Книга Битва за любовь - Лили Крис

Однако любовная связь с Эдуардом, возникшая в юные годы, не слабела. Они по-прежнему тянулись друг к другу, испытывая страсть и нежность. И вот сейчас в ее теле зрел новый плод их любви. Кто это будет, королева, разумеется, не знала. Но уже горячо любила растущее в ее чреве дитя.

* * *

Осень и зима прошли относительно спокойно. Принц Уэльский со своей свитой переезжал из Вестминстера в Виндзор, потом в Вудсток, побывал в своих владениях в графстве Честер и в Корнуолле. В свиту принца входили сыновья знатнейших фамилий страны, и эти разъезды выглядели очень эффектно. Гвардия принца была, разумеется, при нем, и это придавало кавалькаде всадников еще более живописный вид.

В конце зимы королева Филиппа родила своему супругу тринадцатое дитя. Последние месяцы беременности и роды были очень тяжелыми. Король не находил себе места, беспокоясь за жизнь жены. Родилась девочка, которую окрестили Жанной, – в честь бабушки, Жанны Валуа, принцессы королевского французского дома. Но новорожденное дитя оказалось очень слабым. У маленькой принцессы не хватило сил удержаться за жизнь, и по приходе весны, когда, казалось, все в природе оживает и набирается жизненных соков, она угасла. Бедная мать очень горевала – это было шестое, потерянное ею дитя. Королева перестала есть и никого не хотела видеть. Эдуарду с трудом удалось вернуть супругу к жизни. Он долго убеждал ее, что не может остаться один. Она сама, ее помощь и поддержка нужны ему, чтобы оставаться сильным королем. Она должна жить ради их живых детей и ради страны, которая обожает свою королеву. Филиппа в ответ только слабо улыбалась мужу, тем не менее потихоньку пошла на поправку.

Как-то ясным весенним утром молодой Эдуард заявил Ранальду, что они отправляются на континент, в Кале.

– Когда, сир? – поинтересовался капитан гвардии принца.

– Сегодня, – был короткий ответ.

Ранальд согласно кивнул и пошел собирать своих людей.

К вечеру они были уже в Дувре. Устремленные в небо башни Дуврского замка, возвышающегося на высоком берегу Кента, вызывали у Ранальда невольное чувство восхищения. Он уже не впервые видел эту впечатляющую картину, но всякий раз в душе его что-то отзывалось на такое откровенное проявление мощи.

Ширина Английского пролива здесь совсем невелика, и до Кале рукой подать, каких-то восемнадцать миль. Однако сегодня что-то было не так. Вода в Дуврском проливе, обычно зеленовато-голубая под белыми береговыми скалами, казалась грязно-серой. Волнения на море не было, но пролив выглядел хмурым, неприветливым и… коварным. Море, казалось, ожидало чего-то.

И вскоре тяжелые тучи низко нависли над высокими стенами крепости, похоже, небо готово было раздавить землю, стало совсем темно, и началась гроза. Слепящие молнии одна за другой прочерчивали темное небо, и следом грохотало так, что уши едва выдерживали силу звука. Люди притихли. При этом небесном светопреставлении мощная крепость уже не представлялась надежным убежищем. Разыгравшейся стихии было вполне под силу смести ее с лица земли, не оставив и следа. О сне не могло быть и речи. Около часа над Дувром сверкало и грохотало, а потом гроза стала смещаться на восток. Дождь лил как из ведра, но грохот становился все тише, молнии не так слепили глаза, и постепенно все стихло. Уснуть удалось лишь глубокой ночью. Однако утром как ни в чем не бывало выглянуло солнце, море засверкало в его лучах, как будто приглашая людей в плавание. Принц на приглашение откликнулся.

Вскоре они были уже в Кале. Этот замок оставил у Ранальда при первом посещении очень неприятное впечатление, учитывая обстоятельства, сопровождающие его появление здесь. Однако сейчас он состоял при высокой персоне наследного принца командиром охраны и оберегал его. Молодого Эдуарда принимали со всем полагающимся почетом. Лорда Генри Гросмонта тут нынче не было, и капитан де Бриер рассыпался в любезностях перед наследником короны и его знатными спутниками. Однако, увидев Ранальда, одетого в облачение рыцаря и с эмблемой принца на груди, он невольно изменился в лице, в глазах промелькнули злобные искры. По-видимому, капитан был не из тех, кто легко забывает свои поражения и мирится с ними. А золотые шпоры шотландца ввели его в состояние ярости.

В тот же день Ранальд увидел и второго де Бриера. Младший брат капитана, Жиль де Бриер, был столь же высок, но казался стройнее, легче и подвижнее. Лицом он был очень похож на старшего брата и производил впечатление его помолодевшего портрета. Выражение лица было столь же мрачным, а маленькие светло-голубые глазки смотрели из-под рыжеватых бровей неприветливо. Надо полагать, капитан просветил брата в отношении того, что он думает о шотландце, поскольку взгляд Жиля, обращенный на Ранальда, таил злобу. Но Мюррею было не до того, нужно было решить множество вопросов, связанных с безопасностью принца в этом большом замке, слишком близком к коварным французам.

А вечером второго дня молодой Эдуард преподнес Ранальду неожиданный сюрприз. Собираясь уходить, он заявил, что вся охрана остается здесь, в его покоях. Никаких возражений принц слушать не стал, говорил надменно и сухо и велел ждать его не раньше утра. Ранальд провел ужасную бессонную ночь и испытал огромное облегчение, когда в лучах восходящего солнца увидел принца живым и здоровым. Эдуард, надо отметить, имел весьма помятый вид, однако был доволен, как вдоволь наевшийся сметаны кот, уже не имеющий ни малейшего желания ловить мышей. Полдня он отсыпался, потом устроил веселую пирушку со своей свитой, но теперь уже охрана не отходила от него.

Они провели в Кале пять дней, показавшихся Ранальду вечностью. Принц еще раз удалился на свое свидание без охраны, лишая Мюррея покоя и сна, и тот от души клял все юбки на свете, ставящие под угрозу спокойствие в королевстве и сохранность его собственной головы.

С де Бриером-младшим Ранальд столкнулся еще дважды. И в обоих случаях глаза его горели злобой и ненавистью.

Наконец они погрузились на корабль и вскоре увидели вдали белые скалы Дувра. Ранальд вздохнул с облегчением.

Монаршую чету они застали в Виндзоре, любимой резиденции королевы. И все пошло заведенным порядком.

В начале лета здесь же, в Виндзорском замке, состоялся большой праздник в честь дня рождения королевы Филиппы. Ей исполнялось тридцать семь лет, и она уже выносила и родила своему мужу тринадцать детей. Конечно, молодость королевы давно уже осталась позади, она потеряла легкость и подвижность, огрузнела, временами прихварывала, но все еще была полна желания угодить своему супругу. Король смотрел на жену с нежностью во взоре, и было видно, как много она для него значит.

На этом празднике Ранальд впервые увидел Джоанну Кентскую. Она была необыкновенно хороша собой и, как видно, чрезвычайно этим гордилась. Джоанна была дочерью Эдмунда Вудстока, единокровного брата Эдуарда II, и, следовательно, состояла в родстве с королевской семьей. Ныне она была супругой Томаса Холланда, сенешаля графа Солсбери, но вступила в этот брак, не испросив разрешения короля. Это была скандальная история. Король Эдуард злился и пытался расторгнуть нежелательный для семьи союз и отдать родственницу в жены Уильяму Монтегю, второму графу Солсбери. Однако непокорная красавица, как разъяренная тигрица, воевала за свою любовь, обратившись за помощью к папе римскому. И победила. Сейчас ей было двадцать три года, она недавно родила своему мужу дочь, но при этом была свежа, как весенний цветок, и выглядела невинной девушкой.