Книга Мир на краю бездны. От глобального кризиса к мировой войне. 1929-1941 годы - Александр Шубин

Но и к Рузвельту отношение элиты было более прохладным, чем раньше. Его реформы вызывали опасения, с большим вниманием слушали экс-президента Гувера, который обвинял Рузвельта в опоре на силы, которые стремятся «коллективизировать Соединенные Штаты, в частности, через профессиональные союзы»[97]. Крупный капитал скромно профинансировал избирательную кампанию Рузвельта, но руку помощи протянули профсоюзы. Из 5 миллионов долларов избирательного фонда демократов пожертвования предпринимателей составили 30 тыс. долларов, а профсоюзов — 750 тысяч. Таким образом, Рузвельт уже не был в собственном смысле слова представителем капитала. Хотя и представителем рабочего класса не стал. Он оставался элитарным политиком, который умел выбирать, на какие организованные силы общества опереться.

На выборах в ноябре 1936 г. Рузвельт получил 27,7 миллионов голосов против 16,7 у республиканского кандидата. Обескровленный «Союз» и его кандидат У. Лемке получили меньше миллиона — около 2 % голосов.

Теперь можно было навести в доме порядок. Рузвельт решил реорганизовать Верховный суд, омолодив его состав (и, соответственно, заменив старых судей-республиканцев на своих сторонников-демократов). Но эта реформа не прошла — против проекта президента решительно выступила часть депутатов-демократов: консерваторы-южане, а также часть либералов, которые считали необходимым сохранить разделение властей.

После того, как Рузвельт выступил с инициативой реорганизации Верховного суда, это учреждение не рискнуло более отменять инициативы Рузвельта, тем более, что отныне законы стали формулироваться аккуратнее — с учетом прерогатив штатов.

Но раскол в стане демократов, наметившийся во время борьбы с Верховным судом, воспроизводился и позднее. Рузвельту до Второй мировой войны так и не удалось сплотить свою партию. Борясь с внутрипартийной оппозицией консерваторов, он сделал ставку на левых демократов, сторонников более решительных реформ. Крупным успехом левых стало назначение на пост вице-президента их представителя Г. Уоллеса. Если бы Рузвельт скончался не в апреле 1945 г., а годом раньше, Уоллес стал бы президентом США, и проводил бы политику, существенно отличающуюся от более консервативного курса Трумэна. Но в 1944 г. Рузвельту уже удалось сплотить вокруг себя нацию в условиях войны, и ему нужен был вице-президент, примиряющий президента с консервативными демократами. Для этой роли лучше подходил Трумэн. Маятник истории качнулся вправо в решающий момент, в значительной степени определив направление развития США и мира после Рузвельта.

А пока судьба США оставалась неопределенной. Реформы 1935 г. заложили фундамент новой системы, но не определили, где взять необходимые для социальных выплат ресурсы. До начала Второй мировой войны уровень производства 1929 г. стал пределом роста американской экономики. Как только уровень промышленного производства стал приближаться к нему, в 1937 г. начался новый кризис. В конце года промышленное производство упало на 31 %. В 1939 г. безработица составляла 9,5 миллионов человек, что было в 6 раз больше уровня 1929 г.

Экономический кризис привел и к кризису реформ. Конгресс стал блокировать инициативы президента. В 1938 г. Рузвельт продавил последнюю серию законопроектов, которые заполнили бреши, пробитые Верховным судом. Финалом реформаторской деятельности Рузвельта стала начатая в 1939 г. реформа органов исполнительной власти, которая открыла дорогу для быстрого разрастания президентской бюрократии.

Американский исследователь, уверенный в демократическом характере режима Рузвельта, признает: «Он был подлинно демократическим лидером, однако его многочисленные преобразования обернулись для современной американской демократии такими бедствиями, как введение чрезмерных полномочий для президента, бюрократизация государства и господство интересов различных ведомств, гипертрофированная разбухание государственной машины… Под его руководством американская система правления превратилась из политической структуры, вращавшейся вокруг конгресса, в более динамичную схему государственного устройства во главе с президентом» [98][99]. Динамизм этой системы спорен, если вспомнить «застой» периода Эйзенхауэра и отсутствие перемен в 90-е гг. Но очевидно, что новая послерузвельтовская система является более бюрократической. Впрочем, и за предыдущие годы правления Рузвельта аппарат вырос в полтора раза. И это обстоятельство немаловажно, если мы хотим понять, что построил Рузвельт.

Что построил Рузвельт?

Общество, возникшее в ходе реформ Рузвельта, называют по разному: государственно-монополистический капитализм, имея в виду, что капитализм не исчез, а лишь был ограничен; государственно-монополистический индустриализм, подчеркивая, что господствующие позиции в развитии индустриального общества перешли к государству; социальное государство, указывая на принципиально важную роль социальных гарантий государства гражданам, усиления социального, общественного начала за счет частного. Встречаются и менее содержательные, более лозунговые названия, которые также получили большую известность. Ч. Бирд называет эту систему «государство всеобщего благоденствия»[100]. Автор мог бы без труда заметить, что «благоденствуют» в нем далеко не все. Но идеология берет верх над объективным анализом. А. Шлезингер предпочитает термин «общенародное государство»[101], позаимствованный у социалиста Ф. Лассаля. Лассаль был раскритикован Марксом, который справедливо заметил, что государство не может быть общенародным, поскольку сам народ разделен на социальные слои с совершенно разными интересами. Именно различие этих интересов и вызывает необходимость в государстве, которое одни интересы поддерживает, а другие подавляет. Если эти классовые противоречия исчезают, то и надобности в государстве не будет. Любопытно, что наивную доктрину «общенародного государства» воспроизвели во времена Хрущева идеологи КПСС. Плохо читали своего «основоположника».

Авторы самых разных направлений сходятся на том, что Рузвельт построил новую систему общественных отношений, которая отличается от того, что существовало в США до кризиса 1929–1933 гг. В ходе реформ Рузвельта американское общество так сильно изменилось, что можно говорить о качественно новом этапе в развитии индустриального общества. Выражаясь марксистским языком, «активное вмешательство государства и общества в процессы частнокапиталистического производства и распределения зародились еще раньше, но только после 1933 г. приобрело системообразующий характер, стало не надстройкой над капитализмом, а вошло в его базис»[102]. С базисом тут вышло недоразумение — государственное регулирование экономики всегда «входит базис», каковым по Марксу и является экономика. А вот упоминание «системообразующего» характера приближает нас к ответу на вопрос, чем система Рузвельта отличается от предыдущих. Государственное вмешательство образует новую систему, с новым качеством. Что обеспечивает это новое качество?