Книга Рубежи - Талани Кросс

— Я что-то сделала, да? Что-то такое, из-за чего ты разозлился и теперь не можешь меня простить?

— Да, — согласился он. — Сделала.

— Что?

— Родилась. Как бы я был счастлив, если бы этого никогда не случалось.

Сказал и тут же пожалел о сделанном, но отступать было нельзя — некуда было отступать. Пустишься в объяснения, что не хотел этого говорить и вообще хотел сказать другое, никогда не уйдешь с этой залитой дождем земли, врастешь в нее корнями, потому как бревно, чурбан бесчувственный, дерево-пенек. А она уперла взгляд себе под ноги и молчит. Нет бы разозлиться, ударить его, обозвать козлом и сволочью! И рожденная ее молчанием тишина заглушала даже удары капель по тротуару.

Еще немного и Дэн бы сдался, разразился бы извинениями и рассказал бы ей правду, как на духу. Но какой-то парень отделился от группы первокурсников и окликнул Лану по имени. Она подняла темные от слез глаза на Дэна и прошептала одними губами: «Прости», потом отвернулась и, игнорируя позвавшего ее, пошла по дороге. Дэн в свою очередь развернулся в противоположную сторону и почти побежал, мечтая как можно скорее добраться до укромного места, откуда он сможет телепортироваться домой. И всю дорогу ему казалось, что она остановилась и смотрит ему в след, и взгляд ее полон слез и чувства вины.

Ничего не хотелось. То, к чему он так сильно стремился, сбежав из Шамбалы, больше не радовало, но и не огорчало тоже. Дэном завладели безразличие и апатия. Он все еще ходил на работу и позволял коллегам вытаскивать его в обед в кафе, но все их смешные шутки казались пустыми и плоскими, а у любой еды был одинаковый вкус — вкус пищи. Он стал допускать ошибки и опаздывать, не потому, что просыпал, наоборот — мучила бессонница, но он все равно подолгу лежал в кровати и не мог понять, зачем ему вообще подниматься и куда-то идти.

Его не уволили. Начальник, узнав от коллег о разрыве Дэна с Лидией и новых отношениях Лидии, Дэну посочувствовал и заставил сходить на прием к психотерапевту. Врач диагностировал у него депрессию и отправил на больничный, снабдив списком антидепрессантов, витаминов и рекомендаций. К его наставлениям Дэн отнесся все с тем же безразличием, кроме совета почаще бывать на свежем воздухе.

Ночные вылазки в город больше походили на попытки суицида, но в сколь ужасном районе он ни шел бы, ни у кого не хватало смелости подойти к нему и предъявить хотя бы за распугивающий всех взгляд. По крайней мере поначалу, а потом пришла опасность другого рода. Еще до того, как она вышла на свет, улицы, людные в это время, опустели. Только Дэн, ведомый своим нежеланием жить, шел прямо в эпицентр аномалии, не обращая внимания на гаснущие один за другим фонари и окна домов. Это было так просто — переставлять ноги шаг за шагом, пока не кончится либо дорога, либо он сам. Не остановился, даже когда позади него вспыхнул разлом, а потом послышалось шипение векшских собак. И тогда Шанкьяхти окликнула его по имени, словно натянула невидимый повод.

— Течение нашей реки намного быстрее вашей — боюсь, это плохо скажется на твоей коже, Шанкьяхти-хи, — оборачиваясь, Дэн активировал защитные руны.

Девушка оскалилась, обнажая аккуратные клыки, заметно длиннее, чем у людей. Псы припали к земле, шипение стало громче. Кажется, это не просто спонтанная вылазка на Землю избалованной принцессы — она искала именно Дэна, и она его нашла. Парень хрипло рассмеялся и бросил в псов снопом искр, на лету превратившихся в острые огненные иглы. Конечно, Шанкьяхти легко их остановила.

— Ты кое-что украл у меня, и я пришла это вернуть.

— Неужели сердце? — усмехнулся Дэн. — А я-то думал, что у тебя его нет.

Пока Дэн еще не ушел из Шамбалы и считался учеником Лин Вея, у Верховного Творца с главой Клана Охотников состоялось несколько встреч. Райджигана на них сопровождала Шанкьяхти, прочимая ему в преемницы, Лин Вея — Дэн. И если старшие всегда приходили к согласию, у младших после той встречи в особняке Петра Евгеньевича возникала стойкая неприязнь друг к другу.

— Ты знаешь, о чем я, ученик Лин Вея, — девушка начинала злиться, вернее она уже пришла сюда злая, как черт, а Дэн подливал масло в огонь. — Где девчонка? Сначала ты смешал ваши ауры, чтобы я не смогла ее найти, потом научил работать с информационным шумом. Мало тебе собственной силы, решил Хранителем стать? Я не позволю. Искра Огня должна вернуться обратно на Авекшу!

«Хранителем…» — эхом отозвалось в голове Дэна, а потом пришло понимание, что за «вернуть обратно» Шанкьяхти кроется «убить». Эта сука с ледышкой вместо сердца пришла убить его девочку.

«Твою ли? — отозвалась внутри него совесть голосом Демона Максвелла. — Ты вроде как от нее отказался, обидел и оставил совсем одну».

На руке непроизвольно вспыхнул огонь, разгоняя по венам жар предстоящего сражения. Наверняка Шанкьяхти притащила с собой кого-нибудь из своей свиты, а значит драка будет знатной, пусть и неравной. А то, что Дэн не только не выйдет из нее победителем, но скорее всего не выйдет вообще, его ни капли не волновало. Он только что здесь и сейчас нашел свой смысл жизни, то, зачем ему просыпаться по утрам, и какая разница, если просыпаться больше не понадобится.

Первый удар пришел ожидаемо слева, столкнулся со щитом и разлетелся снопом голубоватых искр. Били слабее, чем он ожидал — не собирались убивать, а он зря делал выводы? Следующие двое ударили одновременно справа и со спины. Дэн, решив не тратить на них время, ушел вперед и отправил фаербол в Шанкьяхти. Девушка удар ожидаемо отбила, но действия Дэна явно нарушили ее планы на бой. Жаль, что ненадолго. Все-таки четверо против одного сильный перевес, особенно если эти четверо тренировались каждый день, а один уже лет пять как жил вне мира магии.

Чтобы скрутить Дэна, векшам много времени не понадобилось. Они его даже почти не били, лишь обездвижили, после чего настала очередь Шанкьяхти. Она склонилась над парнем и, сладко улыбнувшись, похлопала его по щеке.

— Может, мы с тобой договоримся? — предложила девушка. — Ты отведешь нас к Искре Огня, а мы тебя потом отпустим на все четыре стороны?

— Вы меня и так отпустите, — усмехнулся Дэн. — Иначе твой дядя тебе натурально оторвет голову, принцесса.

По щеке черкнули острые ноготки, и кожу обожгло нестерпимой болью. Один из векш перехватил руку Шанкьяхти.

— Ты же сама говорила, что его нельзя убивать!

— У меня есть противоядие, но он получит его только если расскажет нам, куда спрятал девчонку.

Целители творцов давно научились выводить из организма яд векш без последствий, и Дэн знал об этом не понаслышке. Однажды они с Мигелем так сильно накосячили, что их определили живыми манекенами для учеников лекарей — те как раз изучали яды. Ужасней недели в его жизни не было, если не считать последнюю. Конечно, он не мог запомнить, какую боль вызывает каждый из ядов, но ни от одного из них по коже не расползалась сетка тонких черных линий…

— Понравилось? — заметив, что он скосил глаза на царапины, спросила Шанкьяхти.