Книга Банкир дьявола - Кристофер Райх

Внезапно изображение стало нечетким, по экрану пошли черно-белые линии, прерываемые темными полосами.

— С этого места качество изображения очень низкое, — пояснил, складывая на груди мускулистые руки, генерал Гадбуа. — Оригинал находится у нас в лаборатории. Мне доложили, что восстановить поврежденный участок записи, скорее всего, не удастся.

Изображение снова стало четким, но запись явно пострадала от взрыва: говорящий двигался рывками и слова звучали неразборчиво. В течение следующей минуты Чапел улавливал только обрывки фраз, а иногда и просто отдельные слоги.

— Пришло время битвы… земли… атаку… 'тябрьским утром… умрут…

Звук пропал, изображение стало ухудшаться. Фигуры на экране поблекли. Экран потемнел. Изображение мужчины стало совсем размытым, и Гленденнинг остановил запись.

— Полюбуйтесь на него, — проговорил адмирал, и Чапелу послышалась в его голосе угроза. — Вот негодяй. Еще улыбается. Думает, что провел нас.

Чапел наклонился чуть вперед. Да, негодяй на экране улыбался и, странно, на какое-то мгновение напомнил ему Леклерка — тот же самодовольный вид всезнайки, убежденного, что справится с целым миром одной левой. Вдруг его внимание привлекло кое-что другое.

— Подождите, не выключайте! — произнес он, чуть не вскрикнув. — Остановите кадр. — Чапел подошел к экрану. — Вот! — объявил он, коснувшись указательным пальцем зеркальных очков террориста. — Видите отражение? В комнате есть кто-то еще.

— Может, Талил? — предположил Леклерк.

Несмотря на вроде бы безразличный тон, он даже сел прямее и вытянул шею по направлению к экрану.

— Очень может быть, — согласился Чапел. — Хотя кто знает… По очертаниям похоже, что человек стоит сбоку у стены.

Пятно едва ли напоминало человеческую фигуру, скорее всего, то были просто красно-синие блики на зеркальных линзах очков.

— Я согласна с мистером Чапелом: там что-то интересное, — сказала Сара Черчилль. Встав с кресла, она подошла к экрану, с невозмутимой голливудской улыбкой потеснила Адама в сторону и принялась внимательно рассматривать изображение. — Похоже, это все-таки человеческая фигура, — объявила она через несколько секунд.

Гленденнинг бросил на Гадбуа усталый, разочарованный взгляд, как бы подводя итог истории сотрудничества двух наций. Сотрудничества без доверия. Дружбы без любви.

— Давайте пошлем копию нашим ребятам в Вашингтон. Они увеличат изображение хоть в сто раз и поработают с каждым пикселем. Если там кто-то есть, они скажут его рост, вес и что он ел на завтрак.

— Мы тоже так можем, — ответил Леклерк.

— Ну так делайте! — проворчал Гленденнинг, сердито дернув головой.

Включили верхний свет.

— У нас нет ни малейшего представления, кто этот мужчина, — с явным раздражением объявил Гадбуа. — И мы не знаем, кто сделал запись, хотя, раз она из квартиры Талила, можно допустить, что он и был оператором. Надеюсь, нашим фотолабораториям удастся совместными усилиями пролить свет на этот вопрос. До тех пор будем совместно с криминальной полицией работать на прилегающей территории — обходить с вашими ребятами из ФБР квартиру за квартирой и показывать жильцам фотографию Талила. Дайте нам несколько дней, и мы обязательно узнаем что-нибудь о нем и его сообщниках.

— Простите, это все? — неуверенно спросил Чапел. — Все, что есть на пленке? — С его точки зрения, речь обрывалась на полуслове. И это вызывало некоторое недоумение. Да, угроза была серьезная, но не настолько, чтобы оправдать срочное появление во Франции заместителя директора ЦРУ по оперативной работе. Явно есть что-то еще. — У меня такое ощущение, что террорист не договорил. Это действительно конец речи или просто дальше запись повреждена?

— Нет, это вся речь, — ответил Гадбуа, грузно поворачиваясь к Чапелу. Его сверкающие глаза навыкате и упрекающее выражение лица безмолвно приказывали тому заткнуться и не мутить воду. — Нам еще повезло, что хоть это-то получили.

— Да, разумеется, — с горечью пробормотал Чапел, усаживаясь обратно в кресло.

— Мисс Черчилль имеет отношение к этому делу больше, чем кто-либо другой, — заметил Гленденнинг. — Именно она первая вычислила существование этой группы. Кстати, почему вы называете их «Хиджра»?

— Исходя из собранной информации, они сами так себя называют, — ответила Сара. — Хиджра — переселение пророка Мухаммеда из Мекки в Медину, когда он спасался от своих гонителей, — отмечает начало мусульманского календаря.

Ей казалось, что она снова в дискуссионном зале Кембриджского университета — приводит аргументы, отстаивая точку зрения своей команды. И опять нервничает, как тогда, и не понимает почему. То же самое она частенько испытывала с аналитиками в «Леголенде», как многие называли новый модернистский штаб МИ-6, расположившийся на южном берегу Темзы. Всегда готовая подарить улыбку, Сара следила, чтобы голос оставался ровным, а взгляд в поисках поддержки переходил с одного слушателя на другого.

— Кто такие «они»? Почему до недавнего времени мы о них ничего не слышали? И не возражаете, если я спрошу прямо: в какое такое новое летоисчисление они намерены войти?

За внешней вежливостью вопросов, которые задавал Чапел, ей почудился вызов. Еще один новичок, недовольный местом, которое занимает.

— «Они» — это панарабские националисты, — объяснила Сара. — Еще одна группа борцов с западной культурной и политической экспансией. Вы же слышали его заявление про свет ислама, который «выжжет самый след западной коррупции». Они хотят решения палестинского вопроса и чтобы янки убрались из Саудовской Аравии. Именно последнюю этот террорист назвал «землей двух святынь». Он имел в виду Мекку и Медину — два самых святых города мусульманского мира. Как уже упомянул адмирал Гленденнинг, еще несколько дней назад мы знали о «Хиджре» только на уровне предположения, если не просто домыслов. Их главное назначение — обеспечивать постоянный доход для финансирования операций. Они участвуют в наркобизнесе — кокаин, героин. Это не ново. «Аль-Каида» по самые уши в торговле опиумным маком. У бен Ладена нет и половины тех денег, которые все ему приписывают. Он еще десять лет назад потратил все, что у него было. «Хиджра» — это следующий шаг. Не один раз мы перехватывали обрывки разговоров, которые подтверждают их вовлеченность в более «интеллектуальные» предприятия: контрабанда золота, доходы от пиратской торговли компьютерными программами, продажа контрабандных алмазов.

— И какая цель? — спросил Чапел. — Вы представляете, что за операцию они готовят? Кто их главный враг?

— До сегодняшнего дня не представляли. Знали только, что они действуют в Афганистане, Пакистане и в Арабских Эмиратах, — Сара выдержала паузу, и по ее лицу пробежала тень, — а теперь и в Европе. Раз они есть в Париже, значит, можно допустить, что у них ячейки и в других городах. Штаб-квартира, скорее всего, на Ближнем Востоке — в Йемене, в горах Омана или в саудовской части пустыни Руб-эль-Хали. Группа, похоже, сплоченная, но небольшая. Судя по тому, как они общаются, мы считаем, что у них от шести до восьми ключевых фигур.