Книга Сокровища Айседоры - Нора Робертс

Дора молча последовала за Джедом к заднему входу в магазин.

– Слышала когда-нибудь о сигнализации?

– У меня есть. И она должна была визжать как оглашенная.

Джед только презрительно хмыкнул, разглядывая коробочки и провода.

– Дрянь и халтура.

Дора надулась, смахнула челку с глаз.

– Парень, который ее продал, так не думал.

– Парень, который ее продал, наверное, смеялся до колик в животе, когда ее устанавливал. Чтобы ее отключить, надо лишь перерезать пару проводков. – В доказательство своих слов Джед показал два оборванных конца провода. – Вдобавок грабитель отключил телефон. Он видел свет наверху и знал, что в доме кто-то есть.

– Выходит, он дурак? – спросила Дора, нервно стуча зубами. – Он ведь мог подождать, пока мы уйдем или заснем.

– Может, он спешил. Надень что-нибудь. У тебя нос покраснел.

Дора обиженно потерла нос.

– Конечно. Сначала надо было завернуться в меха. А что это был за шум? Перед тем, как ты героически скатился с лестницы? Как будто воздушные шарики лопались.

– Глушитель, – ответил Джед, ковыряясь в карманах в поисках мелочи.

– Глушитель? – тихо взвизгнула Дора, хватая его за руку. – Как в фильмах о гангстерах? Он стрелял в тебя?

– Вряд ли в этом было что-то личное. У тебя есть четвертак? Надо сообщить в полицию.

Дора отпустила его руку. Ее щеки, разрумянившиеся на морозе, мертвенно побледнели. Зрачки расширились.

– Только не вздумай падать в обморок. – Джед схватил ее за подбородок, потряс голову. – Все закончилось. Он удрал. Слышишь?

– У тебя кровь на лице, – тупо сказала она.

– Ты мне об этом уже говорила.

– Он мог застрелить тебя.

– Я мог провести ночь со стриптизершей. Видишь, насколько далеки возможности от реальности. Так как насчет монеты?

– Я не… – Дора автоматически проверила карманы. – У меня есть телефон в фургоне.

Джед подошел к фургону и, найдя его незапертым, покачал головой.

– Ничего ценного, – тяжело дыша, сказала Дора.

Джед с удовольствием заметил, что ее щеки снова раскраснелись.

– Кроме телефона, стереомагнитолы. – Он приподнял брови. – И антирадара.

– Это подарок.

Джед набрал номер Брента и после двух гудков услышал:

– Счастливого Рождества!

– Привет, Мэри Пэт. – На заднем плане слышались детские голоса и музыка. – Мне нужен Брент. На минутку.

– Джед. Надеюсь, не глупые отговорки на завтра? Клянусь, я сама притащу тебя сюда.

– Нет, я приду.

– Ровно в два часа.

– Я заведу часы, Мэри Пэт. Брент дома?

– Дома. Готовит свой знаменитый колбасный фарш. Подожди.

Раздался щелчок.

– Привет, капитан. Счастливого Рождества.

– Прости, что испортил тебе удовольствие, но у нас здесь небольшая проблема.

– Джоди, отпусти кошку! Какая проблема?

– Взлом. Магазин под квартирой.

– Что-нибудь взяли?

– Заставлю ее проверить. – Джед отбросил с лица взлохмаченные ветром волосы и взглянул на Дору. Она дрожала. – Пару раз выстрелили в меня. Использовали глушитель.

– Черт. Ты ранен?

– Нет. – Джед снова дотронулся до щеки. Кровотечение почти прекратилось. – У него была машина неподалеку. Судя по реву мотора, не малолитражка.

– Жди, капитан. Я позвоню в полицию и сразу к вам.

– Спасибо. – Джед положил трубку. Дора переминалась с ноги на ногу в тщетной попытке согреться. – Пожалуй, нам не помешает твой коньяк. Пошли. – Он взял ее замерзшие ладони в свои, автоматически согревая их, повел ее в магазин. – Оглядись, может, что-то пропало.

– Я же не должна ни до чего дотрагиваться, так?

– Ты внимательно смотришь полицейские телесериалы.

– Мы можем закрыть дверь?

– Конечно. – Джед мельком взглянул на взломанный замок и прикрыл дверь, затем зажег свет и осмотрелся.

Кладовка была забита до предела. Вдоль одной стены от пола до потолка громоздились ящики и коробки. На полках в полном беспорядке – во всяком случае, он не видел никакого порядка – стояли распакованные товары. В один из углов втиснуты два картотечных шкафа. На каждом – горы коробок.

Среди всего этого безумия письменный стол казался островком здравого смысла: телефон, лампа, фарфоровый кувшинчик с карандашами и ручками, бюстик Бетховена, служивший пресс-папье.

– Ничего не пропало, – сказала Дора.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю. Должно быть, ты спугнул их. – Она прошла к полкам и постучала пальцем по какому-то флакончику. – Даум, авторский экземпляр, стоит больше тысячи долларов[9]. И это блюдо примерно столько же. А это… – Дора сняла с полки коробку с нарисованным на ней роботом.

– Детская игрушка?

– Коллекционер запросто выложит за нее две тысячи долларов.

– И ты не запираешь все это?

– У меня есть сигнализация. То есть была, – пробормотала Дора. – Я же не могу каждый вечер таскать весь товар в хранилище.

– А как насчет выручки?

– Мы каждый вечер сдаем в банк все, кроме сотни долларов мелкими купюрами. – Дора прошла к столу, открыла верхний ящик, вынула конверт и пролистала содержимое. – Видишь? Как я и сказала, ты спугнул его. – Отходя от стола, она услышала шелест бумаги под ногами и наклонилась. – Копия чека. Странно, он должен быть в картотеке.

– Покажи. – Джед выхватил у нее чек. – Тимоти О’Малли. Пятьсот пятьдесят плюс налог. Двадцать первое декабря. За солонки?

– Его жена коллекционирует.

– Пять сотен долларов за склянки с дырками?

– За старинные солонки, – поправила Дора, забирая чек. – Деревенщина.

– Кровопийца.

Дора нахмурилась и открыла картотечный ящик, чтобы убрать чек.

– Господи! Что здесь творится!

Джед подошел и заглянул через ее плечо.

– Так не должно быть?

– Конечно, нет. Налоговая инспекция держит меня в постоянном страхе, как всех добропорядочных американцев. И в прошлом месяце Ли потратила целую неделю, чтобы навести здесь порядок.

– Значит, он охотился за информацией. Что ты здесь держишь?

– Ничего ценного. Счета, квитанции, накладные. Вся деловая документация. – Дора озадаченно пробежала рукой по волосам. Звездочки в ее ушах засверкали. – Кому пришло в голову вламываться сюда ради бумажек? Чокнутому налоговому инспектору? Сумасшедшему бухгалтеру?