Книга Песня Феникса - Екатерина Оленева

Из-за его рук, сжимающих её горло, оно начало саднить.

– Уже потом я подумала, и решила, что в его предположении что-то есть: вы всюду вместе, ходите, друг за другом, как привязанные. А теперь ты решил избавить его от проблем с глупой сестричкой? Ну, просто белый рыцарь! Хоть и чёрного цвета... Прости за личный вопрос, но мы ведь теперь не чужие люди: кто из вас изображает даму? Надеюсь, что ты. Представить в этой роли родного брата? Фу! Какая гадость!

Лицо его было близко. Слишком близко. И слишком бледное.

– Скажи, чего ты лишена: здравого смысла или инстинкта самосохранения? – сухо осведомился Райли. – Зачем ты меня провоцируешь? И – на что?

Он медленно разжал пальцы на её шее, но прежде, чем Джудит попыталась дёрнуться, обнял за талию, крепко прижимая к себе.

– Не смей, – прошипела она, с ненавистью глядя ему в лицо.

– А мне казалось, ты хочешь получить доказательства того, что я не гомик? – ухмыльнулся он. – Именно это я и пытаюсь тебе продемонстрировать.

Райли стиснул её в руках так, что Джудит почувствовала себя в его руках безвольной куклой, – то ли из ваты, то ли из хрусталя, – которая сейчас треснет и разобьётся.

Страх и ненависть переплавлялись в возбуждение, которое сложно было контролировать. Нервы оголились и каждое прикосновение разрядом тока пробегало по позвоночнику, огнём разносилось по коже.

– Думаешь, эти игры имеют смысл? – попыталась она продемонстрировать бесстрастность, стараясь контролировать дыхание и не закрывать глаза, пока его пальцы умело ласкают её грудь.

– А Джеймс на тебя не обидится, когда узнает о том, что ты лапаешь его сестру?

– А как он узнает? – насмешливо хмыкнул Райли.

– А я скрывать не стану.

– Конечно, станешь. Зря ты решила играть со мной в эти игры, да и от Хуана тебе было бы лучше держаться подальше. Жизнь ничему не учит, да, Мэллиор? Усвой уже урок: тебе лучше держаться подальше от мерзких помоечных крыс, вроде меня – они куда опасней, чем кажутся.

Переплетя пальцы, он резко поднял их руки вверх, зажимая их над её головой, не давая ей пошевелиться.

– Насилие, это единственное, что тебя заводит, да, Райли? – попыталась Джудит изобразить презрение. – Похоже, иначе у тебя не стоит?

– Ещё как стоит. Можешь проверить, чтобы убедиться. Если решишься, конечно. Но ты же не решишься? Ты же пустое трепло, Джудит? Одни сплошные пустые понты, как у любого аристократа – дыма больше, чем пламени. И все твои маленькие хитрости написаны на твоей смазливой мордяшке, на твоих пухлых губках. Трусиха, – насмешливо протянул он перед тем, как позволить Джудит выскользнуть из своих рук.

Но она не спешила воспользоваться данным ей шансом – даже не двинулась с места.

– Так ты спишь с моим братом или нет?

Райли насмешливо изогнул бровь:

– У него спроси. Будет интересно посмотреть на его реакцию.

– Это не ответ!

Он чуть поддался вперёд и, не трогая её руками, поцеловал. На этот раз медленно. Мягкие прикосновения губ словно успокаивали. Но постепенно поцелуй становился всё глубже. Тепло разливалось по всему телу.

– Хватит! – оттолкнула его от себя Джудит. – Иди ты к дьяволу, Райли! Там тебе самое место!

Глава 11. Сестра и брат

Она сошла с ума? Что с ней не так? В сторону Джудит заглядываются самые завидные женихи Танарии, а её тянет к этому опасному отрепью – «Крысиному королю».

Стоит чуть прикрыть глаза, и Джудит чётко видит его строгий профиль; видит каждый жест, сделанный с наигранной небрежностью; то, как он склоняет голову к плечу, как закидывает ногу на ногу…

А ещё её до икоты бесили его отношения с Робинсон! Задевало то смягчённое выражение, появляющееся на лице Райли всякий раз, как он обращался к Ребекке, словно он боялся неожиданно резким словом или движением причинить ей боль. Словно она была хрустальная!

В глубине души Джудит была уверена, что, как бы Райли не старался, рано или поздно он всё равно вывернет Робинсон душу наизнанку – это лишь вопрос времени. Он её бросит.

Интересно, почему Джудит вообще думает об этом? Может быть потому, что она только что целовалась с ним, наплевав на чувства Ребекки? И на чувства брата, какими бы они там не были?

Она взяла своё – взяла то, что хотела, но… почему она его хотела? Ведь не влюблена же она в Райли, в самом деле!? Надменный, далёкий, действительно красивый – на него многие поглядывали с интересом, как на занятную игрушку, но не может же она в него влюбиться! Он – никто.

Джудит сбилась с шага. Наверное, голову напекло? Чтобы передохнуть, она села на пустующую скамейку в тени цветущего кустарника (на этом вечно юном острове всё время что-нибудь да цвело). Устроившись на скамье поудобней, она принялась размышлять дальше.

Нет, в Райли она не влюблена, просто он яркий, а Джудит любит всё яркое – как сорока блестящие безделушки. А ещё она любит нарушать правила, но не сильно, а так – слегка, чтобы это не могло помешать её позже вернуться в свой безопасный мир.

Парни её круга – она почти всех их хорошо знала с детства, и они все вместе играли в одну и ту же игру, по одним и тем же правилам. От этого всё приедалось, становилось пресным. А в Райли горел тёмный, опасный огонь, и это влекло Джудит к нему – влекло с невыразимой силой. В её коллекции таких, как он, не было. Как любопытного котёнка, её тянуло выпустить когти, ткнуться мордочкой и посмотреть, что же дальше будет?

Но Райли довольно в жёсткой форме уже продемонстрировал, насколько опасно с ним играть: «Спрячь коготки, кошка, а то оторвёт лапки». Но чем недоступнее он казался, тем больше интересовал Джудит. Так маленький ребёнок тычет палкой в муравейник, не потому, что ему нравится рушить чужой дом, не потому, что он кайфует от муравьиных укусов, а потому, что ему интересно – что дальше-то будет?

Нельзя познать мир, глядя на него чужими глазами – нужно на всё поглядеть, всё попробовать самой.

Когда эта партия завершится, Джудит вернётся в свой мир, а Райли – в свой. Никому никакого вреда не будет, ведь это просто игра, просто развлечение. Да, с опасным привкусом риска и горечи, но потому так и интересно играть, потому так сложно остановиться, отказаться от продолжения.

Эдвард Райли – в этом имени мерещатся красные всполохи огня на чёрном полотне ночи; кровь, растекающаяся по белой простыне, гортанные стоны страсти. Порок и страсть. Жестокость и бескомпромиссность. Умение и желание брать то, что хочется, без лишних рассуждений и угрызений совести.

Остановило бы её, узнай она то, что Райли и в самом деле любовник её брата? Нет. Не остановило бы. Её ничто не остановило бы. Потому что брать то, что хочешь нужно либо без колебаний, либо вообще не брать.

Кто бы мог подумать, со стороны взглянув на светловолосую девушку, похожую на легкокрылую цветочную фею, что в сердце её и мыслях вынашиваются тёмные мечты и планы?