Книга Злые люди и как они расплачиваются за свое зло - Герман Шелков

Я был поражен. Неужели так бывает в жизни? Пятеро взрослых, трезвых людей опознали в Николае убийцу, хотя он никакого убийства не совершал. Он был дома и разговаривал со мной. Ведь не мог же он находиться в двух местах одновременно!

Напрасно я говорил, что Николай лишь похож на преступника и что нужно искать настоящего убийцу, меня не слушали.

Я нервничал, а следователь был терпелив и спокоен.

«В моей практике уже два десятка раз бывало такое, – сказал он. – Я имею в виду ложные показания соседей по комнате. Два десятка раз меня уверяли, что преступник никакой не преступник. Вводили в заблуждение. Открыто и бессовестно лгали. Впрочем, это можно понять. В школе нас всех учили, что должна быть взаимовыручка. Но разве это нормально в случае с преступниками? Подумайте, Аркадий.

Не вредите ли вы обществу?»

Я твердо отвечал, что в тот день, когда произошло убийство, Николай был дома.

Николая не отпустили. Он продолжал находиться в тюрьме. Я жил в комнате один, привел ее в порядок, принес Северка, чтобы он поправлялся у меня на глазах. И он поправился. Снова стал мурлыкать, бегать, прыгать в кресло и запрыгивать на мою кровать.

Избитая девушка тоже поправилась, синяки ее сошли, ссадины исчезли. И она навсегда покинула Север. Перед ее отъездом мы разговаривали о Николае. Я сообщил ей, что он в тюрьме, причем угодил туда по ложному обвинению. Вероятно, сказал я, это наказание за причиненное зло. В ответ девушка улыбнулась и проговорила: «Поделом ему, негодяю!»

После этого я стал чаще размышлять обо всем, что произошло с моим соседом по комнате. Чем больше я об этом думал, тем удивительнее мне казался этот случай с пятью свидетелями. Ведь Николай хвастался тем, что ни одна избитая им женщина не станет на него жаловаться. Гордился своей безнаказанностью: «Я буду их избивать, а они будут молчать!» И так и было – женщины молчали. И вдруг – пять свидетелей по делу о двойном убийстве, к которому Николай не имел никакого отношения. Эти пятеро признали в нем убийцу. Какая страшная и жестокая насмешка судьбы над человеком, уверовавшем в свою безнаказанность!

Николай провел в тюрьме восемь месяцев, но домой так и не вернулся. Он повесился в тюремной камере. Так закончилась жизнь этого злого человека.

Я плохо знал его. Когда и по какой причине в нем появилась такая искаженная потребность – избивать женщин и вообще слабых, мне неизвестно. Но вряд ли он страдал безумием. Наверное, он был из тех, кто сваливают на женщин все свои несчастья.

Почему же он покончил с собой? Это объяснил мне через много лет один почетный работник правоохранительной системы. Он сказал: «Из-за страха». Затем он предположил, что следователь, скорее всего, подсадил в тюремную камеру своего агента, и тот стал склонять Николая к признанию: «Сознайся, Коля, а то расстреляют! Ведь двое убитых – это высшая мера! Сознайся, друг. И судья это учтет… Глядишь, и заменят казнь пятнадцатью годами. Это ведь не шутка, Коля, совсем не шутка. Ведь тебя ждет дорога прямо на тот свет». Николай впал в уныние и повесился.

Прошло уже очень много времени. Несмотря на это, события, о которых я здесь рассказал, я помню так хорошо, словно они происходили на прошлой неделе. Потому что я до сих пор впечатлен тем, как злой человек расплатился за свое зло.

Чаще всего я думаю о том, что те пятеро свидетелей, ошибочно указавших на Николая, никакая не случайность, а именно возмездие.

Но почему именно пятеро? Наверное, вот почему: в том северном городе Николай избил именно пятерых женщин. И ни одна из них не заявила на него в милицию. Николай радовался и замышлял новые избиения, но вот в его жизни появились пятеро незнакомых людей и обрушили его жизнь.

А что же настоящий убийца? Он сам явился к следователю и во всем признался. Сказал, что его замучили угрызения совести. В тот роковой день он был сильно пьян и плохо соображал. Он даже не мог сказать, зачем держал при себе нож.

И вот что поразительно: он явился с повинной на следующий день после самоубийства Николая. Об этом мне рассказал следователь, когда я встретил его случайно на улице.

«Да, вы оказались правы, – сказал он. – Николай не имел к преступлению никакого отношения. Конечно, мы его со временем отпустили бы… То есть я думаю, что так и было бы. Но взгляните на фотоснимок преступника и сравните его внешние данные с внешностью Николая».

Следователь показал мне фотографию убийцы, и я от удивления присвистнул. Убийца и Николай были словно от одной матери: не близнецы, но чрезвычайно похожие друг на друга братья.

«Это редкий, исключительный случай, – сказал следователь. – А Николая мы все-таки отпустили бы. Имейте это в виду. Наше правосудие – не слепая карательная машина, а справедливое возмездие».

Я подумал об избитых Николаем женщинах и сказал: «Может быть, так оно и есть – справедливое возмездие».

Следователь, конечно, не понял, о чем в действительности идет речь. Ведь он не знал, каким злым человеком был Николай.

Никогда не стоит утверждать, что зло безнаказанно. Так или иначе, рано или поздно возмездие все равно наступит».

* * *

Лидия Ка-нова, 1970 года рождения: «До десяти лет я жила с мамой, а потом около года проживала с бабушкой в деревне. Мама умерла от болезни – ей было всего тридцать шесть лет. Затем не стало и бабушки. И меня забрала к себе дальняя родственница тетя Света, злая, нехорошая женщина.

Она была очень коварная и точно оборотень. Потому что, выходя за порог своего дома, она принимала вид благодушной, добродетельной дамы, стремящейся к добрым поступкам, а дома из нее выплескивались злоба и жестокость, жадность и мстительность. Хитрый и безжалостный человек с корявой, уродливой душой.

До того как она забрала меня к себе, я видела ее лишь один раз: когда мне было семь лет, она приезжала к нам погостить. Всего на два часа. Помню, что она много улыбалась и говорила с нами ласковым голосом. И когда она приехала за мной после смерти бабушки, я обрадовалась. Я была уверена, что тетя Света очень хорошая, добрая. У нее было круглое лицо, румяные щеки, живые глаза. Дети любят круглые и румяные лица и доверяют им. Вот если бы тетя Света была сухой, угловатой, с впалыми щеками и вытянутым подбородком, да с костлявыми пальцами, я бы испугалась, и мне стало бы не только страшно, но и тоскливо. А мне было спокойно и радостно. Тетя Света походила на добрую булочницу из старой сказки. Она спросила: «Поедешь со мной, моя хорошая?» И я ответила: «Да! Конечно!»

Ах, если бы я знала, что меня ждет! Как порой бывает обманчива внешность! Но когда вам одиннадцать лет отроду, мало что известно о жизни. Потому дети и доверяют взрослым. Кому же еще доверять, кроме них? Не ровесникам же. Ребенок никогда не сможет обеспечить нормальное существование сверстнику, это чепуха. Только взрослые могут дать ребенку кров, постель, полноценное питание и все прочее.

В моей памяти навсегда остался тот день, когда я еще не знала нрава тети Светы и очень радовалась ей. Хотя люди вокруг сохраняли печальные лица. Ведь мы хоронили мою бабушку. Я тихо и незаметно веселилась, думая, что впереди меня ждет новая и интересная жизнь. Тетя Света внушила мне надежду на это своим румяным лицом, а еще своей необычной манерой говорить.