Книга Комбриг - Михаил Нестеров

Стоящий рядом Тарасюк, задумчиво наблюдавший вместе с Северовым за «полетом валькирии», вздохнул:

– Узнавал я. Какой-то придурок специально для них форму огромного размера заказал. Дескать, у девок попы большие, им как раз будет. Идиот. Придется немного подождать, скоро все привезут. И вообще, это твоя Настя такая непутевая, вот ты и разбирайся.

– Ты чего, Степаныч! Почему моя-то?

– А чья? Твоя!

Олег направился дальше, к своему самолету. Он шел и думал, что Тарасюк прав. Девушка ему очень понравилась. Маленькой она казалась только рядом с дородными Глашей, Алевтиной и Октябриной. На самом деле она была совсем немного ниже среднего роста, очень пропорционально сложенная, с грудью третьего размера, тонкой талией, длинными стройными ножками с маленькой ступней. Пальчики на руках длинные и тонкие. Черты лица были небольшие, правильные, но лицо не было кукольным, оно было живым и очень милым. Зубки ровные, брови черные, волосы густые и немного вьющиеся. Огромные зеленые глазищи с длинными ресницами дополняли облик. К тому же девушка была очень аккуратной и за собой следила. А вымазалась в саже и масле во время налета, когда страшно перепугалась и плохо соображала, что делает. Согласно действующей моде, эталоном была девушка в теле, грудастая и широкобедрая. Так что по нынешним меркам ничего особенного Настя собой не представляла, но вот Северов был иного мнения. Он шел и думал, что все женщины, которые у него здесь были, по большому счету выбрали его сами. Они первые проявляли к нему интерес, как к мужчине. Может быть именно поэтому ни одну из них он не любил настолько сильно, как хотел бы любить свою единственную женщину. Если бы он не встретил Вику снова, то вовсе не чувствовал бы себя несчастным. Война их уже развела, как он считал, навсегда. А когда она умерла у него на руках, то его реакция была реакцией человека, у которого отобрали женщину, которая доверилась ему целиком, которую он обязан защищать любой ценой, если конечно, он мужчина, а не облако в штанах. Не уберег, и прощения ему нет, можно было только отомстить, отомстить так, чтобы тевтоны кровью своей умылись. Он никогда не тронет гражданских, не будет срывать злость на женщине или ребенке, но тот, кто пришел на его землю с оружием, ответит за все. Они еще долго будут отвечать, пока не кончится война или пока его не убьют. Но первый раз в этом мире Северов всерьез подумал о том, что он может дожить до конца войны, что у него могут быть дети от женщины, которую любит и выбрал он сам, а не слепой случай.

Зачеты девушка сдала на следующий день, она оказалась внимательной и толковой, штурман полка ее похвалил. Она обзавелась планшетом, ремнем и старалась выглядеть браво, одна из работниц вещевого склада ушила ей белье, жизнь налаживалась. Даже едкие на язык сестры были девицами незлыми и специально отравлять жизнь никому не собирались.

Настя пару раз уже слетала по разным поручениям и ощутила себя бывалым летчиком. Немцы ей ни разу не встретились, казалось, что их нет вовсе, хотя истребители нередко вели воздушные бои.

Северов и Железнов дрались с двумя парами «Мессеров», Олег все делал легко и изящно, он чувствовал какое-то творческое вдохновение. Такое вдохновение чувствует, наверное, поэт или художник, ощущение, нет, уверенность, что у тебя все получится. Но Северов был истребителем, и его вдохновение сейчас выходило боком очередным экспертам Люфтваффе, которые думали, что поймали русских со спущенными штанами. Периодически на фронте появлялись новые «тевтонские рыцари», которые считали, что те, кто был до них, – просто неудачники и неумехи. Олег сбил одного и сделал двух подранков, последнего поджег Владлен. Северов приказал ему добить поврежденных противников, что тот и сделал. По прилете ведомый попытался обидеться, дескать, он достаточно умелый боец и в подачках не нуждается. Но Олег сказал, что у него просто кончился боезапас. На самом деле он вдруг подумал, что становится слишком успешен, могут и перевести куда-нибудь в тыл, на штабную работу, умные мысли генерировать. Да просто запретить боевые вылеты. От этой мысли стало не по себе, поэтому Олег и не стал добивать немчиков и приказал сделать это Железнову. Потом он подумал, что, может быть, зря паникует, никаких подобных мыслей начальство никогда не высказывало. Но о сделанном не жалел, увеличил свой счет Владлен сразу на три самолета – молодец.

Когда вечером Олег и Настя встретились за ужином, пуговицы были пришиты на место, клапан застегнут. Девушка очень мило смущалась и краснела, но Северов сделал вид, что ничего не было, и она постепенно успокоилась.

Стайка девушек уже ушла из столовой, Северов, Булочкин и Аверин собирались пить чай, когда Петрович вдруг сказал:

– Смотрю я и думаю, хорошая все-таки девушка, мясна́я.

– Ты что, голодный? – удивился Денис.

– В том смысле, что спортивная девушка, мышцы хорошо развиты. Я узнавал, пловчиха она, призовые места на городских соревнованиях брала.

– А ты где ее мышцы-то изучал? – развеселился Аверин.

– Когда ты их мыться послал, – повернулся Булочкин к Олегу, – я секреты проверял. А девчонки про них не знали, после бани купаться побежали. Плюхались прямо перед носом, а там долго по колено, пока хоть немного глубже станет.

– И ты им положение секрета не раскрыл! – продолжал смеяться Денис.

– Так ты о Василисе? – переспросил Северов.

– О ней, о ком же еще! Понравилась она мне, хорошая девушка.

– Мясная, – подхватил капитан.

– Да ну тебя, – махнул рукой Петрович. – Допивай, пошли у второго взвода оружие проверять.

Следующий день прошел спокойно, летали три раза, но «гансов» так и не встретили. Когда Северов приземлился, машины Насти не было. «Як» закатили в капонир, Олег переговорил с оружейниками и поменял шлемофон на фуражку. У-2 зашел на посадку покачиваясь, дал козла и остановился метрах в двадцати от Олега. Из кабины выбралась плачущая Настя, ее трясло. Северов заметил пробоины на плоскостях и все понял – девушку гоняли вражеские истребители.

Олег подошел, взял Настю за руку и решительно повел за собой, на ходу приказал технарям закатить У-2 под масксеть и осмотреть на предмет повреждений. Та притихла и не сопротивлялась, только всхлипывала иногда.

– Они неожиданно появились, стали стрелять. Я так испугалась, до сих пор трясет.

– Это нормально. Ты приказ выполнила?

– Да, пакет доставила.

– Вот и все. Наука тебе – осмотрительность в воздухе не терять. На первых порах такое не только с тобой бывает, только не всем везет в живых остаться.

– Ну с вами же не бывает.

– Я – другое дело. Ты девчонка совсем, а я профессиональный военный. Меня всю жизнь этому учили.

– Я не маленькая, я взрослая уже.

– Тебе сколько лет, взрослая?

– Восемнадцать.

– Я серьезно спрашиваю.

– Семнадцать, – тише сказала девушка. – А вам сколько?

– Двадцать два скоро.