Книга Светлячки - Ян Карафиат

И вот однажды они выбежали — было это сразу после завтрака — и были уже на конце склона возле ручья, туг увидели миленького маленького жучка: всего красненького с семью чёрными крапинками, и эти прекрасные глазки как огонь! Он сидел на папоротнике и смотрел на светлячков. Светлячки остановились и смотрели на него.

— А я вас не боюсь! — начал жучок. — Вы же светлячки, правда? Папа рассказывал, что вы хорошие.

— А кто ты такой? И что тут делаешь?

— Я божий бычок вон оттуда из шиповника. Видите? Я провожал папу, а теперь отдыхаю.

— А ты один? Других жучков у вас нет?

— Ещё у нас есть Вероничка. Но она дома с мамой. Пойдёмте её навестить.

Светлячки согласились, и они пошли.

Вероника стояла под шиповником и смотрела.

— Мамочки, гляньте, сколько светлячков! Они идут нас навестить. Где же Вероничка?

И Вероничка прибежала — вот она им удивилась! Ведь было их десять!

— А почему же, Голубка, тебя носят? — спросила Вероника.

— Да они рады, что могут меня носить. У меня вот тут ножка хроменькая, но я тоже умею бегать. — И она спрыгнула наземь и побежала.

Вероника шла от одного к другому, каждого погладила, а когда подошла к Малявке, сказала:

— Знаешь, Малявка, у тебя глаза как у папы! А не хотите ли вы, светлячки, чего-нибудь? Вероничка, сбегай в кладовку и принеси тот венок! Он на жёрдочке висит.

И Вероничка сбегала, светлячки встали в ряд, и мама их угостила. Вот было хорошо!

— А вы знаете, что это такое? Это фиги.

И дала каждому ещё, а малышу-бычку и Вероничке тоже, а Малявке дала очень большой кусок. И тут прилетел бычок-папа.

— Папа, папа, у нас тут светлячки!

И папа был им рад.

— Вы молодцы, светлячки, что пришли нас навестить. А хорошо ли вы слушаетесь? Это нужно. Я вашего папу частенько вижу, и он слушается как следует.

И светлячки ели и наелись, и сказали, что опять придут.

— Так ступайте и всем дома хорошенько кланяйтесь!

И светлячки пошли.

Вот дома было рассказов!

— Папа, папа, мы были у божьих коровок в шиповнике, там далеко-далеко. Они вам кланяются. И они нам что-то давали, такое вкусное. А их мама сказала, что, будто бы у меня, папа, глазки как у вас, и дала мне такой большущий кусок, больше, чем у всех.

— Ну, уж нет, — защищались другие. — Нам тоже дали по такому куску, и даже два раза.

— А что же вам давали?

— Ну, оно было такое сладенькое.

— Мёд?

— Нет.

— Землянику?

— Нет.

— Черешню?

— Нет.

— Как оно выглядело?

— Оно было такое сдавленное и связано, как венок.

— Так это фиги.

— Фиги, фиги, да, папа, фиги, это были фиги, фиги!

И светлячки радовались, и мама тоже, и папа радовался, и когда Яночка это услышала, тоже обрадовалась.

— Малыши, а хорошо ли вы поблагодарили? — спросила Яночка.

— Поблагодарили? О, мы забыли.

— Ну, это нехорошо. Я вам так скажу: я дам вам кусочек мёда, отнесите его папе и маме божьим коровкам, хорошенько поблагодарите и передайте, что все им кланяются.

И Яночка передала им мёд, а папа и мама — низкие поклоны, и малыши-светлячки отнесли туда мёд и аккуратно передали поклоны.

И они любили друг друга.

Папа светил, а мама вела хозяйство, девочки-личинки ей помогали, а мальчики-жучки учились летать. И уже неплохо у них получалось. И пришла осень. Света убывало, а холода прибывало, и тогда папа решил, что уже никуда не полетит. Только, что ещё все встретятся у Яночки. И встретились, все десять светлячков с папой и мамой, и те из валежника тоже все. Столько их там было! И они сидели у печи, ели, пили и разговаривали о крёстной, о крёстном, и как всё было раньше, и как папа первый раз влетел в окно того большого красивого дома в садах за городом, как тот на помосте проповедовал: «Ибо послушание больше, чем жертва есть», и как папа потом всё не слушался.

— Ну, малыши, когда же вы полетите? — спросила Яночка.

— О, уже скоро, правда, папа!

— И, если даст Господь Бог, на следующего святого Иоанна.

— Ну, хорошо, — обещала Яночка. — Если мне Господь Бог позволит этого дождаться, я вас провожу.

А старый светлячок из валежника предсказывал, что в этом году суровой зимы не будет, он это заметил по муравьям. И они обрадовались. Ещё помолились, и те из валежника спешили под дуб, а эти из-под можжевельника принесли Яночке всё на зиму и ровно сложили — когда было готово, пожали лапки, расцеловались — дома тоже всё быстро подготовили, только ещё:

В потёмках Твои служки, как к курице цыплятки, спешим к Твоей защите, наш милосердный Боже.

И тут же легли, и спали, и спали, и спали. И так сладко им спалось.

Глава десятая. Счастье и при тяжёлых потерях

И пришла весна. Всё, всё расцвело, и пчёлы так громко жужжали, и трава была такая высокая, и роса как кристаллы граната, и птицы пели без устали, а сверчки — уж те-то настрекотались вволю! И светлячки не находили себе места. Малыш и Малявка, Малявочка и Крошка, Яношек, Яничек, и Святоянек. Солнце только клонилось к западу, а они уже были перед домиком, поднимались в воздух, один выше другого. И когда увидели, что от рощицы идёт Яночка, полетели ей навстречу и почти её принесли.

— Я так рада, что вас, дорогие светлячки, ещё могу проводить, а потом уйду и я.

Но малыши её не поняли. Вот было радости. У личинок завтрак уже был готов, шоколад, а к нему поджаренные крендельки. Помолились и позавтракали, и собрались лететь с Божьей помощью.

Светлячки уже поднимались в воздух, но папа захотел им ещё кое-что напомнить.

— Дорогие малыши! Сегодня вы полетите и будете светить людям. Хорошо. Когда я летел в первый раз, папа и крёстный меня предупреждали, чтобы я хорошенько слушался, иначе буду поступать плохо. Но я всё же не слушался. Однажды я чудом не погиб, а в другой раз я думал, что сойду с ума. И если бы меня Сам Господь Бог не научил слушаться, я бы, наверное, и до сих пор слушаться не хотел. И поэтому я вам желаю, дорогие малыши, чтобы я был вам предостережением, и чтобы Сам Господь Бог вас слушаться научил.

Папа был сильно взволнован, Яночка плакала, мама плакала, и девочки тоже расплакались. И они полетели. Но только низёхонько и тихонько, чтобы Яночка и мама, и Голубка, и Голубушка, и маленькая Яночка поспевали. Там на холме за ручьём они попрощались. Личинки вернулись, а светлячки полетели далеко-далеко к самому горизонту, папа посередине, а они вокруг него.