Книга Месть – блюдо горячее - Николай Свечин

командир Дунайской дивизии полковник Божанович, начальник белградской жандармерии майор Радивоеввич, лидер революционной боснийской молодежи Владимир Гачинович и множество других видных фигур. Общество фактически стало государством в государстве – тайным, но всесильным. Премьер-министр Пашич пытался бороться с ним, еще он желал предотвратить войну. И самый яркий политик страны, настоящий вождь нации, ничего не мог поделать с «Черной рукой». Та желала бойни и приближала ее своими средствами. В том числе актами прямого действия, то есть террором.

Во главе организации стояла Верховная центральная управа из 11 человек. В пункте 2 устава было сказано: «Организация отдает предпочтение революционной борьбе перед культурной, поэтому она является тайной для всех, кто не является ее членами». Заговорщики были недовольны нерешительной политикой короля Петра и премьера Пашича в деле объединения славян вокруг Сербии. Их параллельная власть уже перевешивала власть официальную.

Для прикрытия была создана еще одна организация – «Народна одбрана» («Народная оборона»). После аннексии Боснии и Герцеговины она стала формировать отряды комитаджей, то есть партизан, обучала и вооружала их. Внешне «Народна одбрана» являлась общественной структурой, занимающейся военно-патриотическим воспитанием молодежи, а также культурно-просветительской деятельностью среди южных славян. Ее эмиссары свободно шастали по Дунайской империи и агитировали за Великую Сербию по обе стороны от реки Дрины.

Полигоном для смуты стала наводненная австрийскими войсками Босния. В Сербии население было относительно обеспеченное, каждый имел в собственности свой земельный надел, позволявший сводить концы с концами. Во всей стране имелось лишь 75 владений площадью от 100 до 200 гектаров и всего 8, насчитывающих от 200 до 300 гектаров. Обычный размер – в 5 гектаров, что называется, как у всех… Мудрый Пашич на законодательном уровне ввел особую меру: участок земли в 2,8 гектара вместе с постройками, парой волов и необходимыми сельскохозяйственными орудиями считались неотчуждаемыми, их нельзя было забрать у человека за долги. Так Сербия защищалась от пауперизации, обнищания населения. Ничего подобного не было в Боснии. Там земледельцы-кметы не имели своей земли и арендовали ее у богатых бегов. Причем кметы, как правило, относились к православным сербам, а беги – к мусульманам. За аренду надо было отдавать хозяину участка треть урожая, а еще десятую часть забирало государство. 90 % босняков не умели читать и писать. В 1910 году кметы подняли восстание, которое швабы жестоко подавили.

Австрийцы тоже не теряли времени зря. Они вооружали арнаутов и натравливали их на приграничные сербские земли. Подкупали македонцев, которым было все равно, с кем воевать, лишь бы за это хорошо платили. Провоцировали болгар, затаивших обиду на соседей.

С двух сторон политики и военные запалили фитили под свои бомбы. Рано или поздно эти бомбы должны были взорваться.

В октябре 1913 года германский кайзер посетил Австрию. Сначала он погостил в замке Конопиште – владении Франца Фердинанда – и лишь потом приехал в Вену. Наследник австро-венгерского престола и император Германии провели вместе два дня. Видимо, тогда Вильгельм сообщил своему приятелю: Второй рейх не против, чтобы Дунайская монархия проучила Сербию. Оба понимали, что это означает мировую войну. Намечавшиеся весной следующего года маневры 15-го и 16-го корпусов, стоявших в Боснии, должны были стать генеральной репетицией кампании. Кайзер ожидал, что та окажется скоротечной и Россия не успеет вмешаться[38].

В январе «Черная рука» узнала, что эрцгерцог собирается посетить Сараево.

Глава 11

Через три границы

Штабс-капитана Павла Лыкова-Нефедьева вызвал к себе генерал-майор Монкевиц. Должность его звучала длинно: помощник первого обер-квартирмейстера, заведующий военно-статистическим и Особым делопроизводствами Главного управления Генерального штаба (ГУГШ). Если коротко, этот человек руководил военной разведкой и контрразведкой Российской империи (Огенкваром).

Монкевиц усадил подчиненного напротив и протянул ему тонкую пачку исписанных листов:

– Ознакомьтесь.

Павел стал читать. Сверху лежала телеграмма премьер-министра Сербии Пашича, адресованная министру иностранных дел России Сазонову. В ней серб сообщал, что Болгария усиленно вооружается при помощи Австро-Венгрии. В связи с этим, не желая отставать от опасного соседа, Сербия просит дружественную Россию предоставить ей:

– 120 000 ружей;

– 24 гаубицы калибра 10,5 сантиметра;

– 36 новейших горных орудий;

– боеприпасы к ружьям и пушкам;

– обмундирование на 250 000 солдат;

– необходимые материалы для телеграфов, телефонов и для 4 станций беспроволочного телеграфа.

Следующая бумага была отношением Сазонова к военному министру Сухомлинову. В ней дипломат писал, что считает необходимым пойти навстречу просьбе «в размерах, которые признает допустимыми военное ведомство».

Третьим шло письмо Сазонова нашему послу в Сербии Гартвигу. Министр заранее извещал подчиненного о возможном отказе в просьбе и делал оговорку: «Если отказ нашего Военного министерства поставит Сербию в затруднительное положение, можно будет отпустить этих предметов примерно в половинном количестве».

Пока Павел читал, дверь без стука распахнулась. Вошел и сел сбоку полковник Самойло, непосредственный начальник штабс-капитана по разведке Австро-Венгрии.

Как только Павлука вернул генералу бумаги, тот заговорил, резко и властно:

– Слушайте приказ на вашу секретную командировку. Вам надлежит пробраться в Сербию через Германию и Австро-Венгрию с подложными документами. Александр Александрович, они готовы?

– Давно, – коротко ответил Самойло.

– Хорошо. Ваша задача, Павел Алексеевич, многоплановая. Во-первых, дайте оценку сербской армии в настоящий период. Действительно ли им необходима такая прорва оружия, или старик Пашич алармист[39]. Лишних винтовок и гаубиц, как вы понимаете, у нас сейчас нету. Самим не хватает, если говорить честно! Но… Сербия наш союзник. И ее поджимают с двух сторон недруги. Мы должны помочь, однако не в ущерб себе. Вам понятно? В анализе пускай поможет военный агент в Белграде полковник Артамонов. Ну и конечно, сам посол, гофмейстер Гартвиг.

Павлука про себя усмехнулся. И Монкевиц, и Самойло, сидящие сейчас перед ним, и посол Гартвиг – все трое были сыновьями врачей. Странное совпадение…

Между тем генерал продолжил:

– Война неизбежна, все ее будущие участники хорошо это понимают. Тянуть дальше нельзя, пора сразиться. А мы, как всегда, не готовы. Программа усиления армии на полпути к завершению. Даже состав противников до конца не ясен. На чьей стороне выступят Болгария, Румыния и Италия? А черт его знает! Оттого важны надежные союзники, такие как король Петр.

Монкевиц поерзал в кресле и задумчиво уставился в окно.

– Николай Августович, – воспользовался паузой штабс-капитан. – Для полноценного анализа сил сербской армии нужно несколько недель. И несколько умных голов; меня одного, даже при поддержке Артамонова, не хватит. Кроме того, Александр Александрович добавил мне несколько конкретных поручений…

Самойло тут же подхватил:

– Кому сейчас легко? На Дунае готовится заварушка. Лишние глаза и уши нужны позарез. Не каждый день мы посылаем во вражеские страны таких хорошо подготовленных офицеров.

Он раскрыл принесенную с собой папку: