Книга Халява для лоха - Ирина Майорова

– О! – Геннадий хлопнул себя по лбу. – Как это я забыл? Мы с сержантом у нее в кармане бумажку с адресом нашли. Если там даже и не родня живет, то уж наверняка люди, которые знают, кто она и откуда. Сейчас, сейчас, куда это я ее дел? – Доктор начал шарить по карманам куртки. – Там и телефон был. Чего я, дурак, сразу-то позвонить не догадался…

Написанный на самодельной визитке номер был занят. Таковым он оставался и через пятнадцать минут, и через полчаса, и через час.

– Сколько можно болтать?! – разозлился Геннадий, в очередной раз услышав в трубке короткие гудки. – Уже почти восемь. Ладно, пусть у нас переночует. Сегодня мы до родственничков дозвонимся, а завтра утром небось за ней и приедут.

– Когда это утром? – всплеснула руками Вероника Михайловна. – Ты что, забыл, у тебя дежурство внеплановое было, тебе к восьми на работу, у меня тоже день распланирован. Мы с Ларисой Андреевной еще неделю назад в сауну на первый сеанс записались. Утром, ты знаешь, дешевле… Нет, я никак тут с ней остаться не могу.

– Твои предложения?

– Иди прогревай машину и вези девушку по адресу, что на визитке. Если «занято», значит, они дома.

Геннадий недовольно сморщился, почесал сквозь майку начавший заплывать жирком живот. Он так хотел провести вечер дома, по­смотреть пиратский диск с шестью фильмами, который ему недели две назад дал по­смотреть приятель. Однако предложенный матерью выход оказался единственно возможным, и Геннадий, натянув куртку, пошел прогревать двигатель своей «кияшки».

Любовница

Спустя месяц после того как Ненашев первый раз остался ночевать у Инги, случилось небывалое: Аркадий Сергеевич перевез любовницу в свою квартиру на Чистых прудах. Когда об этом стало известно Стасу (не от самого босса, а от Ольги), он ехидно поинтересовался:

– Слушай, Аркаш, так ты, может, женишься? А что? Она женщина приятная во всех отношениях: симпатичная, неглупая, одевается со вкусом…

– Может, и женюсь, – буркнул Ненашев.

– Женись-женись, а то в тусовке слухи про тебя нехорошие пошли: мужику под сорок, а еще ни разу под венец не сходил.

– А мне на твою тусовку наплевать, понял?!

Ненашев так неожиданно сорвался на крик, что Дегтярев попятился:

– Ну, плевать и плевать, чего разорался-то?

– А то, что ты со своими друзьями-уродами и их мнением у меня вот где! – не унимался Ненашев. – Больше я на все эти сраные вечеринки, файв-о-клоки и прочую мутотень – ни ногой! И Инге запрещу! И тебе не советую!

– Ты что же, на правах начальника запретишь мне проводить свободное время, как я хочу? – недобро прищурился Стас. – Не имеешь права, друг Аркаша. Да и Инга, думаю, вряд ли согласится отказаться от привычных удоволь­ствий. У нее в этой, как ты выразился, сраной тусовке друзья, приятели, подруги.

Ненашев схватил Дегтярева за грудки:

– Ты на что, хрен моржовый, намекаешь?!

– Да ни на что… Совсем умом тронулся. Руки убери!

Разошлись они тогда мирно, даже выпили по рюмке арманьяка, но на душе и у того, и у другого было муторно. Это была их первая со времени знакомства на абитуре стычка, едва не закончившаяся мордобоем.

Новый год они встретили вчетвером: Аркадий, Стас, Инга и Ольга. В загородном доме Ненашева «квартет» провел веселую ночь. Они орали детские песни, водя хоровод вокруг наряженной в саду сосенки, переполошили всех окрестных собак, устроив настоящую канонаду из пиротехники, потом прямо там же, в саду, жарили на вертеле барашка, а под утро пили у камина французское вино и танцевали. Часов в пять Инга на правах хозяйки дома позвала подругу и ее кавалера посмотреть комнаты для гостей.

Подвыпивший Ненашев скрывать изумления даже не думал.

– Я не понял, —воззрился он на любовницу, – ты чего, в разных, что ли, постелила?

– В разных, в разных, – погладила сердечного друга по жидким волосам Инга.

– А с чего? – не унимался Ненашев. – Чай, не пост.

– Сейчас как раз пост, – улыбаясь, спокойно объяснила Инга. – Рождественский. Закончится седьмого января.

– А чего ж они тогда мясо ели? – продолжал допытываться пьяный Ненашев.

– Слушай, Аркаш! – решила прекратить комедию Инга. – Они взрослые люди, а потому в состоянии сами решать: с кем спать, когда и зачем.

– Ну вообще-то ты права, – неуверенно согласился Ненашев и позволил отвести себя в опочивальню.

Проснулись все часа в два пополудни. А после завтрака-обеда Стас и Ольга засобирались в город – вечером они были приглашены в ресторан «Адриатика» на празднование дня рождения работавшего в мэрии дегтяревского приятеля. Уезжать из пригорода, устланного нежным пушистым снегом, напоенного чистым, настоянным на сосновой хвое воздухом, в галдящий, загазованный, грохочущий пиротехническими взрывами город ужас как не хотелось. Но именинник трудился в департаменте наружной рекламы, информации и оформления, а потому был для «Атланта» не просто нужным, а бесценным человеком.

Дегтярев сметал снег с машины, Ненашев топтался рядом. Его явно мучил вопрос, который он никак не решался задать. Наконец, понизив голос, спросил:

– Стас, а чего это вчера, то есть сегодня, за представление было?

– Какое представление?

– Ну с разными спальнями…

Дегтярев помолчал, делая вид, будто прислушивается к работе двигателя, потом поднял на босса глаза:

– Я бы мог, конечно, как и ты мне, сказать, что это не твое дело… Однако не буду, в отличие от тебя, я воспитанный.

– Ладно ерепениться-то!

– Тебя вообще что интересует? – вяло поинтересовался Стас. – Да, я пока ее не трахнул, и у нас по сей день чисто романтические отношения.

– Ничего себе! Кому рассказать, не поверят: Дегтярев, которому через полчаса после знакомства любую бабу в постель затащить – раз плюнуть, уже два месяца цветочки-шоколадки дарит – и ни-ни… Как же ты перебиваешься?

– Перебиваюсь, – ухмыльнулся Стас. – Я не в монастыре воспитывался, потому воздержанию не обучен. Расслабляюсь по мере возможности.

– А Ольга, выходит, оборону держит, – констатировал Ненашев, и его губы расплылись в непроизвольной улыбке.

– Слушай, а чего это тебя моя личная жизнь вдруг интересовать стала, а? – Дегтярев выпятил вперед нижнюю челюсть и почесал зубами верхнюю губу.

– Ничего, – пожал плечами Ненашев. – Странно просто.

– Да она, если хочешь знать, – перешел на доверительный тон Дегтярев, – давно готова. Под рубашку мне ручками залезает, когда целуемся, ножку на меня закидывает и крепко так за бедра обнимает. А я как представлю, чего потом будет… Слезы, рассуждения до утра про «ты меня правда любишь?», «дай слово»… Сам подумай: мне это нужно? Я лучше, когда приспичит, закачусь к Натуське или Любасику. Они ничего такого требовать не станут, обрадуются, но – сам понимаешь, без неуместных вопросов. Им по большому счету все равно с кем. Но лучше – со мной. Потому как я щедрый – раз, незанудный – два и в сексе, сам понимаешь, не аутсайдер.