Книга Туман - Стивен Кинг

— Олли, что случилось?

— Я хочу, чтобы ты сам увидел.

Мы прошли за двойные двери, и створки закрылись за нами,чуть всколыхнув воздух. Здесь было холодно. Место это совсем не нравилось мнепосле того, что случилось с Нормом. Кроме того, я вспомнил, что где-то здесьвсе еще валяется отрубленный кусок щупальца.

Олли убрал закрывающую отражатель кофточку и направил лучфонарика вверх. В первый момент мне показалось, что кто-то подвесил наобогревательную трубу под потолком два манекена. Знаете, детские шуточки вканун дня всех святых?..

Затем я увидел ноги, висящие в семи дюймах от бетонногопола, и две кучки разбросанных картонных коробок. Я взглянул вверх и в горле уменя начал подниматься крик, потому что там были лица, но не манекенов. Обеголовы свернулись набок, словно их хозяева смеялись над какой-то жутко забавнойштукой, так смеялись, что лица их посинели.

Оба были в военной форме. Те самые молодые солдаты, которыхя заметил еще вначале, но потом потерял из вида в сутолоке событий. Солдаты из…

Крик. Я ощущал, как он поднимается у меня в горле, словностон полицейской сирены, но тут Олли схватил меня за руку над локтем.

— Не кричи, Дэвид. Кроме нас с тобой, никто еще не знает. Илучше будет, если так и останется.

Как-то я справился с собой и проговорил:

— Это военные…

— Из «Проекта Стрела», — сказал Олли. — Точно.

Что-то холодное ткнулось мне в руку. Банка пива…

— На, выпей. Полегчает.

Я осушил ее мигом, и Олли начал рассказывать.

— Я пришел посмотреть, нет ли здесь еще баллонов для грилямистера Маквея. И увидел их.

— Но почему?

— Я думаю, ты знаешь, почему. Конечно, летние туристы, вродеэтого парня, Миллера, не поймут, но здесь есть и местные, которые вполне могутдогадаться.

— «Проект Стрела»?

— Я целыми днями стою у касс, — сказал Олли, — и многоеслышу. Всю весну до меня доходили слухи про эту чертову «Стрелу», но ни одногохорошего.

Я вспомнил, как Билл Джости наклонился к окну моей машины,дохнув мне в лицо теплым алкогольным перегаром… «Не просто атомы, а другиеатомы».

— Я слышал кое-что. Сразу от нескольких людей, — продолжилОлли. — Джастин Робадс, Ник Точай, Бен Майклсон. В маленьких городах секретовне бывает. Что-то обязательно всплывает. Иногда это как родник: он простовыбивается из-под земли, и никто не знает, откуда он взялся. Ты что-то услышалв библиотеке, передал кому-то другому. Или на пристани в Харрисоне… Бог знает,где еще и почему. Но все лето слышу: «Проект Стрела», «Проект Стрела»…

— Но эти двое… — сказал я. — Боже, Олли, они еще совсеммальчишки.

— Во Вьетнаме такие мальчишки отрезали у местных уши. Я былтам. Я видел.

— Но… Что заставило их сделать это?

— Не знаю. Может быть, они знали что-то. Или догадывались.Но они, видимо, понимали, что люди в конце концов начнут задавать им вопросы.

— Если ты прав, — сказал я, — то это должно быть что-тодействительно кошмарное.

— Буря, — сказал Олли мягким ровным голосом. — Может, тамчто-то повредило во время бури. Может, случилась какая-то катастрофа. Ктознает, чем они там занимались? Некоторые утверждали, что там эксперементировалис высокомощными лазерами и мазерами. А иногда я слышал про термоядернуюэнергетику. Вдруг они… Прокололи дыру в какое-нибудь другое измерение?

— Бред, — сказал я. — Но сейчас перед нами другая проблема.Что мы будем делать?

— Я думаю, надо срезать их и спрятать, — тут же предложилОлли. — Завалить их чем-нибудь, что никому не понадобится. Собачьимиконсервами, стиральным порошком или еще чем. Если люди об этом узнают, будеттолько хуже. Именно поэтому я и пришел к тебе, Дэвид. Я никому больше не могдовериться.

— Как нацистские военные преступники, — пробормотал я, —которые кончали с собой в камерах…

— Да. Я тоже об этом подумал.

Мы замолчали, и неожиданно снаружи из-за стальнойзагрузочной двери снова донеслись скребущие звуки щупалец, ползающих у входа.Мы невольно встали ближе друг к другу, и я почувствовал, как по коже у менябегают мурашки.

— Быстро закочим — и обратно, — сказал Олли. В свете фонарятускло блеснуло его сапфировое кольцо. — Я хочу выбраться отсюда поскорей.

Олли со щелчком открыл свой нож, удобный для того, чтобывскрывать картонные коробки. И разумеется, перерезать веревки.

— Ты или я? — спросил он.

— Каждому по одному, — ответил я, проглотив комок в горле.

Когда мы вернулись, подступала заря. Чернота в проемах междумешками с удобрениями очень неохотно уступла место серому густому цвету, потомжелтоватому и наконец яркой безликой матовой белизне экрана кинотеатра наоткрытом воздухе. Майк Хатлен спал в складном кресле, которое он неизвестно гдевыкопал. Ден Миллер сидел неподалеку на полу и уминал пончик, посыпанныйсахарной пудрой.

— Садитесь, мистер Дрэйтон, — пригласил он. — Берите пончик.— Он протянул мне коробку.

Я покачал головой.

— Эта сахарная пудра — верная смерть. Хуже сигарет.

— Тогда возьмите два, — сказал он, рассмеявшись.

Я с удивлением обнаружил, что во мне тоже осталось немногосмеха. Он выманил его из меня, и этим мне понравился. Я взял два пончика, и ониоказались довольно приятными на вкус. После них я выкурил сигарету, хотя обычноне курю по утрам.

— Мне надо к сыну, — сказал я. — Он скоро проснется.

Миллер кивнул.

— Эти розовые жуки… — Сказал он. — Все исчезли. И птицы.Хэнк Ваннерман говорит, что последняя ударилась в окно около четырех. Видимо,этот зверинец гораздо активнее, когда темно.

— Брент Нортон так бы не сказал, — заметил я. — И Норм.

Он снова кивнул, помолчал, потом закурил сигарету и взглянулна меня.

— Мы не можем здесь долго оставаться, Дрэйтон, — сказал он.

— Здесь полно еды. И есть что пить.

— Запасы к этому делу не имеют никакого отношения, как тысам прекрасно понимаешь. Что мы будем делать, если одна из этих больших зверюгрешит к нам вломиться вместо того, чтобы просто топать по ночам снаружи? Будемотгонять ее швабрами и угольной растопкой?