Книга Северный гамбит - Влад Савин

— Да, синьор капитан.

— Каким было ваше участие в том бою?

— О, совершенно ничтожным, синьор капитан, я даже не сделал ни одного выстрела по…

— Отвечайте по существу и по порядку.

— Слушаюсь, синьор капитан. В двенадцать двадцать мой самолёт подали на катапульту, в двенадцать сорок пять, за пять минут до начала боя, поступил приказ на взлёт. После этого до 13.30 я вместе с лейтенантами Римини и Родари занимался барражированием над кораблями, так как синьор адмирал приказал не допустить к его кораблям ни единого самолёта чёртовых лайми… Простите, синьор капитан, я просто повторяю его слова… Что, адмирал погиб в том бою?! Мир его праху…

— Не отвлекайтесь.

— Да, до полвторого мы барражировали над линкорами, после чего с "Ромы" последовал приказ отразить атаку британской авиации на наши лёгкие отряды, связанные боем с ближним эскортом конвоя. Видимо, наш адмирал считал, что они будут атаковать его "Рому", а они предпочли ударить по нашим малым кораблям… Ах да, примерно в это же время к нам прибыло подкрепление — истребители Re.2002 с захваченного аэродрома на острове Сокотра, они должны были принять участие в бою и после боя привести нас на свой аэродром…

— То есть на тот момент авиабаза на Сокотре была уже захвачена?

— Да, синьор адмирал при инструктаже рекомендовал лететь после боя именно туда.

— Продолжайте.

— Да… Когда прибыло подкрепление, мы направились в сторону конвоя, чтобы атаковать вражеские торпедоносцы, но нас встретили огнём ваши палубные истребители. Им не надо было думать об остатке топлива в баках, без которого пришлось бы садиться на воду и надеяться, что тебя подберут после боя, и поэтому они смогли оборвать нашу атаку на торпедоносцы, после чего связали нас боем, к тому же в зоне досягаемости зенитной артиллерии судов конвоя. Скажу честно, синьор, я неплохой лётчик и смелости мне не занимать, как и всем катапультникам, но эти ваши "морские костры" едва не разорвали нас в клочья в первой же лобовой атаке! Только прищедшие на помощь "Арьеты" сумели переломить воздушный бой в нашу пользу. Но на тот момент из всех Фалько в строю оставался один мой, и у меня были серьёзные проблемы, синьор капитан, пробоины в крыле это не то, о чём можно забыть над морем, потому что баки у моего самолёта располагались именно в крыльях. Поэтому я запросил направление на Сокотру, после чего вышел из боя.

— Теперь объясните, почему наша субмарина подобрала вас в открытом море в ста километрах к востоку от Сокотры.

— Не знаю, синьор капитан, я двигался в указанном направлении, пока не кончилось горючее — а так как по расчёту я должен был быть уже близко, то я запросил помощь, после чего приводнил самолёт, перебрался в спасательную лодку и стал ждать помощь, но вместо наших спасателей почему-то появились вы…

— Что вы можете сказать о ходе морского боя?

— Ну, я видел бой, но не могу сказать, что что-то понял…

— Хорошо. Подпишите здесь и здесь.

Марио Морцоло, лейтенант, крейсер "Аттилио Реголо". Запись из папки контр-адмирала Додсона

Я не нацист, я фашист! Ну как же, сэр, наци, это те, кто считают, их раса высшая, а прочие, это даже не негры, а скотина. А фашисты, это от "фашио", связка, единое корпоративное государство, народ, страна, где все, забыв собственные споры, дружно и искренне служат общему интересу — и власть, и знать, и буржуазия, и интеллегенты, и рабочие, и землепашцы. И разве справедливо, что Италия, наследница великой Римской Империи, в нашем веке прозябает на положении бедного родственника, не имея ни подобающего авторитета, ни доли в мировом богатстве?

А с нашим дуче, мы бы стали подлинно великими! И я даже сегодня верю, что у нас бы получилось. Если бы дуче не связался с этим недоучкой-ефрейтором! Ведь мир достаточно велик, чтобы его поделить между всеми кто достоин? Но этот австрийский идиот, вместо того, чтобы завоевывать бесхозные земли и диких голых негров, как делали все цивилизованные державы, зачем-то решил колонизовать этих сумасшедших русских! Нет, сэр, я ни в коей мере не коммунист, и им не сочувствую. Но мой старший брат Антонио попал в русский плен на Днепре и провел там долгие четыре года. И он сказал, когда вернулся — русские во многом похожи на нас, итальянцев, с одним лишь исключением. Их нельзя победить, потому что они никогда не признают своего поражения, а будут драться так, что чертям станет страшно. И Гитлер точно был больным на голову, когда решил, что сумеет их завоевать. За тысячу лет это удалось одному лишь Чингис-хану, так он был таким же азиатом, и где эти монголы сейчас, провинцией в составе СССР?

Так вот, сэр, о том бое. Я великолепно все видел, с командно-дальномерного поста нашего "Аттилио". Мы были самым быстрым кораблем флота, эти хвастуны с "Барбиано" в реальной службе никогда не давали больше тридцати узлов, мы же легко держали сорок, не сильно напрягая машины! Мы были "легкой кавалерией" эскадры, должной побеждать не силой, но вездесущностью, оказываться в нужном месте в нужный момент — там и тогда, когда противник не ждет удара, он слабее, или не готов. Как мы летели по морю, когда флагман "Джузеппе Гарибальди" передал нам приказ, атаковать самостоятельно, открывшийся фланг конвоя! Мы нападали, как коршун на стаю гусей, я отлично видел в оптику туши транспортов, и какие-то четыре маленьких корабля эскортного типа, они даже не успели собраться вместе, поодиночке попадая нам на прицел. Именно я дал целеуказание по тому, кто был ближе, честно признаю, что в необычной меткости нашего первого же залпа больше виноват случай, и похоже, на фрегате взорвались глубинные бомбы или артпогреб, корабль затонул практически мгновенно. Затем я дал наводку по второму эскортнику этого же типа — да, сэр, на вашей схеме все показано верно, насколько я помню, все же десять лет прошло — хотя мне кажется, наш курсовой угол на эту цель был чуть левее. А дистанция была, 55 кабельтовых как мы открыли огонь, и 35, максимальное сближение до цели. И второй фрегат тоже, сначала загорелся, а затем лег на борт и затонул. А нам даже не отвечали, ну так, чтобы падало опасно и вблизи, что творилось на борту "Реголо", это трудно передать! Я ощущал себя почти всемогущим, и был безумно горд и рад, что выбрал именно флотскую карьеру! Сейчас мы выбьем остальных двух, и честное слово, отомстим за "Дуйсбург", ноябрь сорок первого!

Эти два эскортника были другого типа, с большим числом стволов. И их снаряды, хотя и не больше чем десятисантиметрового калибра, несколько раз ложились в опасной близости, от одного у нас даже осколками борт пробило, к счастью, выше ватерлинии. Потому наш командир проявил разумную осторожность, часто и непредвиденно меняя курс, вот только это сильно сбивало управление огнем, нам никак не удавалось попасть. А сзади уже подходил весь дивизион, "Гарибальди" и эсминцы, новейшие "Гранатьере" и "Карабинере". Тут появились английские самолеты, и о точной стрельбе вообще пришлось забыть, мы вертелись, как грешник на сковородке, чтобы только не подставиться под торпеды, и слава мадонне, торпедоносцы не выбрали нас целью, лишь пара истребителей пыталась штурмовать нас, мы встретили их бешеным огнем из всех зенитных автоматов, все же пули прошлись нам по палубе, но никого не убило, и наша стрельба не дала видимого эффекта, вот только уже вдали мне показалось, что один из самолетов так и не поднялся ввысь, а нырнул в море, однако мне тогда не поверили. Теперь я знаю, что один "Сифайр" действительно был сбит, эти моторы жидкостного охлаждения клинит от пули или осколка. Но мы так и не узнали о той своей победе, до самого конца войны.