Книга Четвертый капитан - BlackAvalon
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Недолго продлилось молчание…
– Кто ты?
Я удивленно поднял бровь.
– В смысле?
Красивые фиолетовые глаза смотрели на меня серьезно, уже без той боли и пожирающего изнутри страха. Только напряженное ожидание чего-то.
– Ты эмпат?
– Я?! – Алиса сунула половинку печенья в рот, и уставилась на нас. – Ты у нас здесь эмпат. И только!
Норн опустил глаза на кружку в своих руках.
– Бери печенье. Думаю, с него не помрешь. Кокосовое, без муки, – хмыкнул я.
Норн аккуратно взял из пододвинутой мной раскрытой коробки белоснежное колечко печенья.
– Ты сказал… что видел его.
Ничего такого я не говорил.
– Крыса, – безжизненно.
Видеть-то я его видел, но сейчас он его к чему вспомнил? И не нравится мне его тон… я припомнил Крыса. Пират, конечно, паршивый… ну, так ведь крокрысс… да твою же маковку! Я аж поперхнулся чаем, наконец, сложив два и два. «Гостья из будущего» фильм моего детства был таким… наивным. И пираты в нем не пугали совсем. Но сейчас припомнив, как в фильме попытались показать Крыса в его истинном обличье, и, вспоминая со скрипом книги, я понял еще одну вещь – истинное уродство этого существа ни Булычев, ни режиссер фильма передать не смогли. То, что я «словил» фоном от Третьего было хуже Хищника и Чужого.
– Так, стоп, – проговорил я. – Так это Крыс? М-да… я совсем забыл, что из себя представляет крокрысс… вот же тварь! И часто он лица твоих друзей примерял?
Кружка, практически полная, выскользнула из ладоней фиксианца. Я резко поддался вперед, по какому-то наитию рванувшись к нему раньше, и поймал ее.
– Ты телепат? – новый вопрос вновь поставил в тупик.
– Нет, – с досадой буркнул. – Алиса, люди бывают эмпатами и телепатами?
Девочка тут же откликнулась:
– Нет! Эмпаты только жители Фикса!
– Слышал? – усмехнулся я, возвращая ему кружку. – А этого пирата ты мне протранслировал.
– Я не транслировал, – негромко возразил Норн, смотря на меня. – Я эмпат.
– Ну, чувства транслировал!
Он вздохнул.
И неохотно проговорил:
– Эмпатическое слияние возможно только с эмпатом.
Я чуть не подавился, когда до меня дошло. Чего?! Я?!
– На Земле известны только три вида, способные на эмпатическую связь с нами. Дельфины, осьминоги и кошки. Земля – единственная планета в этом плане. На Фиксе, кроме нас, были только оринги. Птицы. Вымершие шесть сотен лет назад.
Я с удивлением выслушал это откровение. Дельфины и кошки не удивили. А про кошек и фиксианцев во всей Галактике такие байки ходили, что сознание Микки не позволило мне усомниться в правдивости сказанного. А вот осьминоги… я удивлено покачал головой.
Фиолетовые глаза смотрели на меня серьезно.
– Так кто ты? – спросил фиксианец. – Ты не эмпат? Но я чувствовал связь с тобой. Ты будто стал пустотой, поглощая мои чувства, будто хотел выпить до дна… и страх ушел… как ты ЭТО сделал? Кто ты?
Твою же маковку… я поставил кружку на стол, потер висок с правой стороны, где забили барабаны.
– Слушай, понятия не имею, – признался я. – Да какой из меня эмпат? Алиску я не чувствую! Ну, только если она всерьез пугается.
– Потому что она не эмпат, – последовал ответ. – Все живое способно на слабые эмпатические фоновые явления, но не более того. Эмпатическое слияние в данном случае не установить. Только уловить фон, который рассеивается очень быстро.
– А если его усилить? Через боль? Пытки? – напряженно спросил я.
Фиксианец замолк, потемнев лицом.
– Ты не думай, – проговорил я. – Светлых и нормальных людей я пальцем никогда не трогал. А вот крыс и тварей, что детей насиловало-убивало… что беременной женщине живот вспороли, убив… тех да. Потому как жить им жирно было! Да черт!
Я раздраженно вскочил и заходил взад-вперед по вдоль стены, пытаясь взять себя в руки. Этот фиксианец только что буквально ткнул меня носом во вполне очевидную вещь, и может сказать еще больше, а я так сдуру ляпнул…
– Что ж вы Светлые такие принципиальные, а? – с досадой сказал я. – Ведь сам же битый! И туда же! Падл жалеть?! Да! Пытал! И я тебе скажу, удовольствие получил! Никогда в жизни таким сытым не был! А вы их жалеете… жизни их бережете!! А жизни тех, кого они сгубили? А?! Кто их вернет?! Двое мальчишек… восьми… десяти лет. Одна… с-сука… заманила. Подарочек себе сделала… на праздник.
Меня понесло от злости. Все выложил со смаком. Потрясенно вытаращенные глазенки Алисы только подстегивали. Пусть знает! Знает, какие твари бывают! Про малышку пяти лет… про живодера, что похищал домашних собак, ручных и самых ласковых, и неделями пытал их, высылая потом трупики и видосики хозяевам. Про… ох, как же много этих тварей было!
– И вот за все это… что? Жизнь им?! Жрать и спать?! В коечке? В тюрьме? Где их никто пальчиком не тронет? Да?!
– Ты человек… опускаться…
–
