Книга Расемон - ворота смерти - И. Дж. Паркер

— Нет. Мы искали только в ближайших зарослях. Скорее всего он из красной парчи, ткань довольно высокого качества.

Брови Кобэ удивленно взметнулись, и Акитада поспешил пояснить:

— Я узнал эту девушку. Я видел ее мельком примерно неделю назад. Тогда на ней была эта же одежда, и я заметил у нее очень дорогой пояс. Заметил, потому что он совсем не сочетался по качеству с остальной одеждой. Вот только боюсь, имени ее я вам назвать не смогу.

— Где вы видели ее? Что она делала?

— Она выходила из музыкального корпуса университета после урока игры на лютне.

— После урока игры на лютне? От профессора музыки? Такая простолюдинка?

Акитаде не понравился тон капитана, и он сухо ответил:

— Как бы то ни было, но я видел ее там.

— Как зовут этого профессора и где он живет?

Ответив на этот вопрос, он вряд ли заслужит расположение Сато, подумал Акитада. Поначалу он даже хотел переключить внимание Кобэ, передав ему слова стражника у ворот, но не стал. Такой дотошный полицейский наверняка и без его совета тщательно допросит стражу.

— Его зовут Сато, — сообщил Акитада. — А вот где он живет, не знаю.

Кобэ постоял в задумчивости, глядя на тело девушки.

— Что ж, по крайней мере у нас есть хоть отправная точка. Насколько я понимаю, в университете сейчас, наверное, уже никого не найдешь? Все разошлись по домам?

— Скорее всего.

— Хозяин! — Тора проявлял нетерпение. Дернув Акитаду за рукав, он прошептал: — Уже поздно. Вас ждут в доме Хираты.

Акитада вспомнил о собственных делах.

— Конечно, Тора. Я совсем забыл. — И, повернувшись к капитану, сказал: — Если сегодня я вам больше не понадоблюсь, позвольте мне откланяться. У меня важная встреча.

Кобэ оглядел Тору с головы до пят:

— Тора? Уж не ты ли тот молодец, которого твой хозяин подобрал на большой дороге после того, как кто-то пытался ограбить его?

Тора усмехнулся:

— Я самый, господин.

Акитада застыл в немом недоумении.

— А вам откуда это известно? — спросил он у Кобэ.

В глазах Кобэ вспыхнули огоньки. Он явно наслаждался произведенным эффектом.

— Видите ли, в моей работе главное — прислушиваться ко всему, что говорят. Признаться, я не арестовал вас обоих сразу на месте только потому, что мне знакомо ваше имя. Здесь в городе ходило столько разговоров о том, как вы разобрались с этими монахами-изменниками. — Уголки его губ снова чуть дернулись, и он почти улыбнулся. — Ну ладно, не буду вас задерживать. Я разыщу вас, если мне понадобится задать еще несколько вопросов.

— Да. Благодарю, — растерянно пробормотал Акитада.

Они поспешили к выходу. У ворот полицейские тащили волоком какого-то оборванного старика. Смущенный тем, что опаздывает, Акитада прошел мимо, но Тора из любопытства задержался.

Догнав хозяина, он сообщил:

— Они нашли этого бродягу в кустах возле другого выхода и задержали. Как я понял, он прятал в рукаве пояс от женской одежды.

Акитада остановился и оглянулся:

— Этот щуплый старик? Да это невозможно! Посмотри на него — он ребенка-то поднять не сможет, не то что беременную женщину!

Он направился было к полицейским, но Тора удержал его за рукав:

— Куда вы, хозяин? Вы же обещали Хирате и вашей матушке. К тому же этот капитан, по-моему, далеко не дурак и способен прийти к такому простому заключению сам.

Акитада неохотно кивнул.

Уже за пределами парка, когда они шли по Второй улице, Тора сказал:

— Стало быть, она была беременна! Я так и подумал. Интересно, что все это значит? — Акитада промолчал. — А этот парень, Сато, ее учитель… Как по-вашему, не он ли отец ее ребенка? — не унимался Тора. Акитада лишь задумчиво хмыкнул. — А может, она шантажировала его, вот он и убил ее?

— Что? Пожалуйста, Тора, помолчи! Я думаю!

Тора усмехнулся, с трудом удерживаясь от очередной колкости по поводу взволнованных ухажеров. Остальную часть пути они прошли молча. Акитада был задумчив и выглядел озабоченным, к тому же он вспотел — не столько от волнения, сколько от быстрой ходьбы.

Как вскоре выяснилось, беспокоился он напрасно.

Не успел Акитада постучать в ворота дома Хираты, как они распахнулись. Тамако, держа в руке фонарь, встревоженно вглядывалась в его лицо. В этом золотисто-желтом свете на фоне темного сада ее тонкая фигурка напоминала призрак. На Тамако было нарядное кимоно, но даже при таком скудном освещении Акитада заметил напряженное выражение ее бледного лица.

— Слава Богу! — воскликнула она. — Наконец-то! Сколько можно ждать! Где ты был?

В тоне Тамако вовсе не чувствовалось трепета в связи со встречей с будущим мужем, и это привело Акитаду в замешательство.

— Что-то случилось? — спросил он.

— Нет. Просто мне нужно срочно поговорить с тобой.

Отправив Тору на кухню, Акитада объяснил Тамако, из-за чего задержался.

Тамако стояла, опустив голову и слегка покачивая фонарем.

— Пожалуйста, прости меня! Я же не знала! Как это ужасно! Бедная девушка!

— Откуда же тебе знать? А что случилось у тебя?

— Ах, Акитада! — Она тяжело вздохнула.

Окутанные ночными ароматами сада, они стояли совсем близко. Акитада ощущал, как Тамако дрожит, и у него вдруг возникло непреодолимое желание коснуться ее. Но когда он положил руку ей на плечо, она поспешно отступила назад.

— Пожалуйста, не надо! — Голос Тамако звенел от напряжения. — Я знаю, что у вас с отцом был разговор о браке. Но ты не должен делать этого! Умоляю, не делай этого, если я тебе хоть немного дорога… если ты действительно относишься ко мне как к сестре!.. Не делай этого предложения сегодня… и вообще никогда! Акитада, мне очень жаль, но я не могу выйти за тебя замуж!

— Но почему?! — Потрясенный и сбитый с толку, он шагнул к ней, но Тамако снова отпрянула.

— Не спрашивай меня почему! Умоляю, не заставляй меня ничего объяснять, и я буду признательна тебе за это!

Глава 6

Праздник Камо

Остаток вечера Акитада чувствовал себя словно в смутном кошмаре. Он сообщил Хирате, что свадьбы не будет, мужественно взяв все на себя и сославшись на свои проблемы — на неопределенность своего будущего и на долг перед собственной семьей. Хирата принял отказ молча, без единого упрека и замечания.

Ужин проходил в тягостной обстановке. Тамако сидела рядом с Акитадой, опустив глаза, и почти ничего не ела, а ее отец печально смотрел на них обоих и время от времени вздыхал.