Книга Дейзи Фэй и чудеса - Фэнни Флэгг

Форель-победительницу мы переложим из морозилки в холодильник сегодня вечером, чтобы к завтрашнему дню она оттаяла и была свеженькой.

18 сентября 1952

Форель была твердая, как доска, когда папа достал ее из холодильника. Поэтому он положил ее в кастрюлю с кипятком и запер в багажнике машины. Когда мы прибыли к штабу «Родео пятнистой форели», папа опять повыступал насчет того, как ему до сих пор не везло, может, он сегодня хоть одну рыбку поймает. Иначе что же про него подумает его дочурка. Потом мы, как всегда, помотались туда-сюда по реке, чтобы все нас увидели. Потом погребли назад, к своему местечку, и стали ждать, когда разморозится форель. Да, не зря эти холодильники стоили папе чертову уйму денег. Около двух часов дня форель наконец оттаяла, но из-за того, что ее сунули в кипяток, глаза у нее стали мутными. По мне, вид у нее был далеко не свежий. Папа тоже так подумал и начал ругаться. Потом ему в голову пришла идея.

Он сказал: «Никуда не уходи. Если кто-то подойдет, скажи, что я отлучился в туалет». Я сидела и ждала, и надо вам сказать, я не знаю, что может пахнуть хуже мертвой форели.

Примерно час спустя он крадучись появился из кустов, напугав меня до полусмерти. И заставил принести рыбину к кустам, куда он приволок весь свой набор для набивки чучел, включая искусственные глаза и самолетный клей. Искали мы целую вечность, но нашли-таки глаза для форели. Они оказались великоваты и не того цвета, но папа сказал, что судьи вряд ли заметят. Он вырезал у бедной форели настоящие глаза и на их место приклеил пластмассовые. Потом мы сидели и дули на них, чтобы скорей высохли, и часам к четырем рыба имела вид вполне сносный. Правда, странноватый, но папа сказал — ничего, зато кажется, что она умерла от испуга. Я же говорила, мой папа предпочитает во всем видеть светлую сторону.

Только мы собрались уезжать, как мимо на лодке проплыл какой-то старичок и крикнул:

— Слыхал я, Эммет Вивер сегодня утром поймал тринадцатифунтовую.

Наша форель весила всего двенадцать фунтов и две унции. Вижу, папа сейчас в обморок упадет. Но мысль у него работает быстро. Он схватил мою коробку с пульками для духового ружья и все их затолкал в рот этой бедной форели. К тому времени, как мы прибыли в штаб, все, кроме нас, уже взвесили своих рыб.

Пока что победителем была рыба Эммета Вивера, которая весила не тринадцать фунтов, как сказал тот старик, а двенадцать фунтов восемь унций.

Знаете, что сделал папа, войдя в комнату? Сунул мне рыбу и сказал:

— Глядите, ребята, что поймала моя дочурка.

Я просто поверить не могла. Я сказала:

— Ой, нет, пап. Это же ты поймал.

Он сказал:

— Нет, милая, это ты. Беги и взвесь ее.

Если бы взгляды могли убивать, он был бы мертвее этой рыбы с пластмассовыми глазами. Я-то понимала, что он делал. Он вел себя так, будто на самом-то деле поймал рыбу он, но, будучи хорошим отцом, милостиво позволил своей дочурке насладиться славой. Я попыталась всучить ему рыбу обратно, но все уже успели настолько умилиться его замыслу, что буквально подтолкнули меня к весам. Я очень бережно положила рыбу на чашу весов. Чтобы пластмассовые глаза не стукнули на всю комнату о железяку.

Наша форель весила двенадцать фунтов девять унций. Значит, в ней, быстро подсчитала я в уме, семь унций свинцовых пулек. Все захлопали и разом заговорили:

— Дочка Билла Харпера победила.

Я обернулась — папа улыбался, его хлопали по спине, вся честь досталась, разумеется, ему. И тут ко мне подлетела миссис Дот, принялась меня обнимать, целовать и говорить, как она горда, что Юная дебютантка выиграла первый приз, и что меня надо сфотографировать для газеты.

Я не спускала глаз с форели. Когда судья подошел, чтобы взять ее, я цепко выхватила рыбину у него из-под носа. Официальный фотограф «Родео пятнистой форели» начал крутить меня так и сяк, чтобы я приняла красивую позу для фотографии в газете. Мне велели поднять наш улов повыше за хвост и широко улыбнуться. Улыбнуться мне было сложновато, потому что если пластмассовый глаз вывалится на пол и они поймут, что рыба сдохла еще месяц назад, меня отправят в тюрьму. Миссис Дот умрет, если одна из ее Юных дебютанток станет уголовницей и рецидивисткой. Чем больше я об этом думала, тем хуже мне становилось. Сердце стучало как бешеное, а губы дрожали. Я бы не смогла улыбнуться, даже если от этого зависела бы моя жизнь. Меня все держали под прицелом фотоаппарата, говорили:

— Не отпустим, покуда не улыбнешься. Улыбнись-ка пошире, дорогуша.

Руки у меня начали уже трястись, и вся форель затряслась как в припадке. Вот-вот глаза у нее вывалятся, ну! Один уже выпучился немного, но не о глазах мне стоило беспокоиться, нет, потому что в этот момент изо рта форели полезли дробины, одна за другой они сыпались на мол. Я вся покрылась холодным потом, но вы вряд ли видели улыбку шире той, которую я выдала.

Надо же побыстрей сделать эту чертову фотографию! Миссис Дот сказала:

— Ой, поглядите-ка, она поймала беременную форель, в ней полно икры!

Слава богу, подоспел папа, подхватил рыбу, перевернул головой вверх, задрал повыше и сказал:

— Я заберу эту форель, сделаю из нее чучело и подарю устроителям «Родео пятнистой форели» в качестве трофея.

Все согласились, что это отличная идея, особенно я. Он сказал, что нужно поскорей отвезти ее домой, пока не протухла.

Мама ждала нас. Папа сказал:

— Смотри, что Дейзи поймала, — и быстренько упрятал форель в морозильник, даже не дал ей рассмотреть как следует. И велел не открывать дверцу в течение двадцати четырех часов, иначе форель испортится.

Мама ему поверила. Она так гордилась моей победой, что, надо вам сказать, оно того стоило.

Папе не придется слишком возиться, чтобы сделать чучело из этой рыбины. Глаза-то уже есть.

Видели бы вы, какая фотография получилась. Впервые в жизни я попадаю в газету, и в таком ужасном виде, совсем не похоже на Селесту Холм. В колонке «Пара слов от Дот» миссис Дот пишет: «Юная дебютантка Дейзи Фэй Харпер — чемпион по рыбалке среди женщин». И дальше до конца статьи она обсуждает правила рыболовного этикета для мужчин и женщин. Вы знали, что женщина сама никогда не наживляет червяка на свой крючок?

Мой папа поставил лодочный мотор в сарай рядом с коктейль-баром. Лодки у него пока нет, так что не знаю, что в этом моторе полезного. Мы с мамой хотим, чтобы он его продал. Нам нужны деньги, чтобы платить за коктейль-бар, но папа говорит, как только он начнет делать чучела, у него будет достаточно денег, чтобы выплатить кредит и купить лодку. О пони — ни слова. Он уже начал набивать электрического угря.

Мистер Ромео был прав, что после Дня труда берег опустеет. Здесь больше ни единого человека, и почти все жители разъехались на зиму, кроме Майкла, меня и дочерей ловцов креветок. Кей Боб Бенсон поехала навестить своих бабушку с дедушкой и небось очередную куклу от них получить.