Книга Медовый рай - Светлана Демидова

Стала бы я думать обо всем этом, если бы не мамин дневник? Скорее всего, нет. В конце концов, я поднялась бы с постели, вымыла бы голову, закачала бы себе в электронку еще больше книг и провела бы остаток отпуска за чтением. Возможно, успокоившись, даже вернулась бы на дачу. Наташе о нашем разводе я расскажу позже, много позже… Сейчас они всей семьей отдыхают на Кипре. И пусть себе радуются жизни! Удивительно, но я никогда не завидовала сестре. Она со своим будущим мужем Ильей училась в одной институтской группе. Когда она привела его к нам домой, я сразу подумала, что парень симпатичный и мне очень нравится. Но даже мысли о том, чтобы начать с ним кокетничать, у меня не возникло. Я радовалась, что Наташка, такая же простенькая внешне, как я, сумела отхватить отличного парня. Пока еще не был Наташиным мужем, Илья несколько раз приводил к нам в дом своих приятелей, рассчитывая, что кто-нибудь из них увлечется мною, и мы будем весело проводить свободное время вчетвером, а потом все переженимся и начнем дружить домами. Но этой его мечте не суждено было сбыться – никто из его товарищей мной так и не увлекся. Илья отчаялся мне помочь и женился на моей сестре, но мы с ним и сейчас большие друзья. Надо признаться, я часто приглядывалась к Наташе, стараясь понять, чем она так выгодно отличается от меня, что сумела составить счастье мужа, который ее обожал с первых дней знакомства. И в конце концов поняла. Наташа была уютная домашняя женщина, рядом с которой всегда тепло и спокойно. Ее глаза, почти такие же, как у меня, излучают свет, способный разогнать тени неудач. Илья утверждает, что, когда его жена улыбается, у него перестает болеть зуб или голова. Даже когда она сердится, все равно от нее исходят положительные эманации, и злиться на нее совершенно невозможно. Я пыталась, глядя в зеркало, улыбаться, как Наташка, но у меня получался лишь карикатурный оскал. Такие женщины, как моя сестра, уникальны и неповторимы.

Впрочем, хватит о Наташе и Илье… Я ведь должна что-то решить о своем отношении к Маю! Да что тут решать? Возможно, я еще не люблю его всем существом, но готова полюбить. Это заметил даже Стас. «Стремитесь к любви!» – писала мама. Может, мне последовать ее совету? Может, я сумею обрести счастье? А что, если стану еще более несчастной? Впрочем, более несчастной, чем сейчас, быть невозможно! Хуже мне уж точно не будет! В конце концов, если Май от меня откажется, еще одна счастливая ночь мне, скорее всего, обеспечена!

Да, но как я его найду? Как-как! Да по электронной базе данных! Вряд ли в Петербурге сотни Маев Лазовитых. Необычные имя и фамилия помогут мне в поиске.

Как была, в ночной сорочке и со спутанными волосами, я включила компьютер и вошла в базу данных. Во рту вмиг сделалось сухо и шершаво, пальцы противно дрожали и попадали не на те клавиши, но в конце концов я взяла себя в руки и начала поиск.

Май Лазовитый в Санкт-Петербурге прописан не был. Конечно, его по какой-то причине могли и не внести в базу, но другого способа найти этого человека я не знала. Затеплившаяся было надежда блеснула последний раз и погасла. Что бы ты сказала на это, мама? Как мне следовать за любовью? Где ее искать?

Этот день я опять тупо провалялась в постели, изредка принуждая себя погружаться в мир литературных героев, но каждый раз через несколько минут чтения в раздражении отбрасывала от себя электронную книгу. Перипетии их жизни не шли ни в какое сравнение с моими собственными, а потому никак не могли увлечь. На ночь я проглотила две снотворные таблетки и забылась тяжелым болезненным сном. Утром проснулась с такой гудящей головой, будто вечером пьянствовала и предавалась всякого рода излишествам и порокам. Не без труда заставила себя встать с постели. Из зеркала ванной на меня глянула всклокоченная образина с землистым цветом лица и опухшими веками. Морщась и постанывая, я приняла душ, а потом таблетку анальгина. Душ, анальгин и горячий кофе несколько примирили меня с действительностью. Я решила наконец одеться, привести себя в порядок и хотя бы прогуляться по городу. Погода была нежаркой, слегка пасмурной, какую я всегда любила. Я надела легкие полотняные брюки, футболку с рукавами три четверти и балетки (хотелось, чтобы ноги подольше не устали) и поехала на метро в центр. Я еще ни разу не была в Летнем саду после его реконструкции. Самое время посмотреть на его фонтаны.

Как всегда при входе в сад, с восхищением взглянула на порфировую вазу. У нее такие совершенные формы! Она кажется легкой, устремленной в питерское небо, того и гляди оторвется от постамента и взлетит. А потом мой взгляд уперся в ярко-зеленую решетку, огораживающую пруд. Ее раньше не было. Я прошла вперед – сплошные решетки, будто находишься в тесном тюремном лабиринте, который для смеха выкрасили веселенькой краской. Где прозрачная легкость этого чудесного места? Первое впечатление – Летний сад убили! Захотелось вырваться, убежать и долго плакать, спрятавшись в кустах сирени на Марсовом поле. Вместо этого я все же прошла вперед по аллее, чтобы посмотреть на фонтаны, которые, возможно, добьют меня окончательно, и тогда уж точно убегу рыдать по загубленному саду и своей незадавшейся жизни. Пока шла, вспоминала, что читала о реконструкции сада. Как и писали, восстановили боскеты и шпалеры, те самые элементы, без которых был невозможен регулярный сад. Боскеты – садовые кабинеты, сформированные с помощью зеленых стен-шпалер. В каждой из них своя достопримечательность – одна бело-мраморная скульптура или целый Птичий двор. И я попыталась вместо вульгарно-яркого новодела, заменившего собой благородную старину сада, представить, как все это будет выглядеть через несколько десятков лет. Кустарники разрастутся и закроют ветками и листьями сегодняшние решетки, и посетители сада попадут в настоящий шпалерный лабиринт, где смогут представить себя героями старинных романов. Скамейки, которые сейчас кажутся голыми насестами, тоже укутает густая листва, через которую не пробьется ни знаменитый питерский ливень, ни жаркое июльское солнце. Да, с прозрачностью аллей придется распрощаться, но, возможно, я сожалею об этом только потому, что Летний сад утратил облик, к которому я привыкла с детства. Я, например, долго переживала и расстраивалась, когда в нашем дворе разрушили скверик, обнесенный самодельной оградой из вкопанных в землю и сваренных между собой труб, художественно обвитых стальной проволокой. Этот скверик соорудил отец моей одноклассницы, и мы, дети двух соседних домов, очень любили висеть и на этих трубах, на кольцах из проволоки, а арку входа использовали как турник. Мы с Наташей часто играли на скамейке этого скверика в знаменитые дочки-матери и в магазин, а под кустами закапывали секреты. Нынешние дети, наверно, даже не представляют, что это такое. А мы выкапывали ямки, в них укладывали красивые фантики, яркие венчики цветов, белые и черные волчьи ягоды, закрывали осколком стекла и засыпали землей. Только самым верным подругам можно было показывать эти секреты, осторожно отгребая землю со стекла. Стекло это казалось входом совсем в другую реальность – окошечком в подземный мир кладов и гномов. Разорить чей-то секрет или рассказать о нем кому-то – означало совершить тяжкое преступление. И вот на месте скамеек и клумбочек, огороженных красным и белым кирпичом, где остались захороненными наши детские «секреты», возвели современную детскую площадку – сказочный город в миниатюре, где горки имеют зубчатые башни с бойницами, а качалки представляют собой боевых коней. Весь день с этой площадки доносятся восторженный визг и счастливый смех малышни, а мы с Наташей до сих пор ностальгируем по скверику нашего детства. Может, такое же чувство боли по утраченному, что уже никогда не вернуть, мешает мне принять нынешний Летний сад, и нужно просто отпустить воспоминания и по-новому взглянуть на действительное положение вещей. И я умудрилась-таки прийти в восторг от великолепия перспективы французского партера с Коронным фонтаном. Очень понравился фонтан в боскете Крестовое гульбище, представляющий собой статую прекрасной Нереиды. Конечно, новые скульптуры не очень-то похожи на античные – слишком гладкие и снежно-белые, но промозглый питерский климат быстро доведет их до нужной кондиции.