Книга Всадник на чужой земле - Марик Лернер

Крупье собрал выигрыш, отсчитал от него долю казино и остальное подвинул раздувшемуся от счастья победителю. Я отбирал специально хорошо умеющих считать. Усложнять фишками и дополнительным обменом нет смысла. Не настолько велики ставки, чтобы держать еще одного человека.

— Угощаю! — вскричал счастливчик, когда монеты не вместились в поясной кошель.

Народ поддержал его довольным гулом. На дармовщину, как известно, и уксус сладкий. В другом мире, но в этом смысле ничего не поменялось. Ческа скомандовала — и через минуту потянулась вереница девиц с глиняными кружками. Ручки у сосудов специально делаются большими, чтобы захватить ладонью несколько кружек. Подносов я так и не «изобрел». Все руки не доходят, да и дорого. Придется делать деревянные и платить. На доске же носить не станут. Значит, вид должен быть. Пока и так сойдет.

— Я отойду отлить? — сказал мне парнишка.

— Не задерживайся, — проговорил ему сквозь зубы.

Подзывая сменщика, еле заметно я кивнул Крохе. Выдержав небольшой промежуток, тот последовал следом за работником. Я дождался, пока очередной крупье займет место, и тоже двинулся на выход, продолжая раскланиваться со знакомыми и посмеиваясь на грубые шутки. Ничего не поделаешь, положение обязывает. Странно быть хозяином публичного дома и не слышать регулярно пошлости. Здешние люди еще много столетий не достигнут высокого уровня судов за словесные домогательства. Похлопать по заднице подавальщицу — отнюдь не ужасное преступление, а выражение восхищения ее статями.

Выскользнул через кухню на задний двор к выгребной яме. Ну вот, с разочарованием подумал при виде скрюченного парня. Кроха показал карш и парочку монет поменьше. Умение ходить бесшумно ему в этом случае даже не понадобилось. Прямо на выходе принял. Нечто такого я ожидал, обратив внимание на размер выручки. Конечно, раз на раз не приходится, но когда у одного крупье всегда заработок чуть ниже, причина напрашивается. Тем более стоит поторчать рядом, наблюдая, и итог иной. Умение хорошо считать на этот раз сослужило ему плохую службу. Кстати, наличие фишек проблемы не решает. Точно так же вынесет, разве что обналичивать придется через сообщника. Может быть, прямо в заведении, вводя кого-то в соблазн.

— И чего тебе не хватало, гнида? — проговорил я с тоской.

Ребят я подбирал буквально на улице из вконец оголодавших и пристраивал к себе. Кто на кухне трудился, покрепче шли на выучку к вышибалам или на заводик. Умным доверил деньги зашибать. И все получали жалованье, позволяющее помогать родичам. Может, не столь огромные суммы давал, но ведь в тепле, и никто не издевается, отнимая последний кусок у нищего. И не уродует, чтобы приносил больше подаяния. А теперь придется принимать меры. Иначе не поймут и обнаглеют. Надо и в комнате тщательно обыскать. Не первый день крысятничает.

Он молчал, прекрасно понимая: оправдания тут не помогут. И не молил о пощаде. Неплохо держался. Можно бы и уважать, но не хочется. Не стоило ему воровать.

— В реку? — спросил Кроха деловито. Ворующих у своих или у начальника обычно удавливали или кидали в воду, предварительно разрезав живот. Так не всплывают.

— Переломай ему руки, но всерьез, в локтях, — приказал я. — И выкинь на улицу. Ну-ка подними.

Верзила вздернул на ноги парня, как котенка, и зафиксировал его в тисках железных рук.

— Голову держи, — сказал я, извлекая нож.

Старательно вырезал на лбу грубое изображение крысы, разрезая кожу до кости. Кровь так и потекла, заливая физиономию. Он не умрет, но, может быть, лучше было бы убить. Жизнь впереди отвратная. Без рук и с подобным клеймом долго не протянет.

— Господин, — воскликнула Микки, выскакивая во двор. На людях она меня называет исключительно таким образом. Правильное поведение хорошо воспитанной девушки по отношению к старшему. — Там пришел гость. — На окровавленного парня ноль внимания. О причине догадывается: сама первая и указала на несоответствие. — Очень высокий! Ческа сказала, звать немедленно.

Клиент оказался первым в своем роде. Солидные господа меня уже посещали, но выше зажиточного купца до сих пор никто не появлялся. Этот был натуральный аристократ, а не обычный наемный пехотинец, которых в городе хватаю. Даже не держатель поместья,[3] о чем очень красноречиво сообщат массивная золотая цепь на шее. Она сама по себе сокровище, но в принципе может быть хоть веревочной. Весь смысл в медальоне с гербом. Мои познания в геральдике крайне слабы, но каждый ранг имеет определенную форму. Чем выше, тем меньше углов. У данного типа — шестиугольник. Знаменосец.

Шелковая рубаха, расшитая золотом, на пальцах перстни с немалого размера камнями. Не настолько разбираюсь, тем более на расстоянии, но судя по виду, настоящие. Достаточно глянуть на серьгу в ухе с большой жемчужиной, чтобы сообразить, что на ее стоимость можно приобрести половину лавок на Дне, и еще немало останется. Его пояс и рукоять меча украшали драгоценные камни, но клинок явно не декоративный. Ножны подчеркнуто простые, и внутри должна находиться прекрасная сталь, сама по себе стоящая огромных денег.

Кожа гладкая, чистая, волосы каштановые, и руки сильные. Не чиновник. А еще от него пахло приторными духами, и была козлиная бородка по последней моде. А за спиной пятеро поддатых воинов рангом пониже. Псы, напоминающие прикормленных зверей и расчищающие при необходимости дорогу своему господину. Не охрана в прямом смысле, но от этого не менее опасны. В таком виде они могли выкинуть что угодно. Не в первый раз забредали на Дно поразвлечься люди с Лысой горы, и редко это заканчивалось спокойно. Сэммин никто не любит, и многие обожают показать превосходство. На кривое слово могут и оружие выхватить, а ответить тем же можно разве только без свидетелей. Иначе убьют, и спроса никакого. Я — воин, сознательно без головного убора и с соответствующим поясом. Работаю громоотводом. Ческа правильно сообразила позвать.

Они пересмеивались, отпуская типично солдатские шуточки. Я принялся зайчиком прыгать вокруг, старательно угадывая желания и бесконечно кланяясь. В глубине души это меня всерьез напрягало. То есть уже привык быть хозяином и принимать знаки внимания от окружающих, и вдруг самому приходится спрашивать «чего изволите».

Этому козлу ничто не нравилось. Девки были не той кондиции, виньяк (так окрестили результат перегонки вместо «самогона», потому что из вина) нескольких видов то излишне крепок, то нехорош на вкус. Ставки на рулетке малы. С видом делающего одолжение кинул несколько серебряных монет и равнодушно отвернулся, проиграв. При этом распугал всех прежде торчавших у стола игроков своими действиями. Его удивляло отсутствие собачьих, крысиных схваток и игральных костей. Ни один уважающий себя притон не обходился без этих и еще более грубых развлечений. В самом начале, слегка оклемавшись и задумавшись о будущем, пытаясь получить представление о развлечениях, я посещал самые разнообразные низкопробные заведения. Для любителей предлагали поединки-драки, случались и женские. Ну а показ даже не стриптиза, а полноценного акта для желающих, причем самых разных видов, никем не считался удивительным и предосудительным. Нравы здесь много свободнее, и Камасутру изучили без моей подсказки.