше 6 месяцев в году и надоедал до боли в костях, ведь его приходилось убирать, из-за рассыпанных химикатов на дороге была постоянная грязь, к тому же холодрыга, что приходилось одеваться минут 10-15, чтобы просто выйти на улицу и не замерзнуть. На Урале зимы действительно могут быть суровыми, особенно, если живешь за пределами крупного города. Помню, как когда приезжал в деревню, мы ходили на лыжах каждое утро. Во время снегопада лыжню быстро заметало, а видно было не дальше 20 метров. Если на улице температура ниже 20 градусов, то останавливаться на перерыв можно было не дольше, чем на 5 минут, иначе рискуешь начать замерзать и быстро выбьешься из сил. Мы останавливались в середине леса, между деревьев, где не дует сильный ветер и снег не бьет в глаза; доставали по паре конфет или мандаринов и медленно съедали холодные, твердые закуски. Замерзший в кармане шоколад почему-то всегда был гораздо вкуснее, чем теплый, только взятый из вазы. С нами часто ходила пара дворняг, которые жили на соседней ферме, им нравилось просто бегать рядом, копаться в снегу, а мы их подкармливали объедками и костями, когда приходили обратно домой. Ребенком мне было не так весело просто ходить на лыжах, а две собаки, любящие играть и ласкаться, скрашивали это время, почти каждый день проходя с десяток километров вместе с нами. Вообще, я понял, что собака гораздо лучше человека во многих стезях. Они часто добрее, искреннее и вернее большинства людей, которых ты встречаешь за жизнь. Они будут защищать тебя, будут верно бежать рядом несмотря на снег и холод, будут прижиматься, когда тебе это нужно, ни за что не укусят и не обидят. Мы кормили их и им этого было более, чем достаточно. Я бы хотел, чтобы и сейчас в более взрослом возрасте у меня был такой друг, ведь никого другого у меня нет. Однако, становясь старше, начинаешь задумываться о том, что ты недостаточно ответственен, чтобы заботиться о ком-то помимо себя, а в таком случае, ты просто не имеешь права подставлять живое существо, доверяющее тебе собственную жизнь. К тому же я боюсь потерь. Я не могу себе представить, что спустя 12–15 лет они умрут и покинут тебя. Люди живут непозволительно долго в сравнении с ними. Расставаться с тем, кого ты считаешь близким другом спустя чуть больше, чем десяток лет, больнее, чем можно себе представить, я бы не смог такого выдержать. Однако, я надеюсь, что стану готов через несколько лет, иначе буду жалеть всю оставшуюся жизнь.

"""""""""""""""""

Последнее время я думаю о том, что хочу что-то изменить в своей жизни. Вернее, я всегда хотел, однако, последнее время это чувство проявляется все сильнее. И начать я бы хотел с собственного тела, оно мне не нравится, я чувствую, как мне не достает чего-то. Думаю, сделать пирсинг, мне всегда нравились серьги, последнее время я носил клипсы на магнитах и зажимах, но от них сильно устают уши, поэтому мне бы хотелось просто