Книга Кольцо нибелунгов - Торстен Деви

Зигфрид удрученно вздохнул и опустил глаза.

— Я пойму тебя и не обижусь, если ты поедешь домой без меня.

Регин отпустил ему подзатыльник.

— Ты думаешь, я допущу, чтобы ты не исполнил свое обещание ковать лучшие мечи и копья? Да ни один дракон мира, будь то змей или женщина, не заставит меня этого сделать!

Зигфрид неуверенно улыбнулся.

— Так ты поможешь мне?

Регин сунул Зигфриду под нос указательный палец.

— На двух условиях.

Молодой кузнец нетерпеливо закивал.

— Да, да, да, я оставляю Кримгильду в покое, а дракона убьет король. Клянусь тебе богами. В том числе этим странным богом, которому молятся тут, в Бургундии.

Повернувшись, юноша снова принялся разгружать тележку.

— И пока наступит полнолуние, ты успеешь нарушить оба эти обещания, — пробормотал Регин себе под нос. Чтобы понять это, ему не требовалась мудрость богов: достаточно было видеть, какая страсть полыхала в глазах Зигфрида.

Послышались удары в ворота замка, и через некоторое время их открыли. Во двор вошла семья простолюдинов, должно быть крестьян. Грубая одежда, обветренные лица, мозолистые руки. Отец семейства нес что-то на руках, но Регин не смог разглядеть, что именно. Их было шестеро — муж с женой и четверо детей. Следом за ними бежала небольшая собачка. Пребывая в панике, они направились к входу в тронный зал, но стражники не пустили их внутрь. Послышался визг, и женщина с криком бросилась на каменные ступени.

Зигфрид еще никогда не видел такого выражения боли на лице, но, в отличие от солдат у ворот замка, стражники короля не пропустили посетителей и с угрожающим видом приподняли свои копья.

Наконец во двор вышел Гизельгер, раздраженный неожиданным беспокойством.

Зигфриду и Регину стало любопытно, что происходит, и они подошли поближе.

— Ребенок! — закричал крестьянин, по лицу которого текли слезы. — Это же ребенок, господин!

Гизельгер, который умел обращаться с мечом намного лучше, чем со словами, поднял руки и попытался заставить всех соблюдать спокойствие.

— Довольно! Что за театральное представление! Да я вас в тюрьму за это посажу! Что здесь вообще происходит?!

Мужчина положил у ног кронпринца что-то черное. Зигфрид вытянул шею, и ему тут же захотелось забыть о том, что он увидел. На самом деле в семье было не шесть человек. Крестьянин и его жена произвели на свет пятерых детей, и теперь один из них лежал на холодных камнях, обуглившийся, словно сожженное полено. Придворная дама, стоявшая неподалеку, упала в обморок, и один из стражей едва успел подхватить ее на руки. Даже Гизельгер, привыкший в битвах к жестокости, побледнел и прикрыл рот рукой, чтобы не вдыхать запах смерти.

Крестьянин обессиленно опустился на колени, удрученный постигшим его горем.

— Господин, ей было всего шесть! — дрожащим голосом воскликнул несчастный отец ребенка. — Она была хорошей девочкой и никогда не уходила далеко от дома. Фафнир напал на нее, как только солнце спряталось за горизонтом.

Гизельгер постепенно пришел в себя и, вспомнив о своих обязанностях кронпринца, успокаивающе произнес:

— Один ребенок из пяти — считай, что тебе повезло. Если бы не дракон, девочка могла бы умереть от болезни или несчастного случая!

Все замолчали. Семья, пришедшая ко двору со своим горем и надеждой, казалось, не способна была что-то возразить принцу. Дверь за спиной Гизельгера открылась, и во двор вышел сам Гундомар. Увидев труп ребенка, он помрачнел. Все присутствующие встали на колени, в том числе Зигфрид и Регин.

Король положил руку на плечо Гизельгеру, но смотрел при этом на крестьянина.

— Нам жаль твою дочь, добрый человек. Мы сделаем все возможное, чтобы прекратить эти несчастья. Сейчас, пока мы разговариваем здесь, мои военачальники разрабатывают план битвы, в которой дракон погибнет. А до того момента вам лучше остаться в Вормсе, чтобы обезопасить всех остальных членов вашей семьи. — Он жестом подозвал солдата. — Позаботься о том, чтобы этих людей разместили в городе, — приказал он. — А мертвого ребенка пусть похоронят в освященной земле.

Развернувшись, король снова скрылся в замке.

Гизельгер постоял еще минуту, нерешительно переминаясь с ноги на ногу, а затем последовал за своим отцом. Семья крестьянина, немного успокоенная словами короля Гундомара, поплелась со двора вслед за солдатом.

— Мудрый король, — пробормотал Зигфрид. — Он заботится о своих подданных.

— Да уж, мудрый, — проворчал Регин. — Он знает, что не стоит позориться перед свидетелями. Хороший король проявляет жестокость только в том случае, когда его никто не видит.

— Ты что, хочешь сказать, что его нисколько не трогает горе этой семьи? — возмутился Зигфрид.

— А почему это должно его трогать? — Регин снова направился к повозке. — Вся страна дрожит от ужаса перед Фафниром, а королевская семья, находясь в замке, чувствует себя в безопасности и озабочена другим — подготовкой к свадьбе принцессы.

— Но Гунтер же сказал… — начал Зигфрид, идя вслед за Регином.

— …что они разберутся с Фафниром после того, как Кримгильда встретится с Этцелем, — закончил за него кузнец. — Благополучие двора для них важнее благополучия народа.

Такая мысль Зигфриду в голову не приходила.

Днем было не так опасно ездить по лесным тропам вокруг Вормса, потому что дракон Фафнир покидал свое укрытие только по ночам.

Мягкий свет полуденного солнца играл на зеленых листьях деревьев, десятки ручьев несли свои воды к Рейну, по пути образовывая небольшие запруды. Светлые полянки приглашали отдохнуть, а мох смягчал топот лошадей.

— Этот кузнец Регин считает, что Фафнир живет в норе, — сказал Гернот, взглянув на сестру. — Интересно, откуда ему это известно?

— Не знаю, — ответила Кримгильда, сидевшая на белом, как и ее платье, коне. — А что, это важно?

— Просто странно… — задумчиво произнес Гернот. — Зигфрид и Регин… они слишком разные. Таких людей нечасто встретишь… вместе.

Кримгильда изо всех сил старалась казаться безразличной.

— Что ж, скоро они уедут, поэтому и думать о кузнецах не стоит.

Гернот не удивился, что Кримгильда не осведомлена о решении короля. Сестра старалась не участвовать в придворной жизни и держалась подальше от всяческих сплетен.

— Не так уж и скоро. Гунтер пригласил их остаться при дворе кузнецами и обустроить здесь мастерскую.

Несмотря на то что принцесса держала себя в руках, конь почувствовал пожар, вспыхнувший в ее груди, и испуганно дернулся. Кримгильда натянула поводья.

— Зигфрид… Значит, Зигфрид и Регин остаются в Бургундии?

Гернот кивнул.