Книга Загадка театральной премьеры - Анна Устинова

— Нормально, — обрадовался Марат. — Тогда поедем вместе. Я у отца джип попрошу для такого дела.

— Только без Олеся! — предупредил Олег. — Если он еще раз покажется в театре у Прошечкиных, я за последствия не отвечаю.

— Олесь сегодня предка сопровождает, — успокоил друга Ахметов. — Так что поедем на джипе с одним шофером. Джип непозорный. «Мерседес». Думаю, Валькирии понравится.

Договорившись ехать через час после уроков, Марат первым побежал в школу. Ему нужно было о чем-то поговорить с Борей Савушкиным.

Компания с Большой Спасской двинулась следом.

— На фига тебе, Олег, эта чокнутая Валькирия? — удивился Темыч.

— Между прочим, она среди Прошечкиных самая нормальная, — возразил Олег. — А потом мы с самого детства знакомы. Она всего на два года нас старше. Так что, именно ее лучше всего расспросить о спектакле. Во-первых, она все знает. А во-вторых, от меня ничего не будет скрывать.

— Если, конечно, Маратик тебе не напортит, — фыркнула Катя.

— У меня все рассчитано, — объяснил Олег. — Я заставлю Ахметова подождать. И познакомлю их не раньше, чем мы побеседуем с Валькой.

— Ты Марата не удержишь, — возразила Школьникова. — Он сейчас в состоянии бури и натиска.

— В общем, с твоими планами случится примерно то же, что обычно происходит с Пашковым, — иронично сощурилась Катя.

— Зря ты так, — насупился Лешка.

— Думаю, мне все же удастся, — подмигнул друзьям Олег. — Я предупрежу Марата, что Вальку следует подготовить к знакомству с ним.

— Классный ход, — одобрила Моя Длина. — Пусть этот «новый русский» стоит и думает, будто ты Вальке расписываешь его добродетели.

Остальные усмехнулись. Себя Школьникова относила не к «новым русским», а к «потомственной российской буржуазии».

— В общем, так и будем действовать, — подвел итог Олег. — А теперь пошли.

И вся компания устремилась ко входу в школу.

На большой перемене позвонил Женька с докладом. Пашков постоянно лез в разговор, спрашивая: «Ну, что у них там?», «Ну, как?» Наконец Моя Длина, отвесив ему подзатыльник, прошипела:

— Еще раз возникнешь, Ребенок, уволю без выходного пособия!

Лешка расстроился, но возражать не стал.

Женька сообщил, что явился к Турундаевским, по его словам, очень вовремя. Ибо почти сразу после его прихода нагрянула милиция. Так что теперь он, Женька, в курсе «официального расследования».

— Ну, и что там это расследование говорит? — осведомилась Моя Длина.

— Да почти ничего, — сказал Женька. — Они пока очень подробно нас всех расспрашивали.

— И тебя? — удивилась Школьникова.

— Ну, — с гордостью произнес долговязый мальчик. — Я же у них почти член семьи.

— Это уже что-то новенькое, — оживилась Моя Длина. — Так о чем тебя спрашивали, почти член семьи?

— Как раз обо всем, что Олег попросил узнать. Ну, там обо всяких угрозах и все такое прочее. Я, конечно, сказал, что ничего не знаю.

— А остальные? — допытывалась Школьникова.

— Остальные говорят, что все было тихо-мирно, — рапортовал Женька. — Никто не угрожал. Инга ждала премьеры. И пребывала в очень хорошем настроении. Одновременно с репетициями она еще снималась в каком-то фильме. С угрозами тоже никто не звонил. И писем она неприятных не получала.

— Плохо, — охватила досада Мою Длину.

— Ну, ни фига себе! — заорал Женька. — По-твоему, было бы лучше, если бы Наташкиной матери угрожали?

— Да я не о том. Просто зацепок никаких нету, — объяснила Школьникова.

— Вот и менты то же самое говорят, — откликнулся Женька. — Они, правда, еще надеются что кто-нибудь позвонит и потребует выкуп. Потому что иначе вообще непонятно, зачем ее сперли. Главное, что и в театре она вроде бы совершенно ни с кем не ругалась. Менты уже наводили справки у Прошечкина.

— Так он и скажет им, — усмехнулась Моя Длина.

— Машка, дай-ка мне на секунду, — потянулся к трубке Олег. — Алло! Женька, а ты не знаешь, как Инга собиралась из театра в аэропорт добираться?

— Не знаю, но сейчас спрошу у Наташки, — отвечал Женька. — Наташка, — произнес в сторону он, — твоя мама вчера на чем собиралась ехать за Федором?

— На нашей машине, — услыхал голос девочки Олег.

— Сама? — задал новый вопрос он.

— Сама? — словно бы исполняя роль переводчика, повторил Женька.

— Слушай, дай трубку Наташке, — потребовал Олег. — А то мы так еще долго будем играть в испорченный телефон.

Женька послушался. Наташка сообщила следующее. Инга приехала в театр на машине с шофером. Потом отпустила его, велев вернуться к окончанию спектакля с тем, чтобы отправиться в аэропорт за Федором. Однако затем шофер получил сообщение, что у Инги изменились планы и он до завтра свободен.

— У вашего шофера что, мобильный? — решил уточнить Олег.

— Пейджер, — пояснила Наташка. — Мать любит, чтобы с шофером всегда можно было связаться. Это еще со времен Гохмана осталось.

— Понятно, — ответил Олег. — А шофер уверен, что сообщение было от твоей матери?

— Он-то уверен.

— И шофер не удивился? — спросил Олег.

— Он уже пять лет работает у матери. Поэтому давно отвык удивляться. В общем, он уехал домой.

— И когда же он получил сообщение? — хотелось знать Олегу.

— Да шофер как раз был на пути к театру, — отвечала Наташка.

— Странно, — вырвалось у Олега.

— И менты говорят, что странно, — сказала девочка.

— Ладно, Наташка, ты пока не расстраивайся, — ободрил Олег. — Я лично надеюсь на лучшее. Во всяком случае, мы с ребятами приложим все силы.

— Тогда, может, чего и выйдет, — отозвалась Наташка. У нее были все основания доверять Компании с Большой Спасской.

— А как только что-нибудь новенькое узнаешь, тут же звони нам по Машкиному мобильному, — сказал на прощание Олег.

Пытаясь успокоить Наташку, сам Олег все больше тревожился. Шофер… Ведь он, по идее, вообще мог быть связан с похитителями. Или даже сам организовал преступление. Мало ли какую он мог преследовать выгоду? Взбалмошность и непоследовательность Турундаевской тоже наверняка были известны шоферу. Она постоянно меняла планы. Вон даже Федор поначалу хоть и несколько удивился, что его не встретили, но в милицию обращаться не стал.

«И, кстати, день похищения выбран как нельзя лучше, — продолжал размышлять Олег. — Вот ведь как не скоро Инги хватились. Домашние думали, что она на банкете или встречает Федора. А в театре ее тоже никто не искал. Там полагали, что Турундаевская поехала в аэропорт».