Книга Плющ на руинах - Юрий Нестеренко

— Как его звали? — воскликнул я в сильном волнении.

— Теллис Торр. К сожалению, его портрет не сохранился.

— Генерал Теллер Сторр! Убийца Сторр, непреклонный истребитель перебежчиков!

— Вы его знали?

— К счастью, только заочно. Один из самых способных и жестоких генералов Андего. Во времена моего побега он руководил борьбой с перебежчиками. Значит, и он… — но тут мне на ум пришла очевидная мысль.

— Нет, это не мог быть он. Третье столетие от искупления — время, когда прибыли и жили большинство перебежчиков. Генерал Сторр не мог появиться среди них под своим именем, его бы растерзали.

— Да, пожалуй. Значит, это был просто человек с похожим именем. А жаль, — усмехнулся герцог, — эффектное вышло бы совпадение.

— Знаете, ваша светлость, я иногда задумываюсь над судьбой Андего: успел ли он удрать? И если успел, то попал ли на костер, или высадился в более благоприятной эпохе?

— Может, он еще не высадился. Диктаторы часто трусливы, а память об их злодействах особенно живуча, когда из прошлого постоянно появляются свидетели. Он мог выбрать срок и в тысячу, и в несколько тысяч лет.

Я подумал, что в таком случае могло его ждать по прибытии. Неужели этот подлец Андего всех перехитрил и доберется до возрожденной цивилизации? Или, как предсказывал Лоут, его встретят уже каменными топорами?

Несколько дней спустя в замок прибыл королевский гонец. Я прогуливался по широкой внешней стене Торриона (земля вокруг еще представляла собой смешанную с талым снегом грязь) и видел, как гонец проехал по мосту. Вскоре меня отыскал гвардеец и позвал к герцогу.

— У меня для вас две новости, Риллен, — сообщил Элдред. На столе его лежала целая куча свитков, и я разглядел королевские печати. — Одна хорошая, другая… будущее покажет. Начнем с хорошей, — он протянул мне скрепленную большой печатью грамоту. Я принялся читать, с трудом разбирая причудливую вязь официального письма:

«Мы, Гродрэд Четвертый, Милостью Господней Король Корринвальдский, герцог Торбарский и Дальберский, князь… граф… и прочее и прочее и прочее, сим объявляем всем верноподданным Нашим, что за большие заслуги перед Нами и Державой Нашей Риллен Эрлинд из Аррендерга возведен нами в ПОТОМСТВЕННОЕ ДВОРЯНСТВО с пожалованием ему и роду его в вечное владение двухсот акров земли в 430 милях к югу от Валдерга.»

Ниже стояла подпись короля.

— Благодарю вас, ваша светлость, — поклонился я. — Ведь я вам обязан этой милостью?

— Да, Риллен, я не забываю своих обещаний.

— А что это за земля, которой я теперь владею? И почему так странно указано ее местонахождение?

Герцог поморщился.

— Это чистая формальность. Гродрэд не настолько щедр, чтобы ждать от него большего. Дело в том, что по закону дворянство может быть пожаловано только вместе с земельным владением — в том случае, если жалуемый не имеет собственных земель. Однако все земли Корринвальдского королевства давным-давно поделены. Время от времени кое-какие освобождаются… но не настолько много, чтобы удовлетворить всех желающих. Поэтому, если короли корринвальдские не имеют желания особо наградить возводимого во дворянство, они выделяют ему поместье в Диких Землях. В 492 году в пограничной крепости Арвилдер был заключен договор между Корринвальдом и Грундоргом, по которому Дикие Земли к востоку от Арвилдерского меридиана считаются корринвальдскими, а к западу — грундоргскими. Валдерг — один из самых южных городов нашего королевства.

— Выходит, от этого поместья нет никакого проку?

— Разумеется. Вы можете продать его или проиграть — но вряд ли кто-нибудь даст за него хоть один золотой. В прежние времена, правда, находились — да и теперь иногда находятся — предприимчивые люди, которые скупали в больших количествах подобные мелкие владения, а потом снаряжали армию и отвоевывали свои законные земли у южных варваров. За счет этого реальная территория Корринвальда постепенно растет, но граница пожалованных владений отодвигается на юг куда быстрее — между морем и Арвилдерским меридианом не так уж много места. Более 400 миль от нынешней южной границы — это слишком далеко. Так далеко не забирались и экспедиции Нордерика. Я вообще никогда не слышал о людях, побывавших там… во всяком случае, вернувшихся. Однако, Риллен, служа мне, вы можете получить гораздо больше, чем эти мифические двести акров. Вас не интересует вторая новость? Она состоит в том, что моему любезному кузену наскучили мои войска на его территории, и он в этом вот послании в самых учтивых выражениях велит мне немедленно вернуть их в границы Раттельбера. В противном случае он «будет весьма удручен», то есть полезет в драку. Что же, я этого ждал, хотя и надеялся, что он не осмелеет так скоро. Видимо, его маршалы подсказали — сам бы он не додумался — что весенняя распутица дает преимущества тому, кто ведет войну на своей территории и не имеет нужды в переброске сил на большие расстояния.

— И что же теперь?

— Теперь настала пора нам с Гродрэдом окончательно выяснить отношения. За последнее столетие на корринвальдском троне сидело слишком много ничтожеств, пора сломать эту традицию.

— Значит, трон.

— Да, Риллен. Я догадываюсь, что вы хотите сказать. Зачем мне это надо? Власть над быдлом вовсе не отрадна. Мне придется все время общаться с людьми, которые мне отвратительны, и распутывать их бесконечную паутину интриг и заговоров. А сделать толком все равно ничего не удастся, потому что, как сказал древний мудрец, «ум человеческий имеет пределы, глупость же безгранична». Все это так, Риллен… Но, хоть власть над быдлом и не отрадна, куда менее отрадна власть быдла над тобой. Хотя бы уже поэтому имеет смысл добраться до самого верха. Да и кто сказал, что корринвальдское болото нельзя встряхнуть как следует? Апеллировать к разуму подданных бессмысленно — да, это так, но есть масса других веревочек, за которые можно дергать — страх, жадность, тщеславие… При умелой политике все они послужат полезному делу. Разве вам не хочется свернуть шею Священному Трибуналу? А повыковыривать из родовых гнезд тупоголовых баронов, не признающих ни власти, ни закона, и только и умеющих, что мешать развитию страны междоусобными распрями и грабежами? Да и внешнеполитическая ситуация сейчас многообещающая… На грундоргском престоле сидит Ральтвиак II, вялый и нерешительный старик, более всего опасающийся каких-либо конфликтов. На него можно как следует нажать и аннексировать пару мелких королевств, граничащих с нами на западе и вечно играющих на противоречиях между Корринвальдом и Грундоргом. Это нарушит стратегическое равновесие в нашу пользу и позволит сколотить антигрундоргский союз с далеко идущими перспективами… Если бы Гродрэда интересовало что-нибудь, кроме охоты и придворных шлюх, он бы давно мог этим заняться. А теперь надо спешить: Ральтвиака поддерживают его вельможи, которым он не мешает грабить страну, но теперь у него подрос молодой и честолюбивый племянник Крэлбэрек, с которым чертовски не хочется иметь дело…

— И что же в результате, ваша светлость? Новая империя?