Книга Игра начинается - Дэвид Джексон

Это сбило с Колетт лишнюю спесь.

– Ты… ты мог заехать днем.

– Серьезно? Потратить весь обеденный перерыв, приехать на другой конец города, разложить фотографии, а потом рвануть обратно? И какие у меня были мотивы?

У Колетт неуверенно вытянулось лицо.

– Н-не знаю…

– Скажи, к чему мне вообще вытаскивать фотографии? Вся эта история давно в прошлом. Не хочу о ней вспоминать. И уж определенно вмешивать того парня в наши с тобой отношения. Даже не знаю, зачем ты вообще хранишь его снимки. Тебе понравилось бы, если б я держал целую коробку фоток своих бывших подружек?

– Мартин, он был не просто приятелем. Я собиралась за него замуж. Любила. А эти фотографии – все, что от него осталось.

– Что ж, видимо, ты любишь его до сих пор.

Колетт опешила.

– Что?

– Ты не можешь его отпустить. Сознательно или нет, но ты по-прежнему его любишь. Поэтому держишь при себе эти фотографии. Я не психолог, конечно, но, видимо, твой разум стирает часть воспоминаний из-за чувства вины.

Колетт рассвирепела уже всерьез.

– Поверить не могу. После всего, что у нас было, после того как мы всё проговорили и разложили по полочкам… Я же объяснила, что случилось с Джереми и как это на меня повлияло. И ты по-прежнему обвиняешь меня в измене?!

– Не в физической, разумеется. Но здесь… – Мартин постучал себя по виску. – Здесь тоже считается. Или не знаю, чем еще можно объяснить твое поведение.

– Ах, не знаешь?.. А не пойти бы тебе куда подальше? Потому что мне надоело. Я не чокнутая, и я тебе не изменяла, а если ты собираешься и дальше меня оскорблять, то лучше иди к черту!

– Отлично! Так и сделаю.

Мартин повернулся и решительно вышел из комнаты. Колетт захлопнула за ним дверь. Потом открыла ее и шарахнула еще раз – уже громче, чтобы Мартин наверняка услышал грохот.

Затем села на кровать и закрыла лицо ладонями. Расплакалась, шмыгая носом, но через минуту резко опустила руки и встала.

– Я не чокнутая, – объявила она пустой комнате.

Подошла к комоду, собрала фотографии. Села на краешек матраса и, принявшись их листать, тихо спросила:

– Джереми, что вообще происходит?.. Какого черта тут творится?

Вернулась к комоду, запихала фотографии обратно в коробку, подошла к двери, постояла немного, словно раздумывая, не спуститься ли за Мартином.

Потом попятилась, закусив ноготь.

– Не знаю, что ты затеял, Мартин, – прошептала она. – Но ничего не получится.

Броган улыбнулся. Он был с ней не согласен.

Еще как получится.

10 июня, понедельник, 19:28

Дверь открылась, и в спальню робко, словно в ожидании выстрела, заглянул Мартин. Колетт лежала на кровати в позе эмбриона и даже не повернула к мужу голову. Тот подошел и осторожно сел рядом.

– Я приготовил ужин…

Колетт не ответила.

– Кол? Я приготовил ужин. Пойдем поедим.

– Не хочу.

Мартин помолчал.

– Это болоньезе. Ты же любишь болоньезе. А еще чесночный хлеб. С сыром. Да, многовато углеводов, но иногда можно позволить себе вкусненького.

– Не хочу есть.

– Почему?

– Я очень расстроена.

Мартин подождал немного и решил зайти с другой стороны.

– Тебе надо поесть. Грусть съедает много калорий.

– Это не смешно.

Колетт подняла голову и посмотрела на мужа. Сверху Броган видел, как блестят ее мокрые щеки.

– Серьезно… – прошептала она. – Я не понимаю, что здесь происходит.

Мартин беспомощно пожал плечами.

– Могу сказать только одно: я эти фотографии не трогал.

Колетт пристально уставилась ему в глаза, словно выискивая в них признаки обмана.

– И я тоже.

– Ладно. Верю.

– Правда?

– Разумеется. Раз ты не помнишь, как брала их…

– Нет, Мартин! Вопрос не в этом. Помнить тут нечего. Я их не брала, ясно тебе?!

Тот покорно вскинул руки в знак капитуляции.

– Хорошо. Прости. Неудачно выразился. Но тогда я не знаю, в чем причина. Сегодня в доме были только ты и я. Даже если каким-то чудом в дом залезли воры, не сломав замки, на кой им перекладывать древние фотографии? В этом нет смысла.

– То есть ты по-прежнему считаешь, что это была я, да?

Колетт снова отвернулась.

– Нет, я этого не говорил. Слушай, давай просто забудем, а? Пойдем ужинать. Я есть хочу.

– Иди ешь. Я тебя не задерживаю.

Мартин взял ее за плечо. Колетт даже не дернулась.

– Ну же, Кол. Это просто старые фотки. Какой в них смысл?

– До этого ты говорил по-другому. Утверждал, будто я по-прежнему люблю Джереми.

– Я… я не так выразился. Знаю, был не прав. Давай просто спишем это на всякие необъяснимые странности жизни. Как НЛО, например… Или Бермудский треугольник…

– Или призраки?

– Что?

Колетт снова подняла голову.

– Ты к этому клонишь, да? Хочешь списать все на потусторонние силы? Что, мол, Джереми восстал из мертвых и теперь преследует меня, потому что я не спасла его от гибели?

– Ничего подобного…

– Мартин, это не смешно. Не надо меня запугивать.

– Я и не думал…

– Наверняка есть рациональное объяснение. Только я еще не знаю какое. Ясно тебе?!

Мартин сдался:

– Ясно. Просто хотел поднять тебе настроение. Не напугать, а наоборот. Никакой это не призрак. Я в них даже не верю. Это просто… странное происшествие. Давай забудем, а?

Колетт снова повернулась к нему спиной.

– Кол, пойдем ужинать? Спустимся, поговорим о чем-нибудь другом. Выпьем по бокалу вина, я расскажу тебе про своих сегодняшних клиентов-идиотов… Хорошо? Согласна?

Колетт, выждав немного, все-таки ответила:

– Я сейчас спущусь. Умоюсь только.

Мартин просиял.

– Отлично. Пойду пока накрою на стол.

Он наклонился, поцеловал ее в щеку и погладил по плечу. Открыл рот, собираясь что-то сказать, но передумал, встал и направился к выходу. В дверях замешкался и искоса глянул на жену.

Когда он ушел, Колетт тоже поднялась. Встала возле комода и простояла там целую минуту. Потом вдруг подняла голову к потолку. Броган отшатнулся от глазка.

Она тебя услышала. Поняла, что на чердаке кто-то есть!