Книга Любовь к шпиону - Барбара Картленд

— Поторопитесь, — попросил он. — Как только наденете гидрокостюм, откройте смежную дверь. Доркинс придет и поможет вам уложить вещи.

Симона почувствовала, что у нее кружится голова от множества беспорядочно возникающих в ней вопросов, но девушка понимала, что маркиз очень торопится.

Он отошел от кровати и, прежде чем она осознала, что происходит, исчез за дверью в гостиной.

Девушка вскочила, раздумывая, не привиделось ли ей все это. Потом заметила черный резиновый комбинезон. Симона как-то видела фотографию ныряльщика в таком же. Тот, что принес маркиз, должно быть, был для мальчика.

Когда девушка надела его, оказалось, что он чуть великоват. В некотором смущении она потуже застегнула пояс.

Потом она поспешила к шкафу, достала дорожный плащ и накинула его поверх костюма. Только после этого она открыла смежную дверь. Доркинс уже ждал ее.

— Вы готовы, мисс? — прошептал он. — Где платье и плащ, которые вы возьмете с собой?

Симона быстро выбрала вещи, которые, как сказал маркиз, понадобятся ей для путешествия на поезде, добавила к ним подходящую шляпу и отложила на стул.

Доркинс снял со шкафа два ее чемодана и со сноровкой опытной камеристки стал доставать из гардероба одежду и укладывать чемоданы. Он действовал так быстро, что пока Симона собирала свою сумочку и туалетные принадлежности со столика у зеркала, все ее платья были уже упакованы.

Доркинс захлопнул чемоданы и закрыл их на замки.

— Если вы что-то забыли, мисс, — сказал он, — то, надеюсь, вам перешлют эти вещи позднее. А если нет, мой хозяин купит вам все, что потребуется, — у него есть деньги!

Симона улыбнулась, хотя была сбита с толку и напугана тем, что все происходит так быстро.

Будто почувствовав, что все готовы, маркиз вернулся в комнату девушки. Он посмотрел на Симону, закутанную в плащ, и прошептал:

— Вы обещали помочь мне. Вам придется быть очень храброй.

В это время Доркинс, выглянув в коридор, молча поднял чемоданы и вышел.

— Прежде чем мы уедем, — сказал маркиз, — следует написать несколько слов барону. Письмо оставите на столе.

—А что я должна написать?

— Напишите, что через слугу мне передали сообщение из посольства, будто с вашим отцом произошел несчастный случай и вам нужно срочно вернуться в Англию. — Он внимательно посмотрел на девушку, словно проверяя, поняла ли она его. — Напишите, что я предложил никого не беспокоить, так как сам решил отвезти вас на своей яхте. Поблагодарите хозяев за их доброту и пообещайте, что сообщите им подробности, как только доберетесь домой.

Симона села к столу и стала писать. Потом сложила лист и указала, что письмо адресовано барону.

Маркиз протянул ей руку. Когда ее пальцы коснулись его руки, она почувствовала, насколько он силен. Такой мужчина сможет ее защитить, и она тоже не должна струсить, что бы он ни попросил ее сделать.

Как и Доркинс, маркиз осторожно выглянул в коридор, потом задул лампу, и они вышли из комнаты.

Спустившись по боковой лестнице до двери, которую Доркинс специально оставил открытой, они оказались в саду. Полная луна хорошо освещала лужайки и газоны.

Маркиз, продвигаясь к хозяйственным воротам в дальнем конце сада, старался, чтобы они держались в тени деревьев. Ворота были открыты. Пройдя их, они оказались у конюшен, где их ждала закрытая карета.

На козлах сидели два человека. Доркинс открыл дверцу, и как только Симона с маркизом расположились внутри, залез на козлы — и лошади тронулись. Девушка успела заметить свои платье, плащ и шляпу на противоположном сиденье.

И еще одну стопку какой-то одежды.

Маркиз не проронил ни слова с тех пор, как они вышли из комнаты, но по-прежнему не выпускал руку Симоны из своей. Девушка легонько сжала его пальцы и шепотом спросила:

— Куда мы едем?

— В Панзер-Хаус, — прозвучал ответ. — Мы едем спасать Уотсона. Потом сразу же выезжаем в Гамбург, чтобы сесть на мою яхту. Никто не узнает, что мы уехали, до самого утра. А к тому времени мы будем уже в открытом море.

—А что я должна сделать?

— Я вынужден попросить вас выполнить довольно сложное задание, — ответил маркиз. — Но это единственный способ спасти Уотсона.

— И что это за задание? — прошептала Симона.

— Доркинс заприметил в Панзер-Хаусе одну никем не охраняемую дверь. Она просто закрыта изнутри на засовы и на ключ, который, судя по всему, всегда остается в замке.

Симона слушала, не сводя с маркиза глаз.

—Так что же я должна сделать? — вновь спросила она.

— Единственный способ открыть ее — это проникнуть через вентиляционную решетку над дверью. Отверстие, к сожалению, слишком узкое и для меня, и для Доркинса. Пролезть через него в Панзер-Хаус и открыть нам дверь сможете только вы, Симона, если, конечно, у вас хватит мужества.

Девушка молчала.

— Если вы считаете, что не сможете сделать этого, я пойму, — заверил маркиз и, немного помолчав, добавил: — Доркинс узнал от охраны, что завтра Уотсона собираются пытать, чтобы заставить его рассказать о пушке.

— Этого нельзя допустить! — воскликнула Симона.

— Не допустим. Если вы откроете дверь, мы сможем освободить его, — ответил маркиз.

— Но что, если охрана услышит и меня... арестуют? — спросила Симона.

—Доркинс позаботился об этом, — успокоил ее маркиз. — Сегодня вечером он угостил своих немецких приятелей очень крепким красным вином. Они не могут позволить себе подобную роскошь.

— Так они... пьяны? — замявшись, спросила Симона.

— Они изрядно захмелели уже тогда, когда Доркинс уходил. А поскольку это ночная вахта, то их не сменят до самого утра.

Симона облегченно вздохнула.

— Если бы я сам мог это сделать, я бы сделал. Но, боюсь, я слишком большой и слишком толстый.

Поскольку слово «толстый» никак не подходило к описанию фигуры маркиза, Симона усмехнулась.

— Я вам очень, очень признателен, — продолжал маркиз. — Думаю, нам обоим невыносима мысль о том, что Уотсон так сильно может пострадать.

— Безусловно! — согласилась Симона.

Теперь карета ехала через парк, который находился в центре Берлина. Постепенно лошади замедлили бег и наконец остановились.

— Отсюда придется идти пешком, — предупредил маркиз. — Пожалуйста, постарайтесь запомнить дорогу, чтобы вы могли вернуться сюда и переодеться в свое платье, как только откроете нам дверь. С этого момента не произносим ни слова!

—Я понимаю, — прошептала Симона.

Маркиз помог ей снять плащ, вышел из кареты и, когда Симона последовала за ним, подхватил ее на руки. Девушка поняла, что он не хочет, чтобы она ступала по земле в одном резиновом костюме. Но от ощущения, что мужчина прижимает ее к своей груди, у нее перехватило дыхание.