Книга Пока нормально - Гэри Шмидт

Только на самом-то деле меня чуть не стошнило, потому что у него так здорово получилось.

Здорово, правда?

Когда урок почти закончился и мисс Купер сказала: «А завтра у нас будет пятеро новых чтецов», – как будто обещала всем подарки или что-нибудь вроде того, я решил, что лучше бы мне с ней поговорить – потому что, как вы помните, я не собирался читать «Джейн Эйр». Так что я подождал, пока все уйдут, хотя и понимал, что могу опоздать на урок к миссис Верн и тогда директор Питти с огромным удовольствием промурыжит меня перед своим кабинетом еще полчаса.

– Мисс Купер, – сказал я.

Она собирала в папку свои листочки, но тут посмотрела на меня.

– Я не очень хочу читать «Джейн Эйр» вслух.

– Каждый будет читать по очереди, Дуглас, даже если он считает, что эта книга ему не нравится.

Я огляделся – хотел убедиться, что в комнате никого нет и никто не услышит того, что я собираюсь сказать.

– Да нет, мне вроде нравится.

– Так в чем же дело?

Ну что я мог ответить? Я просто смотрел на нее, как придурок.

– Дуглас, я знаю, что Отис Боттом – прекрасный чтец. У него талант. У тебя могут быть другие таланты. Но это не значит, что ты не должен читать вслух.

– Я понимаю, – сказал я.

– Может, тебя смущает, что придется читать перед всеми остальными?

– Нет.

– Отлично. Тогда я буду ждать, что ты проявишь смелость, когда наступит твоя очередь.

Видите, как устроена жизнь? Иногда она даже не думает идти на лад и все равно умудряется испортиться еще больше.

Я пошел на урок миссис Верн, глядя в развернутую «Джейн Эйр». Жалко, что Шарлотту Бронте вовремя не пристрелили. Ну кто еще пользуется такими словами? Я и половины их не знал.

Точнее, почти всех.

Ладно, я придурок. Ну и что?

Вы лучше скажите, что мне было делать?

Я подумал о Джейн Эйр – как она стояла на стуле и все на нее смотрели.

И об умирающей чайке.

Ненавижу этот тупой городишко.

* * *

После уроков я должен был остаться с мистером Феррисом, потому что учителя восьмых классов следили за теми, кто проштрафился, по очереди – наверное, это здорово поднимало им настроение. Так что я пришел к нему в класс и стал ждать, пока ко мне присоединятся еще какие-нибудь школьники с ярко выраженными криминальными наклонностями, которые тоже получили в наказание полтора часа принудительной учебы. Как назло, был один из тех идеальных дней, когда небо голубое и безоблачное, деревья только начинают золотиться, дует прохладный ветерок, как во время Мировой серии[3], и ты без труда можешь представить себе, как перекидываешься мячом с Джо Пепитоном, или Хорасом Кларком, или еще с кем-нибудь вроде них, но вместо этого тебе приходится торчать в школе, и вдобавок выясняется, что ты единственный обладатель ярко выраженных криминальных наклонностей, так что, пока мистер Феррис готовит следующую лабораторку, ты сидишь перед ним один-одинешенек.

Я перелистал «Джейн Эйр». Безнадежно.

Где-то очень далеко залаяла собака. Похоже, ей было весело.

Я еще раз перелистал «Джейн Эйр». Куда там!

Мистер Феррис оторвал глаза от своих препаратов.

– Так за что ты наказан, Дуг Свитек?

– За пререкания с тренером Ридом.

Он поразмыслил с минуту, держа руку на Клариссе.

– Вообще-то, – сказал он наконец, – пререкаться со школьным учителем не только бессмысленно, но и неблагоразумно. Особенно если этот учитель служил сержантом в армии Соединенных Штатов.

– Даже если учитель неправ?

– Подумай, кто сидит в этой довольно унылой, пропахшей уксусом комнате в чудесный октябрьский денек – ты или тренер Рид?

– Понимаю, – сказал я.

– Итак, поскольку это все же ты, а не тренер Рид, мы можем провести время с некоторой пользой – если, конечно, тебя больше не привлекает «Джейн Эйр».

– Вы когда-нибудь видели пеликана в кабинете директора? – спросил я.

– Ты пытаешься проиллюстрировать понятие хаотичности, Дуг Свитек?

– Нет, правда. Видели?

– Да, видел.

– А вы не думаете, что эту картину надо бы вернуть в ту книгу, откуда ее взяли?

Мистер Феррис задумчиво качнул Клариссу.

– Насколько мне известно, она была подарена ему городским советом при его вступлении в должность.

– То есть вы согласны, что ее надо вернуть.

Мистер Феррис улыбнулся.

– В целом я придерживаюсь мнения, что все вещи должны занимать те места, которые для них предназначены, – а это заставляет нас вспомнить о периодической системе элементов. Нет-нет, о пеликане больше ни слова. – Он подошел к блестящему плакату, который висел на стене рядом с классной доской. – Элементы в этой таблице расположены согласно своим физическим свойствам и чему еще?

– Атомному номеру.

– Правильно. Таблица дает нам название элемента – вот оно, водород, – его атомный номер – вот он, один, – и символ – вот он, «аш». Я знаю, что тебе уже известен символ водорода, так что давай посмотрим, сумеешь ли ты выучить еще шесть. Посмотри на символы инертных газов: гелия, неона, аргона, криптона, ксенона и радона.

Я посмотрел на таблицу. С таким же успехом он мог бы говорить на древнеегипетском.

– Итак, начнем, – сказал он и отошел к другой стороне доски. – Посмотри на меня и назови символ первого инертного газа – гелия.

Я покачал головой.

Он посмотрел на меня.

– Взгляни еще раз на таблицу, найди неон и скажи, какой у него символ.

Я взглянул на таблицу еще раз. И снова покачал головой.

Мистер Феррис посмотрел на меня долгим взглядом, а потом вернулся к таблице сам и положил палец на нужный квадратик.

– «Не», – сказал я.

– Хорошо. Теперь попробуй ксенон, – сказал он. – Его атомный номер – пятьдесят четыре.

– «Ксе», – сказал я.

– Хорошо. Теперь посмотри сюда, на переходные элементы. – Он показал на квадратик с номером 29. – Это медь. Ее символ…

– «Ку».

– Хорошо. – Он передвинул палец на один квадратик вниз. – А этот символ…

– «Аг», – сказал я.

– Хорошо. – Он снова передвинул палец. – А этот?