Книга Первое противостояние России и Европы: Ливонская война Ивана Грозного - Александр Филюшкин

Ответ на вопрос, почему Иван Грозный начал наступление именно на Полоцк, на самом деле не очевиден. Большинство ученых писали о богатстве этого города, о его месте на западнодвинском торговом пути, о сакральных мотивах — утверждении царского титула и возвращении церковных реликвий. Однако верно заметил историк Андрей Янушкевич, что «…выбор Полоцка противоречил правилам военно-стратегической целесообразности. Увидеть в нем рациональные мотивы достаточно тяжело». Поскольку обладание Полоцком России особого геополитического или военного преимущества не давало, то он склоняется к версии о преобладании религиозных мотивов.

В посланиях, сопровождавших кампанию, Иван Грозный в самом деле упирает на религиозные мотивы. Он предстает защитником православия от протестантской «ереси», которая хочет проникнуть в Полоцк и отравить религиозную чистоту его православного населения. Царь считал, что выполняет богоугодную миссию. В августе 1561 года русская митрополия получила грамоту от константинопольского патриарха Иоасафа, обличавшую «люторскую ересь» «…в ваших странах в Малой Руси». Ссылка на данную грамоту в летописи служила официальным обоснованием похода на Полоцк. Иван IV как бы исполнял волю владыки православного мира, константинопольского патриарха.

Однако помимо религиозной мотивации, в действиях России проглядывал и сугубый прагматизм. Если мы посмотрим на изменения границы Великого княжества Литовского и России в ХVI веке, то обнаружим, что район Полоцка — Витебска — Себежа остался единственным неурегулированным участком: на юге Россия отвоевала Северские и Верховские земли, в верхнем бассейне Днепра — Смоленские, а на полоцко-псковском пограничье с начала ХVI века продолжались постоянные конфликты. Основание здесь российского Ивангорода-на-Себеже в 1535 году продемонстрировало серьезность намерений Московского государства. После потери Себежа часть литовских землевладельцев переселились под Полоцк и получили там земли взамен утраченных, а Полоцк стал центром противостояния Ивангороду-на-Себеже. С 1542 года начались взаимные нападения себежских и полоцких дворян и казаков, сопровождавшиеся разорением хозяйства, угоном скота и «свозом» крестьян. Перевеса никто не добился. Потребовалось вмешательство государства, чтобы переломить ситуацию. Нападение на Полоцк армии Ивана Грозного и стало таким вмешательством.

30 ноября 1562 года в московских храмах звучали прощальные молебны — государево войско выступало в поход. Войска собирались в Можайске, Старице, Звенигороде, Пскове, Вязьме и других городах и потом сходились к Великим Лукам. Здесь прошли смотры войска, были назначены воеводы, отданы последние распоряжения. Войскам строго-настрого запрещалось в походе грабить местное население. Всю еду и фураж для лошадей было приказано везти с собой из России. Подобное решение диктовалось не благородством или гуманизмом, а простым расчетом, что если войска будут грабить и кормиться за счет местного населения — то известие о русском вторжении распространится очень быстро. А так был шанс какое-то время сохранять цели наступления в тайне.

Решение царя серьезно усложняло организацию похода. Помимо 30 тысяч воинов, войско включало пушкарей, обоз, «чернорабочих войны» — посоху (их было около 9 тысяч) и т. д. Дневное пропитание для 40 тысяч человек весит не менее 40 тонн, а значит, в 40-дневный поход надо было тащить не менее 1600 тонн. Армия была в основном конной. Русский конный воин в ХVI веке кроме основной лошади имел еще одну-две (сменный конь, вьючная лошадь). Кроме того, нужно было везти доспехи, оружие, боеприпасы, порох и т. д. То есть имеем не менее 60 тысяч лошадей. Каждая лошадь в день ест 5 кг овса и 10–12 кг сена. Получаем еще 12 000 тонн овса и 24 000 тонны сена.

Этот груз везли частично на лошадях, частично на подводах. Учитывая, что грузоподъемность одной подводы около 200–250 кг, получаем обоз чуть ли не в несколько тысяч подвод. Как он мог пройти в зимнюю пору по псковским и полоцким лесам и бездорожью?

Полки с обозом должны были выходить из Великих Лук с интервалом в один-два дня. Считалось, что за это время подводы успеют пройти начало пути и освободят дорогу. На практике получилось, что 14 января на выходе из Великих Лук образовалась гигантская пробка, в которой перепутались обозы большого полка, передового полка, государева полка и полка правой руки. Пробка рассасывалась четыре дня, до 18 января. Трудности продолжались и дальше. Иван Грозный лично со свитой метался среди обозников и воинов, ругался, колотил их, требовал быстрее двигаться. О накале страстей говорит то, что под Невелем ударом булавы царь убил князя Ивана Шаховского, который, видимо, подвернулся под горячую руку при очередном заторе.

Осада и взятие Полоцка

30 января 1563 года основные силы русской армии, преодолев за 21 день более 150 км от Великих Лук до Полоцка (в среднем получается около 7 км в день), подошли к стенам крепости. 2 февраля стрельцы приказов Василия Пивова и Ивана Мячкова первыми начали стрелять по городу. 3–4 февраля вокруг крепостных стен ставились легкие осадные укрепления — туры (плетеные цилиндрические емкости, вроде гигантских корзин, которые наполнялись землей). С русской стороны это сопровождалось игрой большого военного оркестра. Полочане стреляли со стен в осаждавших, но малоуспешно. 6–8 февраля в боевых действиях была взята пауза, во время которой прошли вялые переговоры о сдаче города, а русские устанавливали тяжелые осадные орудия. После безуспешных споров началась бомбардировка. Как писали современники, стоял такой орудийный гром, что «казалось, небо и вся земля обрушились» на Полоцк.

9 февраля огнем пожара был уничтожен посад. Неизвестно, загорелся ли он от русских ядер или был подожжен по приказу воеводы Ст. Довойны. Население попыталось укрыться в замке, но в нем не могли все поместиться, и более 11 тысяч человек (в основном беженцев из окрестных сел) по приказу воеводы были выгнаны в сторону осаждавших. Судьба несчастных была незавидной: пленных царь велел раздать воинам в качестве трофеев.

11 февраля осадная артиллерия, передислоцированная ближе к крепости, открыла огонь. Некоторые ядра, пробивая переднюю стену замка, пролетали его насквозь и ударялись в противоположную стену. Артиллерийским огнем было разрушено 40 укрепленных участков стены («городен») из 204. Стало ясно, что сопротивление бесполезно. 12 февраля отряд в 800 человек во главе с Довойной попытался пойти на прорыв, но был отброшен.

В ночь с 14 на 15 февраля стрельцы в нескольких местах подожгли стену замка и началась массовая бомбардировка из «пушек верхних» — мортир. Тогда полочане прислали гонцов с известием, что они сдаются. Утром 15 февраля из замковых ворот первой вышла процессия православных священников во главе с епископом Арсением. Они молили царя не трогать горожан. Царь дал слово, но сдержал его частично. Героически сражавшийся польский гарнизон был отпущен с развернутыми знаменами и оружием в руках. Польские командиры-ротмистры Мархель Хелмский, Альбрехт Верхлинский и Ян Варшевский получили от Ивана IV богатые дары — соболиные шубы, подшитые драгоценными тканями. А вот остальным жителям Полоцка впоследствии пришлось испытать прелести депортации. Кроме того, есть сведения, что после штурма были разысканы и убиты монахи-бернардинцы и евреи. Другими источниками эти убийства не подтверждаются. Мы здесь навсегда останемся в области предположений: в только что захваченном городе могло случиться всякое, равно как и могли появиться самые страшные слухи, не имевшие реального основания.